Она словно носит крысиный коготь в сердце: хороша траурной красотой, почти всегда в чёрном, испускающая флюиды грусти: в таковую перешла трагедия.

Впрочем, никуда не перешла, оставшись с ней: образ брата, перерезавшего вены из-за любви к ней, сестре, остаётся рядом, но Мартин, чем-то напоминающий его, оказывается в тени отца: взаимные любовные токи, с которым прошибают насквозь…

Жюльен Бинош в фильме «Ущерб» играет невероятно: впрочем, в лучших своих фильмах не играет, но живёт, растворяясь в роли; и, представляя любовь и смерть, в почти финальном акте, когда жених её Мартин мёртв, убит узнанной правдой про невесту-Бинош и отца, она, минуя их, чёрная и светлая, как сама судьба, уходит в дальнейшее.

Она играет боль.

Сумасшедшую, как любовь: всё запутывается, и лицо актрисы, словно испуская нежное сияние, показывает все гаммы чувств…

Лицо – бутон: в нём, туго, как лепестки, скручены все эмоции: так умели делать портреты старинные мастера.

Её лицо оживает, затухает, вспыхивает счастьем, всегда словно подспудно пропитанное горем.

В «Синем» Кесьлёвского, ужас бытия, выпавший ей на долю, колоссален: одновременно погибают муж и дочь.

То, что она, находившаяся в той же машине, осталась жить, как чья-то насмешка: злая, как выстрел в спину.

Она осталась.

Покончить с собой не удалось.

Она играет горе – в том числе горе любви, которую нельзя полноценно реализовать, как в «Ущербе»…

Она играет множественность женской судьбы: как в «Невыносимой лёгкости бытия» — растерянность перед жизнью, робость, охватившую страсть…

Она легко и как-то волшебно движется, и, всегда одетая стильно, словно подчёркивает необходимость гармоничной красоты.

Чехословакия будет раздавлена, проутюжена советскими танками – 1968 год.

 Бинош фотографирует исступлённо: лица, перекошенные жестокостью, танки, прущие на людей, неистовство творящейся трагедии, передаст плёнку голландцам, бежит с мужем в Швейцарию, где не сможет устроится, вернётся в Чехословакию, перечёркнутую онтологией оккупации.

Всё завершится трагедией: как жизнь, как лучшие её фильмы…

Есть в её лице особая милота – нечто от хитроватого лисёнка, такого чудесного, которому не надо вырастать.

Милота и красота соединяются в ней; грация движений чарует: но – вроде и не выверяет жесты, просто проживает роль – которая прожигает вас, зритель.

Бинош просто проживает жизнь своих героинь.

Только это кино: которое входит в твою, зрительскую судьбу, в чём-то меняя её…

Ещё и тем: что в ней читается неразгаданная тайна – в жизнью переливающейся Жульет Бинош.

Может быть, неизвестная ей самой.

Александр Балтин