К 90-летию Заслуженного художника Российской Федерации

Миши Шаевича Брусиловского

Творчество в качестве процесса (не результата!), генезис его, способ и специфика протекания, особенности воздействия на человека, — вопросы, давно изучаемые, но основательно так и не раскрытые ни одной из научных дисциплин, имеющих отношение к искусству. Намеренно дистанцируясь от этих проблем, хочу обратиться к теме более вещной, осязаемой, не стремящейся к теоретическим обоснованиям и практическим доказательствам: к теме, быть может, самой «заземлённой» из всех тех, что имеют отношение к созданию объектов искусства, – к теме мастерской.

Будучи далёким от творчества человеком, можно, разумеется, верить, что место, где наколдовывается то волшебное, что зовётся Искусством, не особо значимо. Не имея представления о том, как рождается нечто, претендующее на роль объекта искусства, можно настаивать, что подлинно талантливый человек способен порождать шедевры прямо «на коленке». Но если ты имеешь хоть приблизительное знание того, как зарождается этот сердечный зуд, усмиряемый только лишь после своей материализации, то ты, несомненно, поймёшь, сколь важна мастерская и, соответственно, воплощение её как отдельной темы в творчестве всякого художника.

В год юбилея одного из лучших современных художников — Миши Шаевича Брусиловского, я решила понаблюдать, как тема мастерской воплощалась в его творчестве.

Сергей Зуев, художественный агент, представляющий творчество Миши Брусиловского в ЕС:

— Мастерская художника… Что это? В первую очередь, это творческое пространство, где художник работает. И не только работает… В мастерской художник общается с друзьями, показывает свои работы, ищет дружеского совета. Мастерская — пространство, где иногда разгораются горячие споры для выяснения истины… Мастерская — место, где можно отпраздновать значимые даты жизни и творчества, где можно уединиться, оставшись один на один с самим собой, пребывая в творческом кризисе, то место в котором можно устроить небольшую выставку для друзей, куда можно пригласить покупателей… Мастерская, это то, о чем мечтает каждый художник! Мечтал о мастерской и Миша Брусиловский, обучаясь в Репинской академии. Будучи студентом последнего курса, Миша увидел объявление, что тем выпускникам, которые пожелают работать в Свердловске, будет предоставлена работа и мастерская. В период обучения в академии Миша подружился с Геннадием Мосиным, который был родом из Свердловска. Это определило выбор молодого художника. Миша Шаевич решил поработать пару лет в Свердловске, а затем вернуться в родной город Киев. Но так случилось, что приезд в Свердловск определил всю дальнейшую судьбу Миши, связав его навсегда с этим славным городом, и сегодня невозможно представить Екатеринбург без имени Миши Брусиловского.

Теме «Мастерская» в творчестве Миши Шаевича посвящено несколько работ. Мне хочется выделить три работы из этой серии.

Первая работа называется «В мастерской» (1965 год). Картина автобиографическая. Миша Брусиловский уже шесть лет в Екатеринбурге. Он женат первым браком и имеет дочь. В мастерской художник работает и живет. Вокруг тесных стен мастерской изображен огромный промышленный город с фабриками, заводами и жилыми домами. Из небольшого окна видна только крыша соседнего дома. Сам Миша Шаевич прилёг на диван и думает о чем-то своём. На его груди пригрелся кот.  Жена сидит за столом, взгляд её полон безразличия… И только маленькая дочь, широко улыбаясь, пританцовывает с поднятыми руками. Видно, что каждый из членов семьи живёт в своём собственном мире.

Вторая работа «В мастерской» (1972 год) посвящена непосредственно творческому процессу. Художник создаёт обнаженную натуру. Мастерская по-прежнему очень маленькая. Две натурщицы, которых пишет художник, не очень дружелюбно смотрят друг на друга. То ли это борьба за право быть первой, то ли ревность… Как бы то ни было, но художник не обращает внимания на безмолвный диалог, происходящий между натурщицами. Он увлечён работой.

Прекрасно поданную Сергеем информацию хотела бы дополнить собственными впечатлениями от двух упомянутых работ.

Избегая метафизического маразма, боясь впасть в богохульство, всё-таки рискну предположить, что процесс создания чего-либо эстетически значимого подобен акту Творения ну или, на худой конец, некоему волшебству. При таком подходе любая мастерская (поэта, музыканта, художника), «творильня» его – место продуцирования личностных смыслов. Мастерская — его малая, самая маленькая, беззащитная, но потому и особенно дорогая родина, родинка почти: на запястье мамы, на ладошке дочки, на пятке любимого кота.

