С тех пор как Лера поселилась в общежитии, у нее появилась непонятная тяга ко всем видам транспорта, в частности, к автобусам. Ей постоянно хотелось куда-нибудь уехать. Сидеть в салоне трамвая или автобуса и просто смотреть в окно, наблюдать за спешащими  в свои дома пассажирами, представлять себе, как они заходят в собственную квартиру, снимают туфли и устало падают в уютное кресло. После вкусного обеда, приготовленного на большой кухне, они идут в просторную комнату, где ложатся на диван, берут в руки книгу и с удовольствием погружаются в чтение.

Как ей всего этого не хватало сейчас! Она знала, что и сегодня, придя домой, она не сможет без лишних проблем принять ванну, потому что в ней замочено детское белье – в смежной комнате жила семейная пара, и у них недавно появился карапуз. А вечером к соседке Ольге придет Леша, и ей опять придется придумывать предлог, чтобы не остаться нежиться на мягкой постели, а попросту раствориться в пространстве.

Как все надоело! Надо набраться смелости и сказать и соседям за стенкой, и Ольге, что они ей… немного мешают. Но как это сделать, никого не обидев? Она точно знает, что за ее словами последуют пространные объяснения, точнее, очень много слов с противной стороны, и все они будут о том, что она, Лера, могла бы иметь в виду, что… и  так далее. Личное спокойствие она ценила больше всего и не хотела ввязываться в перепалку, которая принесла бы ей только проблемы.

Поэтому сегодня она в очередной раз стояла на остановке и ждала автобуса. На нем можно было снова… уехать в страну грез. Она не обращала внимания ни на внезапно начавшийся дождь, ни на струи воды, скатывающиеся с ее бровей, ни на капли, бегущие по ложбинкам возле носа и ныряющие под платье.

Автобуса долго не было. Люди устали ждать и побежали к подъезжающему трамваю. А Лера все стояла и чего-то ждала. Вдруг прямо возле ее ног остановились колеса автобуса, дверца  отворилась, словно приглашая войти. И она ступила на подножку.

В салоне не было народа, на первых сиденьях восседали двое парней, которые, развалившись, улыбнулись вошедшей девушке во весь рот:

– Куда поедем, красавица? – вкрадчиво сказал один из них.

Внезапно сердце ухнуло и провалилось в желудок. Ноги рванули обратно, назад, на родную землю. Но дверца захлопнулась прямо перед носом у Леры. «Надо успокоиться, не показывать, что я… в панике и попросту боюсь». И как всегда при подобных обстоятельствах, подкралось отчаяние, мелькнула мысль: «Все. Попала. Теперь пан или пропал! Пожалуй, не избежать неприятностей», –подумала она, усмехнулась такому мягкому определению того, что с ней сейчас может произойти.

И девушка плавно обернулась, смело поглядела в лица парней:

– Прямо поедем.

– Угу! – удивленно хохотнули они.

– Не «угу», а поезжай прямо, – она спокойно уселась на соседнее сиденье и уставилась в лобовое окно.

– Поезжай прямо, заедем за горячительным, – скомандовал низенький щетинистый парень, которого остальные, в том числе и тот, что сидел за рулем, называли Паном. Потом повернулся к Лере:

– Ты водку пьешь? – и, заметив, что Лера напряженно молчит, довольно хмыкнул. – А теперь я расскажу тебе анекдот.

Он пересел на сиденье рядом с Лерой, прислонился к ее уху и громким шепотом дал волю своему воображению относительно того, что в ближайшем будущем ожидало Леру, после чего громко рассмеялся, разевая во всю ширь воняющий табаком рот.

Лера молча смотрела прямо перед собой. Автобус остановился, дверь отворилась, со ступенек скатился тот, что был за рулем и бросился к стеклянной витрине, на которой были расставлены бутылки с вином. Пан, взглянул на Леру и, кисейно улыбаясь, нажал на рычажок и створки двери запахнулись, отрезая пленнице путь к побегу. Через некоторое время шофер вернулся, отдал купленную водку Пану и снова уселся на водительское место.

Пан налил полный стакан водки и протянул Лере: «Пей!» Она взяла емкость в руки. Что делать? Пить или не пить? Она усмехнулась. Знал бы Гамлет, с какими проблемами нам, живущим сегодня, приходится сталкиваться.  Если она откажется выпить, они вольют ей эту противную жидкость насильно. А если выпьет, то опьянеет, и с ней можно будет делать все что угодно, даже без сопротивления. А если…? И она выдохнула из себя воздух и поднесла стакан ко рту.

Выпив, она краем глаза взглянула за окно. Ага, они свернули с маршрута и направляются в парк, что совсем недалеко от ее дома. Отлично! Дура, что отлично? Ведь критический момент приближается, а у нее, кажется, отказывают ноги, и язык заплетается: она даже не может связно ответить на их примитивные словоблудия.

Автобус остановился в самом глухом уголке машинного парка, водитель заглушил мотор. Лера огляделась: поблизости нет никого и… ничего, метрах в десяти решетчатая железная ограда. Вот попала! Что делать? Разбить стекло? Пожалуй…

Тем временем Пан подошел вплотную, протянул руки к ее груди.

Лера пьяно встрепенулась, взмахнула руками:

– Только посмей!

– Что? – Презрительно протянул Пан, толкнул ее на сиденье и навалился на нее всем телом. Затылком ощутив тепло кожаного сиденья, Лера напряглась, вытянула вперед руки, и согнутыми в коленях ногами отбросила нападавшего от себя. Он повалился назад, ударился о спинку пассажирского кресла. Глаза его в бешенстве засверкали, и он заорал:

– А ну, ложись!

Пока он поднимался, Лера вскочила и оказалась напротив озверевшего насильника. Он снова ударил ее, она схватилась за поручни, покачнулась, но устояла. В душе ее поднялась такая злость, что казалось, сейчас она всех сокрушит на своем пути:

– И не подумаю! Ах ты, гад! Открывай сейчас же дверь, не то я здесь все разнесу!

Пан и не думал ее слушать, он в гневе толкал ее вглубь салона, но она уже шла на него, выбрасывая вперед руки, тем самым, пробивая себе дорогу к спасительной щели двери. И когда дверь уже была рядом, она крикнула страшным даже для себя голосом в сторону сидевшего на своем месте водителя:

– Кому сказала, открывай!

И он, привыкший подчиняться, а, может, просто испугавшись Лериного перекошенного лица, изменившегося до неузнаваемости, послушно нажал на рычаг. Дверь отворилась. Лера скатилась по ступенькам и бросилась к забору. Куда я бегу? Там же забор! Расстояние между зеленками очень маленькое, там не пролезет даже ребенок! Но забор был уже рядом, а сзади она чувствовала чье-то дыхание. И она взялась за железные прутья ограды….

Оказавшись по другую сторону железного ограждения, девушка устремилась к общежитию. Ноги не слушались, и для того, чтобы бежать прямо, не шатаясь, ей приходилось делать над собой усилие.

Сейчас главное – оторваться от преследователя! И когда она будет дома…. Лера впервые поймала себя на мысли, что она подумала об общежитии, как о доме. Там же детские ползунки в ванной и Оленькин Леша…. Пусть они идут… лесом! Я иду домой! И пусть только они, эти люди, которые каждый раз вынуждают ее бежать из дома, на автобусную остановку, попробуют ей сейчас что-нибудь сказать!