Роман как жанр известен уже не первый век. В современной литературоведении этот жанр тщательно препарирован.

Русский роман развивался по своему пути и был выделен в полноценный самостоятельный жанр довольно поздно – в начале XIX века. Но зато как! Писатели сразу же стали пробовать экспериментировать, появляются новые поджанры – пушкинский роман в стихах, гоголевская поэма в прозе – неслыханное новаторство для того времени. Роман стал фаворитом многих писателей: Булгарин, Лермонтов, Тургенев, Лесков, Герцен, Чернышевский, Достоевский, Толстой, Шолохов, Пастернак, Набоков, Булгаков…

Литература постмодерна избрала этот жанр для поля экспериментов: Ерофеев, Соколов, Шукшин, Пелевин, Улицкая, Сорокин, Мамлеев, Лимонов, Толстая, Иванов, Волос, Прилепин, Шаргунов, Славникова…

Как рождается новый жанр – процесс покрытый тайной. К сожалению, у нас нет возможности побеседовать с Гоголем, Пушкиным и задать вопросы. Но есть возможность расспросить современников.

В круге наших интересов развитие современной романной прозы, ее истоки на примере русских писателей, проиживающих и работающих над своими произведениями в регионах России. Так, обратимся к рассмотрению на предмет определения жанра к прозе писателя Ивана Образцова, который являет собой пример современного экспериментатора-романиста. Первый свой роман «Рула» автор писал 10 лет.

В подзаголовке он указывает жанр – Сонные заметки о романе.

Произведение «Рула» жанрово сложно отнести исключительно к роману или к повести. Самим автором произведение «Рула» определяется как «малый роман». Сам автор пишет о своем детище так:

«Произведение открывается эпиграфом:

Девочка с грустными глазами долго смотрит из окна автобуса на лужи, что разбиваются под колёсами  несущихся автомобилей.

Именно эта девочка постепенно проявляется в каждой главе, как главный и, пожалуй, единственно реальный человек, именно она рисует этот мир, подобно Алисе, создающей Страну Чудес. Важно, что с первых строк читатель встречается с героиней в некой точке, с которой, возможно и начала своё существование малая вселенная малого романа. Эта особенность важна по той причине, что она связана с финалом произведения как отправная точка может быть связана с многоточием в конце. Многоточие стоит «последней» главой, которая пронумерована 13-ой, но по факту стоит в самом конце после 29-ой главы (13-ая пропущена была ранее и вот она появилась в финале).

Последние строки:

Все смеялись: ходили в спортзалы, сидели на диетах и в социальных сетях, пили лекарства, спаривались и ели – смеялись. И летели над планетой Земля их нервные смешки, презрительные усмешки, понимающие ухмылки и громкий ржач – смеялись. Но нет-нет, да мелькали в этом бесовском сонмище одна-две грустные улыбки.

Поэт… Дурак… — думал он и совсем не улыбался.

Собственно заканчивается произведение в каком-то смысле смертью, но как рождением (перерождением), которое происходит с той самой девочкой (назовите её – душа, и тогда многое встанет на свои места). Именно по этой причине произведение относится жанрово к роману. В то же время «Рула» состоит из повествовательных сюжетов, которые складываются в единое повествование о некоем отрезке жизни героев, и так «Рула» связана с жанром повести. Так как роман, по определению, есть проживание героями более объёмного отрезка художественного времени, чем повесть (фактически всей жизни героев), но повесть – это произведение менее объёмное и по отрезку времени жизни героев, и буквально по количеству страниц, то «Рула» есть жанр «малого романа», где жизнь героев тесно связана с вопросами от начала, до смерти, а способ изложения строится на повествовательных конструкциях отдельных глав».

Малый роман имеет еще один важный признак – недосказанность. Идеи, высказанные героями, заявленные проблемы, иногда остающиеся неразрешенными, позволяют читателю активировать своё воображение. Став, в каком-то смысле, соавтором писателя, читатель дописывает, домысливает, допредставляет. В этом смысле малый роман сжат в смысловом поле и подобен взрыву сверхновой в воображении читателя.

Новый роман Ивана Образцова «Нервная клетка» совпадает с «Рулой» по своей структуре, а именно каждая глава – это отдельная небольшая повесть об одном из отрезков жизни героя. Каждая такая повесть есть законченное произведение, с моралью, выводом, сюжетом и т.д. Но все эти частицы соединены вступительной частью и финалом, по тому же принципу, что и «Рула», т.е. во вступлении мы видим главного героя в некой географической точке, временной точке, точке внутреннего состояния, которая является причиной всего дальнейшего повествования. Финал же заканчивается в точке, где это состояние проходит перерождение – процесс напоминает инициацию — через умирание старого, прошлого рождается новое. В данном случае герой проживает состояние от своего физического рождения до смерти, но смерть не есть финал, а то новое состояние и переход, который несёт в себе переосмысление, открытие, рождение в новом виде, состоянии, поэтому произведение имеет смысловое многоточие, открытый финал.

Именно об этом говорит один из героев «Рулы», а именно мистер Ди: «Книга может родиться, может погибнуть, но никогда не может быть написана до конца».

В самом буквальном смысле слова произведение это малый роман и жанрово и одновременно малый роман как жизнь «от» и «до».

Юлия Романова

филолог, магистр педагогики