Маленькая кондитерская с таким названием появилась недавно в цоколе первого этажа жилого дома. Раньше здесь была «Стоматология». А теперь продают торты и пирожные.

Катя зашла посмотреть. К прилавку толпилась очередь. Продавец укладывала покупки в пластиковые прозрачные контейнеры и в пакеты из плотной коричневой бумаги, которые тут же, на глазах, пропитывались маслом и кремом от свежих пирожков, пирожных и сдобных булочек. Катя тоже купила пару аппетитных булочек. И когда её руки ощутили плотность коричневой бумаги, в памяти неожиданно вспыхнуло тёплое воспоминание из детства. Эта бумага была чем-то настоящим, пусть грубым и плотным, но реальным, давно утерянным атрибутом прошедшего времени.

В детстве продавцы именно из такой бумаги сворачивали кульки, наполняя их конфетами, пастилой или зефиром.

Вспомнилась другая кондитерская в старом центре их города, куда Катя часто ходила с мамой.

Через несколько лет такая бумага пропала. Она казалась не современной. Продукты стали упаковывать в полиэтилен и целлофан, в пластиковые контейнеры. И вот она вновь появилась в хороших дорогих кондитерских! И придавала покупке особый шарм, вызывая ностальгию.

И это было странно! Странным было такое переплетение времён и событий в одной точке земного пространства.

Когда Катя входила в двери этой кондитерской, то и не подозревала, что в этих стенах её ждёт соприкосновение с детством.

Она зашла всего лишь посмотреть на неожиданное превращение бывшей «Стоматологии» в нарядную, веющую праздником, кондитерскую.

Кто бы мог подумать, что раньше в этих самых стенах лечили зубы?

Эта «Стоматология» была связана не с самыми приятными воспоминаниями для Кати. Она лет двадцать посещала эту клинику, начиная с девяностых годов. Именно в девяностых тут и там стали открываться частные стоматологической клиники. Лечение в них стоило очень дорого. Но лечили безболезненно и ставили хорошую современную пломбу. В лечебном кабинете царила разнеживающая атмосфера: играла негромкая приятная музыка, врачи были неторопливы, вежливы и внимательны. К тому же это было рядом с домом. Не надо было к семи часам утра в любую погоду мчаться на другой конец города и выстаивать длинную очередь в районную поликлинику, без гарантии, что попадёшь на приём.

Поэтому из последних денег выкраивалась необходимая сумма.

Она так часто туда ходила, что привыкла к миловидной лукавой Зухре, которая бессменно работала регистратором и по совместительству гардеробщицей. Врачи же часто менялись

И, вот, года три назад, когда ей снова понадобился стоматолог- протезист, мама сказала: «Эдик теперь около вас работает, в «Жемчужине». Сходи к нему. Эдик был сыном маминой приятельницы, соседки. Регулярно, через день, он ходил к своей матери обедать. Был очень привязан к ней. Без поцелуев они не встречались, и не расставались.

Кате не хотелось идти к Эдику. Она у него лечилась несколько лет назад. Это была такая тягомотина, что не хотелось вспоминать этого Эдика.

Эдик был типичным представителем своей профессии: среднего роста, круглолицый, полный. Зимой носил каракулевую шапку- пирожок. Катю это смешило. Ещё он слегка заикался и играл на гитаре. Ему было уже за сорок, но он до сих пор оставался холостяком. Никак не мог подобрать себе невесту. Свободное время обычно проводил с компанией друзей в ресторанах. Но год назад, наконец, сошёлся с женщиной чуть моложе себя. И, вроде бы, жили они нормально. Это успокаивало. Поэтому Катя решила пойти лечиться к нему.

Эдик был рад Кате. Без умолку болтал, заглядывал ей в глаза. Начал гонять по рентген – кабинетам, к лечащим стоматологам что-то подлечить, что-то укрепить. Деньги за каждый этап работы брал в руки, в кассу Катя не платила.

Закончилось всё непонятно. Он поставил ей, как они договорились, пластмассовую коронку. И пропал! Когда Катя пришла в указанное им в талоне время, Зухра ей сказала, что Эдик у них больше не работает. Его заменяет другой врач. Кате было всё равно, она пошла к новому врачу.

А когда вышла из клиники, неподалёку от входа в новеньком светло-зелёном автомобиле с открытой дверцей, выставив одну ногу на асфальт, вальяжно развалившись в автомобильном кресле, сидел Эдик. Он стал её ругать: «Зачем вы пошли к другому врачу?». Катя объяснила, что ей сказали, что он уволился.

— Я теперь в другой клинике работаю, — подтвердил Эдик. И назвал отдалённый район их города. Катя не собиралась тратить полдня на поездку на новое место его работы.

Через день позвонила мама и сказала: «Ты не ходи больше туда. И ничего не спрашивай». Катя была в недоумении. Через месяц мать объяснила, что Эдик присвоил крупную сумму денег. Вероятно, те деньги, что она ему отдавала за лечение, он не передавал в кассу. А может быть и ещё какие-то, кто знает? Катя так ничего толком и не узнала.

Мать рассказала, что в клинике он всем сказал, что будто — бы Катя его женщина. Для чего была нужна эта ложь?

Через два года у неё слетела та пластмассовая коронка, которую ей ставил Эдик. Но коронка оказалась не пластмассовой, а временной. Такие ставят на пару дней, в промежутках лечения. Коронка была тонкая и прозрачная, желтоватого цвета, как плёнка. А ведь он взял за неё две или три тысячи. Значит, он и Катю обманул.

Сколько фальши в этом мире!

С женой он вскоре расстался. А через год неожиданно умер. Мать не сразу Кате об этом рассказала. Она почему-то думала, что у них и в самом деле был роман. Не хотела Катю травмировать. Катя удивилась: «Ну, пару раз лечилась я у него. И что из этого?»

Странно! Но оказывается, он был в неё много лет влюблён…. А она и не знала!

Ей стало не по себе. Она подумала: не из-за неё ли его, вроде бы наладившаяся жизнь, полетела кувырком? И закончилась трагически?

Светлана Смирнова