Когда стало совершенно ясно, что жить по-прежнему уже нельзя, когда люди научились трезво смотреть на вещи, когда после долгих поисков нашли, наконец, причину заболевания общества, тогда и был создан этот институт. Ничего для него не пожалела страна: ни денег, ни дефицитных материалов, ни дипломированных специалистов. И название дали громкое и ко многому обязывающее:

«Всесоюзный научно-исследовательский институт

по искоренению бюрократизма»

Сразу же после создания нового учреждения в нём началась бурная и плодотворная деятельность. Десятки отделов с энтузиазмом ринулись изучать различные стороны и разновидности бюрократизма. Научные труды сотрудников печатались огромными тиражами и переводились на многие языки. Симпозиумы и конференции, посвящённые проблеме бюрократизма, занимали первые страницы газет и львиную долю телевизионных новостей. Многого ждали от этого института. И сейчас ждут. Правда, первый энтузиазм приутих. Да это и к лучшему. Нам не нужны дешёвые сенсации, не они спасают, в конечном счёте, общество. Не они, а упорная, кропотливая работа.

Сотни диссертаций о видах и подвидах бюрократизма ясно показали всем, что сотрудники института не сидят, сложа руки. Они искореняли, искореняют и ещё долго намерены искоренять бюрократизм во всех его проявлениях. Исследования шли строго по плану, утверждённому руководством института. Всякая самодеятельность в серьёзной научной работе не поощрялась.

— У нас не капиталистическое общество, где бесплановое хозяйство, — любил повторять учёный секретарь института профессор Бязик.

И все с ним соглашались. Да, действительно, у нас не капиталистическое общество. И это должно наполнять нас чувством гордости и сознанием собственного превосходства. Наполненные гордостью по уши, научные сотрудники любили свою работу и не желали никаких перемен. Каждый надеялся просидеть на рабочем месте до заслуженного отдыха.

Поэтому поступок младшего научного сотрудника Петрова, объявившего, что он открыл радикальнейшее средство борьбы с бюрократией – вакцину «антибюрократин» — не встретил у руководства НИИ шумного одобрения. Во-первых, вряд ли какой-то м. н. с., ничем себя не проявивший и даже ещё не защитившийся, откроет что-то дельное. А во-вторых, нужно ли такое открытие сейчас? В плане на эту пятилетку ничего подобного не предусмотрено.

Доклад Петрова на семинаре вызвал бурные аплодисменты. Много тёплых слов было сказано в адрес молодого исследователя, решившего сложнейшую задачу. Профессор Бязик обрисовал радужные перспективы, которые открывала вакцина Петрова.

— Правда, — заметил он, — всё это станет возможным только после официального испытания «антибюрократина».

— А когда можно будет провести испытания? – спросил смущённый и счастливый Петров.

— Я думаю, что такое дело никак нельзя откладывать в долгий ящик, — Бязик оглядел внимательных слушателей. – Это дело государственной важности, товарищи. Однако, и наспех серьёзные дела не решаются. Надо всё основательно взвесить, вставить испытания в план института. Я уверен, что усилиями всех сотрудников наш институт успешно справится с этой ответственной задачей. На этом, товарищи, и позвольте закончить.

— Но всё же, Егор Кузьмич, — не выдержал Петров, — хотелось бы поконкретнее. У меня всё готово. Когда начнём испытывать?

Бязик по-отечески улыбнулся изобретателю:

— Товарищу Петрову не терпится пожать руку шведскому королю. Эх, молодость, молодость. Не волнуйтесь, долго тянуть не в наших интересах. Подготовьте документацию в секретариат и наберитесь немного терпения. А относительно сроков решим в рабочем порядке.

Обнадёженный Петров с энтузиазмом засел за составление нужных документов – и уже через три дня всё было готово. Он отдал бумаги в секретариат и стал ждать.

