15 июля на открытом молодёжном форуме “Машук – 2011” в рамках проведения дня Чеченской республики состоялась выставка работ известного чеченского фотографа Саида Цараева “Грозный вчера и сегодня”. В экспозиции участвовало несколько десятков фотоснимков известного как у нас в России, так и за рубежом талантливого мастера, лауреата множества российских и международных премий в области искусства и сотрудника агенства РИА “Новости”. За месяц до этого фотографиями Саида Цараева могли вдоволь насладиться жители Парижа – проводимая российским правительством во Франции культурная программа включала в себя в том числе и показ творческих достижений в области нашей современной фотографии.

    Прежде всего, в тот момент, когда наблюдаешь тщательно выстроенную  сюжетную линию автора, спроецированную на фотографическую плоскость в соответствии с его устойчивыми представлениями о том, какой должна быть его историческая Родина и какая она есть на самом деле, то невольно проникаешься невольным восхищением к его поистине достойнейшему умению запечатлевать время. Посмотрите, какое оно: то вязкое, хлёсткое, упругое и бешеное, удержавшее в себе горькие слёзы родственников погибших в первую военную кампанию, чёрствую корку хлеба, разломленную солдатом – пехотинцем, битые стёкла брошенных домов и хижин; то размеренное и спокойное, как баркас в тихой гавани, скреплённое крепкими объятиями любящих юношей и девушек, мирными шествиями и демонстрациями. Глядя на сияющий глянец, начинаешь чувствовать: есть будущее у чеченского народа, и это будущее должно вселять оптимизм. Пройден огромный, просто громаднейший путь от предотвращения грозившего затянуться на неопределённый период вооружённого конфликта в девяностых до построения радующих население республики зданий и сооружений, национального, культурного, экономического и политического подъёма Чечни. Взять хотя бы ту же Грозненскую мечеть – луковица цветка тюльпана, слегка подёрнутая спускающимся сверху небесным покрывалом. А как горят вечерами красавцы – минареты, вытянувшие острые иглы в воздушную подушку города! На выставке представлено несколько видов этого грандиозного оккультного сооружения; ясно, что фотограф старается сыграть творческую партию со светом и тенью, он распоряжается ими по своему усмотрению, смешивает, разбавляет с таким умением, словно то вовсе не свет и тень, а акварелевые краски.

    Руины и развалины — страшные, зияющие раны города отступают перед объективно нацеленной фотографической плёнкой, стоит лишь перевести фокус своего зрения на другой кадр, и вот уже возникают перед тобой высотки и небоскрёбы сегодняшней реальности – цельные, прочные, непоколебимые, как жители Грозного. Действительно, в этом есть что – то замечательное – в сравнении застывших каменных и кирпичных памятников и ценящего превыше всех достоинств честь горского народа, населения республики. Рушатся фасады, дрожат стены и перекрытия, трещат потолки – а памятники стоят, и ничто не способно их уничтожить и стронуть с места.

    Саид Цараев – это не только фотограф, запечатлевший смену настроений и совершившиеся метаморфозы своего родного города, он ещё и тонкий уловитель человеческого настроения, прекрасно справляющийся с задачей правильной постановки портретов и групповых снимков. На некоторых из них присутствует глава республики – в окружении президента страны, подчинённых ему людей, чиновников из Центра и простых чеченцев. Казалось бы, что может быть скучнее помпезных и официальных фотографий? Но вдруг оказывается, что на самом деле в каждом таком негативе есть некое обаяние, некое притяжение, то, что принято называть подлинным произведением искусства. Если кто – нибудь думает, что фотографии подобного класса сделать очень легко, то спешу вас огорчить: настоящим фотографом нужно родиться! Суть не только в том, что нужно уметь выбрать правильный ракурс, угадать ту, единственную контрастность, которая одна (слышите: ОДНА!) подходит для снимка. Самым важным является то, что за лакированным лоском  и фотографической бумагой должно проглядываться то сегодня, которое уже завтра станет отпечатком вечности. Подобный документ будет являться лучшим доказательством того, что свершившееся действительно существовало, и существовало не просто так, по прихоти автора, а именно в таком виде, в каковом оно и должно быть.