Прикосновение зари и свет росы вечерней

В одно мгновение луг вечностью сковали:

Как больно с теми расставаться, кого вчера

узнать лишь довелось;

Вдвойне прискорбней ведать, что с иными

вовсе не придется

Столкнуться на стезе земной юдоли;

 Осирис мертв – он черным солнцем ночи причастился!

Его ладью накрыли бездны нильских вод –

Увы, далек еще восход с червонным златом утра!..

 Воспоминание о Q-граде, 1989 год

—

«А всякий, кто слушает сии слова Мои и не

исполняет их, уподобится человеку

безрассудному, который построил дом свой

на песке; и пошел дождь, и разлились реки, и

подули ветры, и налегли на дом тот; и он

упал, и было падение его великое».

От Матфея святое благовествование (7: 26, 27)

COAGULA et SOLVE: сгущая и растворяя

В своем рассказе «Книга Песка» из одноименной книги 1975 года, ознаменовавшей двадцатилетие его полной слепоты, Хорхе Луис Борхес сообщает подробности о таинственной книге, некогда предложенной ему торговцем библиями, шотландцем с Оркнейских островов, причем называвшейся «Holy Writ» (Священным Писанием) и изданной в Бомбее. Любопытно, что рассказ предпослан эпиграфом – словами английского поэта-мистика начала XVII-го столетия Джорджа Герберта (1593-1633) «… твой песчаный канат», а речь в нем идет о некоей сверхкниге – из бесконечного множества книг. Настаивая на реальности встречи с ней и последующего обладания ей, парадоксальный аргентинец вложил в рассказ одну загадку, заключающуюся в обычном вопросе: о чем эта книга? Как видно, религиозный релятивизм Борхеса все же оставляет в его сознании место для веры в эту сверхкнигу. В таком случае речь идет уже не о вымысле, а об изведенном Борхесом из небытия в реальность событии. Творчески гениальный аргентинец как бы подражает библейскому Богу, сотворившему Вселенную ex nihilo. Дело в том, что в течение двадцати лет Борхес уже был подвергнут внешнему символическому и физическому небытию, что обострило его творческую энергию взором вовнутрь. Это состояние сосредоточенности и отсечения внешнего бытия способно создавать сущности, устремляясь к архетипу, что, разумеется, не имеет никакого отношения к пресловутой бритве Оккама, где речь идет о сущностных понятиях, выстраиваемых схоластическим дискурсивным образом, которых можно умножать до бесконечности. С другой стороны, Борхес поступает как опытный фокусник: единственное и главное отличие здесь в том, что иллюзионист насылает ловкостью рук на людей кратковременное наваждение, тогда как наш мастер фантастического рассказа свято верит в созданное им новое бытие, заставляя магической силой слова поверить в него читателя. И песчаный канат уже представляется не отвлеченной метафорой старинного английского поэта, автора единственной книги «Храм», а своеобразным вервием, на которые нанизаны бесконечные, всегда новые и неповторяющиеся дважды страницы этой волшебной книги.

Торговец библиями с Оркнейских островов пожаловал к Борхесу (рассказ написан от первого лица) с единственной целью – избавиться от этой Книги Книг, в которой нет ни первой, ни последней страниц: за нее он выменял у писателя готическую Библию Уиклифа с недавно полученной пенсией в придачу. Но ведь Библию можно обменять только за Антибиблию, о чем Борхес не говорит, но, конечно же, подразумевает это. Если расширить значение греческого ἀντι до латинского antecedens, то мы получим не только книгу, противопоставленную Библии, но ей предшествовавшую и ей как бы упраздненную. Стало быть, если Священное Писание есть история богоизбранного народа, а затем и народа Божия, то Книга Песка – это предыстория, древнейшая история, с которой мы попытаемся разобраться, заодно определив, как нам представляется, наиболее очевидное значение песка, скреплявшего оную удивительную книгу.

В этой связи высвечиваются иной палитрой слова Г. Н. Иисуса Христа из Евангелия от Матфея о строительстве дома на песке, где сказано о великом падении, имевшем место в предыстории в нашем контексте, когда ослаб песчаный канат, но осталась еще держащаяся на нем книга, кочующая по земле и переходящая из одних рук в другие как бы особо назначенных для этого бремени людей.

Что касается Борхеса, то в своем рассказе он переворачивает, ставя с ног на голову, алхимический ритуал Великого Делания – сначала он сгущает (COAGULA), порождает в своем воображении и литературно реализует «Книгу Песка»; затем в завершении растворяет, развеивает ее (SOLVE) среди книжных залежей огромной библиотеки, в которой служил; тогда как в рассказе «Роза Парацельса» (1977 год) эта последовательность обнаруживается в классическом исполнении (от праха к розе).

