В июле 2011 года группой деятелей искусства в составе 8-и человек из г. Читы была осуществлена поездка на Байкал с целью пленэра. Преодолев около 1000 км. на уазике, группа достигла Байкала. По возвращению была создана композиция, на которой изображена вся группа, так сказать, в пространстве поездки. Персонажи размещены в порядке удалённости от картинной плоскости:

1. Водитель Геннадий

2. Искусствовед Имманакова Елена Георгиевна

3. Руководитель Буданов Анатолий Николаевич

4. Живописец Ванькин Александр

5. Живописец Корнет Наталья

6. Живописец Щеголькова Марина

7. Живописец Гомбоев Доржи Гомбоевич

8. Живописец Тараненко Александр (автор)

В данном случае представлен эскиз, сделанный на компьютере, т.к. сама картина ещё не завершена. Композиция публикуется впервые, и может показаться странным, что к ней прилагается ещё и текст автора с описанием и анализом. Обычно художники не склонны к такому. С другой стороны интернет даёт возможность сразу узнать мнение «другого».

«ПОЕЗДКА НА БАЙКАЛ». 2012г. Компьютерный эскиз. 100х120

По меркам 70-80х годов для традиционной станковой картины – это мелкотемье. И при некоторой монументализации этого малозначащего события, своей содержательностью картина более обязана лёгкой погружённостью в игровую стихию постмодерна с его неоднозначностью и неопределённостью. Тем не менее, существует реальный факт поездки, документально подтвержденный фотографиями. Равно, как и налицо воля автора, составившего некие фрагменты, элементы в нечто единое (о «смерти автора» я никогда не мог говорить всерьёз).

Несколько слов в духе классической терминология Э. Панофского о сочетании с первичнымсюжетом – вторичного, остающегося за кадром. Например, водитель Геннадий – не просто главное лицо во время поездки, он не курящий, не пьющий, он главный помощник женщин в разных бытовых вопросах, наконец, он реальный морж, хотя изображение демонстрирует противоположное. Радость искусствоведа Елены Георгиевны вполне кореллирует с наличием у неё большего количества свободного времени. Буданов А. Н. – энтузиаст и знаток искусства, идеальный руководитель и организатор для таких поездок; пытался инициировать сухой закон, мотивируя присутствием женщин, что, впрочем, провалилось. Вот и в центре композиции нечто вроде импровизированного столика (в ранних эскизах натюрморт был более откровенным), хотя художники явно более озабочены пейзажными красотами. Впрочем, то, какие события происходили во время пленэра.. – история об этом умалчивает. Описание этих событий пошло бы вразрез с нашей темой.

Определённая узнаваемости каждого персонажа, его автономность и важность даёт намёк на родственную связь с групповым портретом. В картине нет особой сюжетной завязки. Есть стремление едва наметившиеся композиционно-сюжетные связи уравновесить так, чтобы в определённом значении каждый персонаж мог считаться главным. Хотя есть ирония в том, что организаторы поездки – на переднем плане, а живописцы находятся как бы в других пространствах.

От мотивно-сюжетной изобразительности постепенно перейдём к построению пространства и композиционной динамике.

Восемь фигур сомасштабны друг другу в перспективном сокращении, то есть относительно друг друга они вполне могут существовать в едином пространстве. Но общего горизонта нет. Монтаж дальнего плана задаёт композиции несколько пространственно-временных слоёв, а также и основной её содержательный контекст – о перемещении в пространстве-времени, о поездке.

Весьма реалистическую трактовку фигур пришлось парадоксально сопоставить с условными дугообразными элементами, отделяющими землю от воды и неба. Такого рода «эклектичность» была мало возможна, скажем, в 70х-80х годах. Сейчас же это вряд ли кого-то шокирует. Впрочем, эти дуги (по Малевичу прибавочные элементы кубизма) как живописно-графические формы достаточно нейтрализованы, чтобы сочетаться со сходными по цвето-тону волнообразными тёмными пятнами земли в центре формата.

Итак, мы говорим, наконец, о главной проблеме, которая стояла перед автором: о сопоставлении фигуративного и абстрактного, а также об их единстве в достижении композиционной динамики. Действительно, сюжетно-изобразительная динамика весьма незначительна, и только сочетание с динамикой абстрактных элементов даёт изображению новый композиционно-динамический смысл.