Григорий Шаргородский «Противодраконья эскадрилья».

Изд-во: «Армада&Альфа-книга», Январь 2018.

Набежала армия авторов фэнтези и попаданцев на нашу фантастику, и не стало покоя благородным критикам. И подняли критики двуручное своё оружие — пальцы-палицы — и пошли войной на писак. Много лет идёт попрание жанра писателишками, да так, что и матёрые критики из года в год устали сбивать на излёте, рубить фактами и топить авторов в их собственных огрехах. И разошлось море разливанное текстов поганых, в коих не сюжет, а ширли-мырли да мутота одна. И вот ушли в чтение романов заморских критики русские, что стал казаться всем остальным запах пыльных корешков повсюду и запустение на журнальных страницах в рубрике «Публицистика». Но нет, нашёлся злобный молодец с провинции, которому не по принуждению, а по велению критики внутренней захотелось сразиться с авторами фэнтезятины. И не за славу привлекаемый, а из-за жалости к бесцельно потраченным деревьям путь ведёт злобный критик на пространство периодики с фантастикой…

Не буду утруждать читающих псевдобылинным слогом дальше, а поменяю стиль и мнение продолжу выдавать, да с полноценными цитатами.

Попался мне Григорий Шаргородский со своим свежайшим двенадцатым романом «Противодраконья эскадрилья», где попаданец с Земли Илья оказался в мире зáмков и фэнтезийных бестий. Ему необходимо выживать в этом мире, используя для этого свои умения. Автор романа так уверен в своей изобретательности, думая через главного героя, что тактически и технически укрепляет армию, «благодаря кое-каким новшествам из родного мира», поэтому с первых же страниц своего героя самонадеянно мнит стратегом и новатором батальных тактик и построек в эпоху стрел и мечей.

В настоящем же всё выглядит как компьютерная игра. Надуманные описания лишь прибавляют убеждённости в этом: «Выломанные двери в хранилища быстро отремонтированы плотниками».

Это всё при том, что сами же враги идут из леса, а у запертых в стенах, оказывается, всегда есть много крупной древесины для сложных плотницких работ. У автора в сюжете всё идёт по щелчку: нет неудобств от битвы к битве и отсутствуют ограничения в подручных материалах и ресурсах.

Спустя какое-то мгновенье после изнурительной осады, сами «крепостные» (в целях торговли) запускают безоружных орков внутрь маленькими группами, чтобы те смогли купить себе одежду, украшений и несколько кинжалов в обмен на травы, камни и коренья. Такой набор для игры в «Зарницу»: условно всё и обязательно – по справедливости. Совсем уж непонятный мир, где есть у орков честь, но в то же время — желание урвать добычу и убивать другую расу. Всё для удобства авторской затеи: герой меняет мир, как топ-модель — трусы и лифчик. Писатель Шаргородский создаёт безжизненный роман, построенный в наивном понимании борьбы добра и зла. Автор усложняет восприятие романа наивной простатой. Зачем впускать к себе врага, когда ты можешь заманить его к себе и уничтожить целым скопом? Роман богато соткан из таких противоречий: кровожадны орки, но они же машинально отдают недели две для полного восстановления крепости, а также для похода к морю главному герою. Враги там появлялись лишь тогда, когда Григорий Шаргородский пожелал эпичной битвы, а потом — его герой с напыщенным лицом идёт вразвалку по сюжетной ветке, где нет коварства и неожиданных ходов. Настолько упрощён здесь мир, что открывать его — как доставать потасканный мешок картошки: любимая еда, но столько в ней прогнившего, помятого и провонявшего, что понадеяться в дальнейшем на обилие вкуснейших блюд — бессмысленно, ведь основной ингредиент в огромной массе — в ужасном состоянии.

Благодаря действиям главного героя, «состав легиона даже при больших потерях поддерживал свою численность, и самое главное — боевой дух легионеров оставался высоким весь срок контракта». Ну, прям не жизнь у попаданца, а — малина в сливках.

И конечно же у главного героя есть гарем из трёх любовниц, где среди прочих: «хохотушка с очаровательными веснушками» и безусловно, куда уж без неё, «жгучая брюнетка с тонкой талией». Рот — не дурачок, губа — не дура. Автор выложил свои мечты без всякого стеснения.

И третья полюбовница так предсказуема у автора: «Как только я сошёл по спущенному на пирс трапу, Сита тут же повисла у меня на шее». Умён, талантлив и красив… герой у автора романа. Видать, здесь комплекс налицо, а вместе с ним — и творческое замещение реальных будней.

Вторая приближённая у главного героя есть — ведьма хаоситка Тири, которая имела переменчивый характер из-за наполненности хаосом внутри себя. Как автор обозначил — «ритуал единения с хаосом создал неуравновешенную ведьму». Писатель Шаргородский повидал немало ведьм: и большинство из них — вполне уравновешены и адекватны, надо полагать. Но вот крутить там шуры-муры с ней герой Илья не может по каким-то там причинам. И главному герою «нужно было что-то делать со сбросом напряжения с перегруженной психики ведьмы». И что же делает он в праздник? А я вам расскажу: он ей подкладывает проститутку. И на счастье «опыт удался» — на утро ведьма Тири уже лежала мягкая от неги на постели с этой шлёндрой. Здесь ведьма из романа словно дура в цацках и с непонятной ориентацией. Хаоситка Тири и не догадалась, что с ней ведутся для «психо-профилактики» работы по усмирению духа прямо за её спиной. Не ведает, хотя и ведьма, что лечит ей мозги заботливый Илья с Земли.

Писатель Шаргородский текст наполняет терминами из исторических пособий по древнеримским временам: манипула, скутум, легаты, гладиус… И это всё в краю зелёных орков, гномов и психопатичных ведьм. Характер авторского изложения чересчур серьёзен и глупо выглядит в своём обличье мешанины увлечений фэнтези и исторических баталий.

Его герой не ходит в туалет, хотя исправно потребляет мясо с пивом. Он говорит как взрослый муж, но изо рта не пахнет. Женщины ему послушны, преданы и безотказны. Мужчины пресмыкаются пред ним. Всем раздаёт советы и меняет судьбы, но минус в нём один — его не существует: он вымышленный персонаж. Его никто не сможет полюбить и подражать ему никто не станет.

ИТОГ:

Авторский сюжет борьбы с драконами, как «фумитокс» от комаров включённый: лежи — не беспокойся. Противники убьются герою на потеху. Главному герою: и жратва, и бабы, и почёт. Писатель Шаргородский пишет нам 13-й роман. Конвейер не остановить, подростки покупают и такое.

Алексей Зырянов