От тайных обществ к древности

Графу Жозефу де Местру принадлежит мысль о том, что древние государства существуют до тех пор, пока, исчезая, не скрываются под сенью различных религиозных и тайных обществ, посвятительных сообществ. Так, к примеру, в Римско-католической церкви можно признать продолжение Западно-Римской империи, а в Греко-православной церкви – продолжение Восточно-Римской империи. Однако на протяжении столетий сохранялись и тайные общества, заключавшие в себе традиции и наиболее древних государств, в том числе Египта и Халдеи. Сосредоточившись как бы в своей кроличьей норе, внешнее ограждение которой образовывали, к примеру, рыцарские ордена, они ждали своего часа, чтобы выйти наружу, поведав о своих тайнах людям, способным являться их адептами. Что и произошло однажды, когда в 1765 или 1766 гг. в порту Неаполя великий магистр Суверенного военного ордена Святого Иоанна Иерусалимского Мануэль Пинто да Фонсека (1681-1773) встретил молодого аптекаря из Палермо Джузкппе Бальзамо (будущего графа Алессандро Калиостро), которому раскрыл тайны египетского франкмасонства: последний сделался их популяризатором, приняв звание Великого Копта. Однако магико-алхимическая традиция, переданная вышеназванным великим магистром Мальтийского ордена, оказалась по существу халдейской, но в египетской оболочке: здесь наглядно применен принцип матрёшки; это впоследствии и подтвердил Паскуале де Сервис (1818-1893), он же Изар Бне Искур, великий мастер и великий иерофант Традиционного египетского обряда Неаполя с 1868 года. Стало быть, эзотерическая халдейская традиция, возможно идущая от упраздненного в начале XIV века Ордена тамплиеров, сохранялась на протяжении столетий во внутреннем круге Суверенного ордена госпитальеров Святого Иоанна Иерусалимского, особо связанном с персоной каждого из великих магистров рыцарского братства, и вышла наружу в урочный час и наиболее подходящее время. Отсюда становится ясным, что орден, послуживший вместилищем халдеизма, оказался затем в России не столько из-за желания императора Павла I, сколько по очевидной целесообразности сохранения в ней своей организации и приобретения своих новых сторонников из среды русской знати. Вот почему и Наполеон Бонапарт, некогда посвященный в Египетский франкмасонский орден графом Алессандро Калиостро, совершив свой поход в Египет, в том числе и в научных целях, и став французским императором в том же 1804 году узаконил деятельность Суверенного военного ордена Иерусалимского Храма и признал его великого магистра Бернара-Раймона Фабре-Палапра, предоставив рыцарям для штаб-квартиры дворец Тюильри.

Здесь нам уместно сказать несколько слов о франкмасонстве среди мальтийских рыцарей. Ставший великим магистром ордена в 1741 году изначально был вынужден под давлением папского инквизитора бороться с братьями-членами лож и даже выслал шестерых из них с острова; однако сам втайне благоволил масонам. В 1750-е и 1760-е гг. среди членов франкмасонского сообщества обнаруживаются не только рыцари, но и клирики Мальтийского ордена, в том числе каноники кафедрального собора Святого Павла. В 1756 году стал франкмасоном и сам великий магистр Мануэль Пинто да Фонсека, приняв посвящение в одной достопочтенной ложе в Парме, хотя нет сомнения, что он являлся носителем египетско-халдейской эзотерической традиции и ранее. В то время на Мальте действовала ложа Совершенной Гармонии, позднее изменившая свое наименование на Святого Иоанна Шотландского Тайны и Гармонии. В 1766 году в эту достопочтенную ложу вступил австрийско-саксонский аристократ Карл фон Цинцендорф (1739-1813), евангелическо-лютеранского исповедания. В своем дневнике 1861-1813 гг. он приводит список франкмасонов мальтийской ложи, равно как и он рыцарей Суверенного ордена госпитальеров Святого Иоанна Иерусалимского: среди них мы находим Лигондеса и Кроз-Линселя, подписавших патент, а также Томмази, Лораса, Литту, Гийе де Монту и младшего брата герцога Караманико, графа Аквино, которого сопровождал граф Алессандро Калиостро во время пребывания того в Неаполе, на Мальте и на Сицилии, и от кого он также получил, как от помощника великого магистра Пинто да Фонсека, соответствующие сакральные познания. Граф Помпео Литта (1727-1797) являлся отцом бальи Юлия Литты (1763-1839), посланника Мальтийского ордена в России, а впоследствии первого шефа Кавалергардского полка и вице-адмирала Российского императорского флота; а Джованни Баттиста Томмази (1731-1803) возглавил римско-католическую ветвь Мальтийского ордена, ушедшую из России: она и станет папским орденом или SMOM – Суверенным военным орденом Мальты (см. Pierre MOLLIER, “Malte, les chevaliers et la Franc-maçonnerie”, Cahiers de la Méditerranée, 72 | 2006).