Картина, датируемая 1965 годом, внешне выглядит абсолютно реалистичной. Реалистичной настолько, насколько в принципе может = не может быть реалистичным объект искусства.

Мастерская художника предстаёт перед зрителем как открытое пространство. Пастельная гамма, в которой написана работа, направляет восприятие зрителя в необходимое для адекватного восприятия русло, не отвлекая, без нужды не развлекая его цветовым (здесь) излишеством. Мастерская изображена как распахнутое вовне и принимающее в себя место: за стенами мастерской крупный промышленный центр Свердловск (заводы, трубы, поющие небу, коробки домов). Но границы между мастерской Художника и жизнью городской стёрты. Голубь, мятущийся на границе меж мастерской и городом, — душа самого Художника.

В центре изображения – диван, на котором с крайне задумчивым, но не лишённым лукавинки лицом, самозапечатлён художник. И вот ты сумей, догадайся, не то он размышляет над будущими творениями, не то, следуя своему характеру, готовит новую шутку, проделку…

Весёлая дочка танцует, супруга, царственно восседая, размышляет над тем, чего нам никогда не постичь…

Вторая картина, датированная 1972 годом и фиксирующая сам процесс творчества, принципиально отличается от описанной выше. Уверена, любой человек, плохо знакомый с творчеством Брусиловского, даже заподозрить бы не сумел, что две работы с одинаковым названием написаны одним автором. Полотно создано в совершенно иной технике. Реализм сюжета отступает перед сюрреализмом эмоций, которые несёт сам сюжет. Художник, символизируя собой ангела (?), сумевшего воспарить над ревностью, завистью и обыденностью, расположен в верхнем правом углу. Всё, что интересует этого творящего ангела, – нахлынувшее вдохновение и творческий процесс как таковой.

В центре композиции – две обнажённые натурщицы, обеспокоенные, как кажется, не рождением шедевра, а своим местом в нём. Тела их обращены друг к другу, позы крайне напряжены; выглядят они в высшей степени эстетично, но при этом преисполнены взаимной агрессии. Да-да, эти женщины готовы кинуться друг на друга, растерзать друг друга… Уровень зависти и злобы приближается к температуре кипения адского котла. И да, вот он: в правом верхнем углу стоит этот… Некто рогатый и хвостатый, пытающийся со сладострастным выражением лица? Морды? Рожи? Лизнуть в затылок одну из натурщиц.

Так формируется эстетико-семантическая антиномия картины и её главный посыл: Художник (божественное начало) – Бес (дьявольское начало). Эта антиномия как представляется, без излишней, здесь совсем «душной» терминологии лучше всего, по принципу синтеза всех искусств, репрезентируется горячей проповедью одного из лучших и достойнейших героев русской литературы — Митеньки Карамазова: «Красота – это страшная и ужасная вещь! Страшная, потому что неопределимая, а определить нельзя потому, что Бог задал одни загадки. Тут берега сходятся, тут противоречия все вместе живут.

Ужасно то, что красота есть не только страшная, но и таинственная вещь. Тут дьявол с Богом борется, а поле битвы – сердца людей».

Завершает тему «Мастерская» Сергей Зуев:

— Да, еще!..

В творчестве Брусиловского есть серия работ «Художник и модель»: эти картины так же относятся к теме «Мастерская». В них показан творческий процесс и рабочие отношениям художника с моделью. Художником Миша Шаевич изображает себя самого. Он пишет модель, грациозно стоящую перед ним. Видно, что художник и модель, — это единое целое творческого процесса, и они хорошо понимают друг друга. Во всем чувствуется профессионализм как художника, так и модели.  При этом видно, что модель для художника является Музой…

К сказанному хочу добавить, что в обычный рабочий день Миша Шаевич рано утром уходил в мастерскую и возвращался домой поздно вечером, поэтому тему мастерской он просто не мог обойти в своих работах.

Жанна Щукина

Фото к статье: Художник Миша Брусиловский рядом со своей картиной «Охота на львов» в музее Эрнста Неизвестного в Екатеринбурге. © ИТАР-ТАСС/Донат Сорокин

Фоторепродукции картин предоставлены автором статьи