Ожидание — штука мучительная, а потому периодически Петров не выдерживал и делал попытки узнать что-либо о судьбе своего открытия. Изобретателя успокаивали, уверяли, что дело движется и вот- вот решится. Просто нужно немного подождать. И Петров ждал.

Прождав двадцать пять лет, младший научный сотрудник Петров был торжественно отправлен на пенсию. Как водится, был банкет, где много говорилось о неоценимых заслугах юбиляра в деле искоренения бюрократизма. Виновнику торжества вручили почётную грамоту и памятный подарок — юбилейное издание научных трудов сотрудников НИИ.

Слушая выступления сослуживцев, Петров был тронут до слёз. В своёй ответной речи он сказал:

— Благодарю за тёплые слова, дорогие коллеги. Работая рядом с вами, я очень многое понял. И хотя мой скромный вклад в наше общее дело сильно преувеличен выступавшими здесь товарищами, я хочу пообещать вам, что постараюсь оправдать сказанные в мой адрес слова.

На следующий день Петров, уже числящийся пенсионером, бродил по институту, прощаясь с ним навсегда. Зашёл он и в столовую, где немного задержался, развлекая повара древними анекдотами. Между делом Петров, улучив момент, достал из кармана пузырёк с жидкостью молочного цвета и проворно опрокинул его над огромным чаном. В чане, как было ясно по запаху, находился крем для пончиков, которые сотрудники института прямо-таки обожали и которые поглощали в неимоверных количествах.

Петров уже выходил из института, когда его окликнул академик Бязик, последние три года возглавлявший НИИ:

— А, пенсионер! Ну, как отдыхается? А на работу тянет всё-таки? Эх, жаль, что вы нас покинули. Старая гвардия не то, что нынешняя молодёжь. Вот думаем вашу вакцину испытывать. А вас нет. Жалко, жалко. Кстати, любопытно, каково её проявление? Как она действует на человека?

— Егор Кузьмич, да ведь я всё подробно описал. Ещё двадцать пять лет назад. Что же, вы до сих пор и прочесть не удосужились?

— Да знаете, всё собираюсь – да времени в обрез. Дела, заботы. А может, и читал, да запамятовал. Разве всё упомнишь?

— Да, не щадите вы себя, — с иронией сказал Петров и добавил: — А вакцина должна действовать очень просто. Это своего рода индикатор бюрократов. С обычными людьми ничего не происходит, а бюрократы, как антиобщественное явление, подвергаются антигравитации. Естественно, взлетают вверх. Правда, невысоко. Не далее пятисот метров. Вакцина ещё несовершенна. Но, зато, вакцинация прогрессирует. Достаточно лишь начать. А дальше «антибюрократин» передаётся сам с помощью пота, слюны или слёз. Да, впрочем, вы и сами скоро увидите. Желаю успеха!

— Как же, увижу, держи карман шире, — пробормотал Бязик и направился в свой кабинет. Попросив секретаршу принести кофе и пончиков, академик погрузился в притягательный и засасывающий мир приказов, циркуляров, отчётов и докладных записок.

Всю ночь Петрову снились авиационные парады. А утром, проходя мимо родного НИИ, он с удовлетворением констатировал, что не потерял ещё научного предвидения. Всё происходило так, как он и предполагал. Из раскрытых окон, беспорядочно размахивая руками, вылетали сотрудники института. Редкие прохожие, задрав головы, протирали глаза и пытались понять, что происходит. Мимо Петрова с изумлённым выражением на лице медленно пролетел академик Бязик. В руках он держал перспективный план работы института.

В этот день стояла ясная безветренная погода. Сотрудники НИИ болтались над городом как воздушные шарики. Сначала они кричали, затем стали плакать. Слёзы объединились в маленькую тучку, которая, тем не менее, разразилась проливным дождём. После дождя ещё часть горожан присоединилась к воздухоплавателям. Затем подул ветер, и небо очистилось.

Валерий Румянцев