Особо следует отметить, что в ходе рокового стечения обстоятельств Алессандро Калиостро оказался последней жертвой римско-католической инквизиции. В сентябре 1789 года, вскоре после приезда в Италию из зарубежного путешествия графа арестовали из-за участия во франкмасонстве по доносу одного из трех его новых последователей. На основании его сочинений и писем инквизиция обвинила его в чернокнижничестве и шарлатанстве. Разумеется, из-за угроз весомую роль в разоблачениях Калиостро сыграла его жена Лоренца, свидетельствовавшая против мужа. Но предательство не сулило ей ничего хорошего: инквизиция ее осудила на пожизненное заключение в одном из монастырей, где она вскоре умерла. Самого графа приговорили к публичному сожжению, но папа Пий VI смертную казнь заменил пожизненным заключением. 7 апреля 1791 г. в церкви Святой Марии в Риме прошло торжественное покаяние Калиостро, когда он, будучи босым, в простой рубахе, стоял на коленях со свечой в руках, моля Бога о прощении: в это время на площади перед храмом палач сжигал все его магические книги и волшебный инвентарь; после чего Великого Копта препроводили в замок Святого Льва в горах Эмилии-Романьи, поместив буквальным образом в каменный мешок, поскольку входом в помещение служило отверстие в потолке: здесь он провел четыре года, предоставленный лишь своим думам, о которых мы не узнаем. Алессандро Калиостро умер 26 августа 1795 года: причиной его смерти скорее всего был подсыпанный тюремщиками яд, вызвавший припадок эпилепсии, из которого знаменитый алхимик уже не вышел. Два года спустя эту темницу посетил в своей Итальянской кампании генерал Наполеон Бонапарт. Интересно, что во время следствия граф предлагал свои услуги Святому Престолу, подавая прошение о том, чтобы сделать из его Египетского устава франкмасонства светский римско-католический рыцарский орден. Римская курия отказала ему в этом, хотя, несомненно, использовала затем знания, пришедшие к ней от Великого Копта и внутреннего круга Суверенного ордена госпитальеров Святого Иоанна Иерусалимского. Правда, сподвижникам Калиостро из этого ордена повезло больше. Привлекаемому инквизицией в качестве свидетеля по делу Великого Копта и Египетского масонства рыцарю Шарлю-Абелю де Лорасу, досточтимому мастеру ложи Великого Востока Франции, осенью 1789 года удается бежать в Неаполь, где он обретает убежище, а после отправляется на Мальту, продолжая служить секретарем великого магистра Эммануэля де Рогана. В 1798 году великий маршал Мальтийского ордена и комендант Ла-Валетты бальи де Лорас оказался одним из тех, кто сдал Мальту своему соотечественнику и брату по Египетскому уставу франкмасонства Наполеону Бонапарту. Считается, что рыцарь Большого Креста де Лорас и явился одним из авторов унии Мальтийского ордена с Российской империей.

Эти события интересны нам лишь потому, что они указывают направление к древности, к той предыстории, песчаный канат которой мы попытаемся ухватить, чтобы прийти к корню, откуда произрастают государства, и к заключениям, какими бы фантастическими они не оказались (в связи с чем и значение римско-католических орденов, как хранителей примордиальной традиции, в том числе тамплиеров, госпитальеров, Внутренней Звезды и Святого Параклета барона Алексея Сарачаги-Лобанова-Ростовского и Луи Шарбонно-Лассэ, нам трудно переоценить). Ведь тот же Жозеф де Местр справедливо считал, что осколки и руины прежних государств служат строительными материалами и основаниями для новых государственных образований, тогда как эти последние несут на себе непреодолимую печать первых, пусть даже ее оттиск сделан из мягкого и не столь четко прорисованного песчаника.

Две ветви примордиальной традиции

Согласно «Философической истории Рода Человеческого» французского эзотерического философа Антуана Фабра д’Оливе, одного из протагонистов полигенетической концепции происхождения людей, известно, что в послепотопное время существовала на протяжении нескольких тысячелетий всемирная теократическая империя Рамы, созданная этим вождем с арийскими пришельцами из пределов северной Евразии, Гипербореи, с центром в Индостане. Ее распад знаменовался появлением новых государств, в том числе в пределах Месопотамии и восточного Средиземноморья. Тогда же, приблизительно с XXV по VI вв. до н. э., начинает складываться древняя халдейская цивилизация, от которой впоследствии, начиная с патриарха Авраама, отпочковалось еврейство; в то время как другая часть халдеев, устремляясь на протяжении столетий в Страну цветов, на территорию современного Китая, создала древнекитайскую, а впоследствии и японскую государственность. Собственно, цивилизационный очаг иудео-христианской и дальневосточных цивилизаций один и находится он в Месопотамии, что удалось выявить замечательному франко-английскому востоковеду, лингвисту-синологу и семитологу Альберу Террьену де Лакупери (1844-1894). Нельзя путать их с Египтом, по сути, продолжавшим допотопную атлантическую цивилизацию, воспринятую уже в новое время США, Англией и странами Евросоюза. Стало быть, уже в то время и задолго до Рождества Христова примордиальная традиция раскололась на две части, позже представленных в посвятительных сообществах: халдейскую (восточную евразийскую) и египетско-ханаанскую (западную атлантическую), и с тех пор незримая борьба цивилизаций прошла по этому водоразделу, когда Тигр и Евфрат соперничают с Нилом и Финикией. В нашем случае парадокс заключается в том, что Суверенный орден госпитальеров Святого Иоанна Иерусалимского с франкмасонским Традиционным Египетским Уставом Неаполя представляли собой халдейскую ветвь примордиальной традиции (египетский он, как выясняется, больше по названиям и символам, сохранившимся в неаполитанской топографии), тогда как венецианское Великое Адриатическое Святилище устава Мемфис и Мисраим было вместе со всей англосаксонской масонерией проявлением египетско-ханаанской ветви, торговой и эмпорократической по форме и содержанию, как выразился бы Антуан Фабр д’Оливе. Отсюда понятна непримиримая борьба английских франкмасонских лож с Суверенным орденом госпитальеров Святого Иоанна Иерусалимского, несомненно, сыгравшая роковую роль в судьбе Всероссийского императора Павла I. И последующее дробление этого великого христианского ордена на множество одноименных, а зачастую даже маскарадно-цирковых сообществ, сект и организаций направлялось из лож англосаксонского содружества, цель которых превратить весь мир в один огромный эмпориум или Ханаан, где нет места ни теократии, ни аристократии, а духовенство всех конфессий обслуживает олигархию.

Древние кочующие души государств.

Черный песок Халдеи

Исходя из вышеизложенного и философов Платона с его неоплатоническим последователем Проклом Диадохом, если какое-нибудь государство имеет тело, а это неоспоримый факт (причем тело как в виде территориальных владений, так и системы государственных органов), то оно имеет и душу, хотя последняя и не образует нечто подобное личности, а предстает безличностной матричной сущностью, разлитой по этому телу и обеспечивающей его связью со своим небесным духовным архетипом. Однако, пусть она и безличностная, но индивидуальная. Чем моложе государство, тем у него менее развита душа, что ведет его к неустойчивости и, как следствие, к состоянию неудавшегося государственного строительства, что можно видеть сплошь и рядом. Молодость души и несформировавшийся, а зачастую просто фрагментарный коллективный эгрегор государства сулят ему периодическими потрясениями и нестроениями. В конце концов такое государство становится добычей державы, обладающей древней душой, умело себя воспроизводящей даже во время катастроф и мировых войн, хотя, конечно, данное закабаление может быть по отдельности и внутренним, и внешним, либо полным, когда оно одновременно внутреннее и внешнее: последнее наиболее действенное, хотя и предполагающее большие затраты во всех отношениях. На наш взгляд, древних матричных душ государств всего несколько, в том числе:

       1) Допотопная, атлантическо-ханаанская (англосаксонская);

       2) Древнеиндийская Рамы, пребывающая в полудреме по Фабру д’Оливе;

       3) Хеттско-ассирийская (халдейско-евразийская);

       4) Халдейско-китайская (дальневосточная);

       5) Халдейско-иранская (занимающаа промежуточное положение между

       древнеиндийской и ближневосточными);

       6) Халдейско-еврейская (ближневосточная);

       7) Ишмаэльско-арабская (ближневосточная и североафриканская);

       8) Западно-римская (европейская).

Если западно-римская душа фактически подчинена допотопной атлантическо-ханаанской душе, то халдейско-еврейская проявляется на уровне создания сетевых горизонтальных связей, участвуя в организации деятельности транснациональных корпораций, авторство которых относится все же к допотопной атлантическо-ханаанской душе, и реализует проект по осуществлению сетевого глобального государства Новая Хазария с центром в Иерусалиме. Цель допотопной атлантическо-ханаанской души подчинение всего мира Новому Карфагену: ее телом выступают англосаксонские государства (США и Британское Содружество). В Откровении Иоанна Богослова (11: 8) она названа также «… Содом и Египет, где Господь наш распят». Отсюда гендерные и ЛГБТ-ценности, трансгуманизм, использование технологий демонов и падших ангелов (нефилимов) и пр., – иными словами, все то, что некогда уже процветало в Ханаане, и за что Бог уже покарал железной рукой Израиля ханаанские племена. Если обратиться к классической геополитики, то становится ясно, что так называемая морская цивилизация соответствует допотопной атлантическо-ханаанской душе государства, для которой важно и этническое происхождение ее носителей от Туата де Дананн, племени многоликой матери богов, финикийской Астарты-Гекаты, кстати, воплощенной в североамериканской статуе Свободы.

Тут возникает вопрос: а почему душа России-Московии именно хеттско-ассирийская? Во-первых, основываясь на каббалистической гематрии, Россия, Русь в числовом и понятийном выражении равно Сирии, Ассирии, поскольку первое наименование есть анаграмма второго, а второе соответственно первого. Не в этом ли заключается разгадка дружбы России и Сирии, а также усилий военно-политического характера, предпринятых нашей страной по сохранению и укреплению Сирийской государственности, тем более что Ванга предрекала падение Сирии, что могло привести к умалению матричной души нашей государственности и полному уничтожению христианства на Ближнем Востоке. С другой стороны, в христианско-библейской парадигме московиты суть потомки патриарха Мосоха-Мешеха, внука Ноя (Быт. 10: 2). Кроме того, русский этнолог и археолог Владимир Семенкович (1861-1932) шел дальше, отождествляя племя мушки у Геродота с мордовским субэтносом Мокша. Иосиф Флавий считал мосхов, потомков Мешеха, и скифов, потомков Магога, родственными народами. В XIII-XII вв. до н. э. индоевропейское фракийско-балканское племя мушков вторглось в восточную часть Малой Азии, на земли некогда могущественной Хеттской державы. Курляндский путешественник Яков Рейтенфельс, пребывавший в Москве с 1670 по 1673 гг., дядька которого Иоганн Костер фон Розенбурх, являлся лейб-медиком шведского короля Карла-Густава, а с 1667 года личным лекарем царя Алексея Михайловича, в своем сочинении «Сказания светлейшему герцогу Тосканскому Козьме Третьему о Московии» (“DE REBUS MOSCHOVITICIS AD SERENISSIMUM MAGNUM DUCEM COSMUM TERTIUM”) пишет: «Всякий, нимало не задумываясь, скажет совершенно определенно, что Мозоху, сыну Иафета, принадлежали в качестве первых поселений (колоний) в мире Каппадокия и вся область Трапезунтская и Колхида, ибо Иосиф Еврей утверждает, что Каппадокия некогда называлась Мосхой, и всякий ясно видит из свидетельств Геродота, Плиния, Страбона, Птоломея и других, достоверных и надежных древних писателей, что мосхи, мосхины и мосинокки занимали как Каппадокию, так и известные кавказские ущелья близ Черного моря. <…> Из разных свидетельств Св. Писания об них наиболее достойны внимания слова Иезекииля, гл. 27 и 38, где боговдохновенный пророк говорит: “Греция, Мозох и Фубал принесли рабов и медные сосуды народу твоему”; и далее: “начальника Роса, Мозоха и Фубала”. Затем они же, теснимые могущественными ассирийцами, или же потому, что туземные жители, умножаясь, расширяли свои владения, достигли северного берега Черного моря, пространствовавши по Кавказским и Мосхийским горам, и пришли к р. Танаису, а отсюда постепенно расселялись по всей Руси, двигаясь преимущественно по следам гомеритов. <…> Относительно этого вполне сходятся отрывочное известие Катона, утверждающего, что северные страны были заселены на 108 лет ранее, нежели Италия, и показание Бероза, говорящего, что Мозох основал две колонии. Как бы ни было, но имя мосхов, сохранившееся в названии одного древнейшего божества и реки Москвы в небольшом уголке Европы, начало в позднейшие века после долгого забвения все шире и шире распространяться, ибо моксами стали уже называться народы за Казанью, и поэт Лукан, равно и Плиний и Страбон называют мосхов соседями сарматов; а ранее сего преобладали сарматы» (перевод Алексея Станкевича, 1905 год. Текст воспроизведен по изданию: Утверждение династии. М. Фонд Сергея Дубова. 1997).

Следовательно, нет ничего удивительного в том, что главным символом души российско-московской государственности стал двуглавый орел, обнаруженный в раскопках древней Хеттской державы, или, как некоторые полагают, двуглавый феникс, сгорающий, но с новой силой возрождающийся из пепла, священная хищная птица, как выясняется, с тех далеких времен оберегающая и прославляющая Россию. Как тут не вспомнить еще народный символ России – медведя, если учесть, что Москва в переводе с угро-финских языков означает мать медведей или медведицу. В древности каждое колено еврейского народа обладало своим знаком или тотемным животным и лишь колено Левия имело в качестве своего символа изображение наперсника с уримом и туммимом, выражения коллективной души народа и государственности Израиля. Стало быть, колено Аарона и Левия являлось стражем и охранителем народной души, когда последняя есть сосуд для обитания в ней божественного духа.

Однако душа всякой государственности имеет и свои темные стороны (назовем их черным песком Халдеи), что и отображает фильм Виктора Гинзбурга «Ампир V», снятый в 2021 году по одноименному роману Виктора Пелевина. Доллар, разрываемый в нем одним из главных героев Энлилем Маратовичем, можно понимать не только как грядущий конец долларовой системы, но и как непримиримую борьбу, идущую в мире между двумя группами иллюминатов – хананеев и халдеев, основываясь на принадлежности их к двум типам древних кочующих матричных душ государств. Еще сто пятьдесят лет назад в центральной России бытовало предание, что во времена татаро-монгольского нашествия степняки, многие из которых приняли христианство несторианского толка, привели с собой в Залесскую Русь группу ассирийско-халдейских христиан, сведущую в магических практиках и тайных знаниях. Они растворились среди русских, усилив коллективный эгрегор нашего государства и православие, но привнесли в него сумрачный апокалиптический дух, когда от старообрядческих гарей оставался уже один шаг до российского большевизма, заполненный радикальным учением федосеевцев о царской государственности как коллективном Антихристе и последующей хилиастической концепцией о царстве Божием на земле. Так что, квинтэссенцией этого темного халдеизма в итоге парадоксальным образом оказались мавзолей Ленина с мумией пролетарского вождя и сталинские высотки, выполненные в пропорциях вавилонско-халдейских зиккуратов. Полагаем, что культовую суть этих объектов вряд ли кто сможет оспорить. Покрытый черным песком тайный халдеизм продолжается и впредь в элитах, и московские халдеи сокровенно поклоняются, по данным романа Виктора Пелевина, шумерско-вавилонской богине Инане-Иштар, балто-славянской и финской Мокоши, имя коей сродни Мешеху, Москве и Мокше (любопытно, что «мокша» по-санскритски освобождение), и соответствующей ханаанской Астарте-Гекате.

И здесь мы вновь возвращаемся к тайным обществам, малым, но важным вместилищам концентрированного эгрегора Ассирии-Халдеи и Ханаана-Египта. О предании об одной из таких конгрегаций в Залесской Руси мы уже только что рассказали. И возникает смелое предположение: подобные братства суть малые горловины, через которые небесный эгрегор или коллективный Метатрон матричной души государственности сообщается со своей земной проекцией, усиливая или ослабляя ее в зависимости от существующей необходимости через канаты белого или черного песка. Подобным образом, собственно, и вершится история державы и государствообразующего народа. В этом контексте, разумеется, идет речь о противостоянии британских и континентальных тайных обществ, в том числе итало-российских, поскольку есть версия, что Алессандро Калиостро, путешествуя по России, оставил здесь свою тайную франкмасонскую сеть, по некоторым сведениям, дожившую до 20-х гг. прошлого столетия. Во всяком случае, мы говорим о двух известных из них: «Умирающий Сфинкс» и «Сердце Фараона».

Современный сказ о змее Тугарине,

воскрешении его души и неопантюркизме

16.

«Стой! – молвит, поднявшись, Добрыня, – не смей

Пророчить такого нам горя!

Тебя я узнал из негодных речей:

Ты старый Тугарин, поганый тот змей,

Приплывший от Чёрного моря!

17.

На крыльях бумажных, ночною порой,

Ты часто вкруг Киева-града

Летал и шипел, но тебя не впервой

Попотчую я калёною стрелой –

Ой ладо, ой ладушки-ладо!»

А. К. Толстой. Змей Тугарин. Сочинения в 2 т. –

М.: Художественная литература, 1981. – Т. 1. Стихотворения.

«Знаки и символы правят миром, а не слово и закон»

 Конфуций (551-479 гг. до н. э.)

В 1989 году я гостил в пасхальные дни у своих друзей в Киеве. Больше двух лет оставалось до ГКЧП и распада Советского Союза, но в этом городе уже чувствовались веяния свободы, причем с особым привкусом. Нет, киевляне были все такими же гостеприимными, как и в 70-е гг. минувшего столетия, однако уже с порога отметали все московское и связанное с Великороссией. Здесь царила довольно странная и доходящая до самозабвения дружба с Грузией, да и потешная мифологема, изобретенная скорее всего не столь смышлеными аппаратчиками ЦК КПУ, о том, что украинским салом кормится вся нищенствующая Россия, поселилась даже в головах людей, вполне лояльных Москве и придерживавшихся взглядов об общерусском происхождении всего восточного славянства. Тогда меня поразило огромное количество иностранцев, среди которых большинство составляли американцы, канадцы и немцы из ФРГ: они сновали тут и там, очевидно присматривая свои будущие интересы в столице УССР, которая вот-вот должна сбросить с себя московские цепи. Кстати, в среде золотой и серебряной молодежи Киева (многие известные ее представители ныне либо в США и Канаде, либо в Вене, в Москве, Санкт-Петербурге и даже Красноярске) говорилось о независимости уже свободно и, пожалуй, как о свершившемся событии, хотя существовал еще СССР со своим всесильным КГБ, а на Украине размещались три наиболее мощных военных округа Советской Армии: Киевский, Одесский и Прикарпатский. Представляется, что уже тогда прошел водораздел отчуждения этого в ту пору стопроцентно русскоязычного города от остального Союза, а дети членов ОУН и боевиков УПА с американскими и канадскими паспортами принялись осваивать и «правильно» украинизировать территорию некогда одной из самых богатых и процветающих республик СССР. Теперь мы не понаслышке знаем, как они распорядились оным богатым наследием. Однако для закрепления своего завоевания им и их кураторам из различных западных институтов и разведывательных сообществ потребовалось пробудить душу Тугарина-змея, дремавшую под спудом в этой земле и неподалеку от Q-града. Однако эта душа намного моложе хеттско-ассирийской души Российской государственности и, стало быть, слабее, но способна быть оружием для атлантическо-ханаанской души, соперничающей с предыдущей.

Как известно, воскрешение или пробуждение души древней сущности происходит через знаки и символы и благодаря проецированию ее с их помощью на коллективное бессознательное того или иного народа. Украина – поразительный и успешный пример того, как через навязанную извне эмблематику огромной стране удалось насадить чуждый архетип, образовавший на онтологическом плане определенный сосуд, куда и вселилась душа Тугарина-змея. С этого момента процесс построения Анти-России на территории бывшей УССР пошел семимильными шагами, а дремавшая долгие века душа пресловутой рептилии, наконец, обрела свое тело. Именно так, по слову замечательного русского историка и востоковеда Льва Гумилева, и появляются на свет химерические сообщества, трансформирующиеся в государственные образования. Политическое украинство XIX столетия не знало никакого трезуба, но как кстати он появился в период существования УНР Михаила Грушевского в 1917-1918 гг. Как всегда, посодействовала случайность – и вот уже трезуб главный герб Украинской державы. Загадкой остается то, почему новоиспеченное государство не восприняло геральдическую эмблематику той же Гетманщины и Запорожского низового войска: к слову, последняя на протяжении веков обходилась и без трезуба, и без жёлто-голубого стяга, опять же появившегося в Галиции только в середине XIX столетия. В отличие от сильно развивавшегося в ту пору в экономическом плане российского Поднепровья, Галиция оставалась одним из самых нищих и захолустных районов Австро-Венгерской империи, к тому же, наполненным польским помещичьим шляхетством, у которого русины-галичане, составившие позднее костяк свидомых украинцев, пребывали в бесправном состоянии. Вот и получается, что цвета с геральдического щита давно уже польского Львова и трезуб – на самом деле тюркская тамга – в одночасье сделались главными символами доселе никогда не существовавшего украинского государства. А успешность УССР среди других государственных образований Советского Союза можно объяснять и тем, что ее руководство полностью отказалось от вышеназванной державной символики, запретив ее в административном порядке. Хотя, конечно, в УССР открыто исполнялся государственным хором имени Григория Веревки русофобский гимн галицийских сичевых стрельцов «Червона калына» (правда, с заменой одной фразы), а певец Дмитрий Гнатюк сыграл на стихи поэта Дмитра Павлычко песню «Два кольоры», откровенно указав на два цвета красно-черного флага ОУН, и КГБ Украины смотрел на подобные вещи сквозь пальцы. Теперь, уже при президенте В. Зеленском, «Червона калына» исполняется тем же хором без всяких купюр и замен (кстати, данная песня запрещена в Польше, поскольку связана с учиненной украинскими националистами Волынской резней). Все это указывает на следующее: руководство УССР, начиная с Петра Шелеста, являлось крипто-националистическим, русофобским и сепаратистским, а по сути готовившим отделение Украины от Советского Союза.

О восточном тюркском происхождении трезубца или тамги великого кагана Руси Владимира Святославовича писалось много, равно как и о том, что печать эта, наряду с любой иной тамгой, использовалась князем частным образом для клеймления скота, обозначения своих вещей, домов и пр. Таково мнение о нем выдающегося советского русского и украинского археолога академика Петра Толочко. Нечто подобное под названием монограмм и вензелей существовало и у позднего русского дворянства, но, согласитесь, никакому нашему царю из династии Рюриковичей или Романовых не пришло бы в голову делать из личного вензеля или перстня-печатки государственный герб. В украинскую государственную геральдику он проникает с денежной купюры в 100 карбованцев Украинской народной республики Михаила Грушевского, эскиз которой сделал замечательный русский и украинский художник-график и иллюстратор Георгий Иванович Нарбут (1886-1920). Тем самым через денежный знак как бы лукавым и обманным путем эта тамга вползла в государственную символику Украины: вторично она появилась на военно-морском флаге УНР 18 января 1918 года и была утверждена в качестве государственного герба Украинской Центральной Радой в Коростене 1 марта того же года. Ну а дальше, как говорится, пошла писать губерния. Позднее, в апреле месяце, ее приняла и одобрила находящаяся под протекторатом Германии Украинская держава гетмана Павла Скоропадского. Следует отметить, что именно со времени восприятия оного государственного символа бывшая Малороссия и стала быстро втягиваться в парадигму антирусского и антироссийского украинствующего проекта, разработанного изначально специальными службами кайзеровской Германии и Австро-Венгрии. И вот отсюда как раз и начинаются злоключения Украины, связанные с былинным Тугарином-змеем. Добавим, что крымско-татарская тарах-тамга рода Гераев, ныне являющаяся гербом всех крымских татар, не что иное, как ассиметричный образчик в обратной пропорции того же трезубца великого кагана Владимира, одинаково выполненный в золоте на лазоревом поле. Стало быть, тождественны и цвета стяга Гераев-Гиреев и флага украинской государственности. Подобные совпадения наводят на мысль об определенной связи последней с древней тенгрианской эмблематикой тюрков.

Впрочем, мое изучение малороссийской квази-государственной символики и геральдики XVII – начала XX столетий не выявило в ней ничего особо желто-голубого, как утверждают некоторые украинские продвинутые свидомые источники. Здесь я отнюдь не стороннее лицо, поскольку мои предки по отцу происходят из шляхтичей и казаков Ткачей-Волковицких-Поповских из местечка Борзна Черниговского полка, пришедших сюда из Подолии, когда Речи Посполитой удалось потеснить с Северщины после Смутного времени Московское государство. В ту пору и в XVIII веке местная геральдика и личные гербы выдерживались в польско-литовском, реже в крымско-татарском стиле, но никаких намеков ни на трезуб, ни на желто-голубое знамя не было. Стяг Войска Запорожского Низового во время его существования – малиновое полотнище с белым греческим дольным крестом; по его бокам золотые: шестиконечная звезда, полумесяц, еще один полумесяц и солнце. На другой стороне – изображение корабля с казаками, а над ним справа Архистратиг Михаил, а слева Божия Матерь. Как видим, совершенно христианская символика, без всяких языческих и пр. коннотаций. Имелись у запорожцев хоругви и с черными двуглавыми императорскими орлами.

В 90-е гг. прошлого столетия я неплохо знал российского писателя и публициста Мурада Аджи (1944-2018), одного из протагонистов современной концепции Великого Турана (Дешт-и-Кипчака), автора серии книг в жанре фолк-хистори, в том числе «Полыни Половецкого поля» (1994 год), объективно критиковавшихся со стороны отечественных тюркологов, славяноведов и историков. Аджи разделял конспирологические воззрения, обвиняя греков, латинян и русских в заговоре против тюркской цивилизации, что не выдерживает критики и с чем невозможно согласиться. Однако со своей стороны хочется выразить ему посмертную благодарность за рассказ о тюркском боге Тенгри. Уже в ту пору Мурад Эскендерович обратил мое внимание на флаг независимой Украины, сказав, что на нем цвета, присущие вышеуказанному древнему богу тюрок. Кроме того, последнего он рассматривал змееподобным божеством, связывая с ним происхождение тюркской рунической письменности и искусства изображения тамги, действительно возникшей среди тюркских племен за многие столетия до появления средневековой геральдики. По мнению Мурада Аджи, московитам удалось в итоге разгромить все татарские ханства, присоединив их, отчасти потому, что они выступали в степные походы под червленым знаменем с изображением иконы Чуда Святого Георгия о Змее, где праведный воитель убивает рептилию («Из рода Половецкого», М., 1992). Иными словами, степняки воспринимали это как русского святого, убивающего их бога, хотя и являлись с 1312 года уже правоверными мусульманами, когда золотоордынский хан Узбек принял ислам. Правда, уже впоследствии («Тайна святого Георгия, или подаренное Тенгри», М., 1997) Мурад Аджи странным образом превратил в Тенгри… самого Святого Георгия, но фэнтезийный жанр, в котором подвизался писатель, вполне предполагает подобные метаморфозы. Впрочем, разделяя тезис о лженаучности многого написанного Мурадом Аджи, разработанный видным советским и российским историком Аполлоном Кузьминым (1928-2004), стоит признать оригинальность некоторых идей русскоязычного публициста неопантюркистской направленности (дело отнюдь не в конспирологической закваске его сочинений), тем паче он был с головой погружен в общетюркский фольклор и исследовал вещи, остающиеся за пределами официальных энциклопедий и научных справочников: к примеру, о змееподобном тюркском боге Тенгри…

Так и сошлись вместе тамга великого кагана Владимира Святославовича, клеймящее свое право на собственность, тарах-тамга рода Гиреев и, по существу, общий для крымских татар и современных украинцев желто-голубой флаг. Вот только какое имеет это отношение к Малороссии-Украине? Разумеется, никакого; зато здесь кроется тонкая, но все же узнаваемая и осязаемая связь с нашим Тугарином-змеем.

Тем самым мы постепенно и пришли к разгадке имени Тугарина-змея. Итак, древнетюркское слово Тэнгерийн, небесный, божественный, происходящее от Тенгри, это и есть имя, искаженное и превратившееся в Тугарина-змея на наш русско-славянский слух.

По учению неоплатоников, всякая душа, будь она личностная человеческая, либо неперсонифицированная душа народа или государственности, обладает своей протяженностью, которая может сужаться и расширяться на лимитрофах. В свое время на пограничье с древней душой нашей хеттско-ассирийской государственности подселилась молодая душа квази-государственности кочевников Тенгри, начав вести борьбу с нашей душой за духовное, историческое и жизненное пространство. Это отражено в русских былинах Киевского цикла: о бое Алеши Поповича с Тугарином, о Змее Горыныче из «тугих гор», о Добрыне Никитиче со Змеем, об Илье Муромце и Идолище Поганом, об Илье Муромце и Соловье-Разбойнике. Как тут не согласиться с Мурадом Аджи, что во всех этих былинах обыгрывается старинный христианский летописный и иконографический сюжет Чуда Георгия о змии, уходящий корнями в индоевропейскую древность и ведическую легенду о боге Индре, поражающем своей дубиной дракона Вритру, который, на наш взгляд, и соответствует Тенгри, а не наоборот, как полагал талантливый и в чем-то недооцененный неопантюркистский мыслитель, которого, тем не менее, можно поставить в один ряд с такими просвещенными деятелями тюркского возрождения, как Исмаил Гаспринский (1851-1914) и Олжас Сулейменовым (1936 г. р.). И в отношении Святого Георгия он поступал весьма логично: если его нельзя победить, то необходимо принять его образ, притвориться им (Тенгри=Георгий), а ведь это и есть древняя наука змееподобных существ.

Q-град и Тугарин-змей, улетающий на запад

Посещая незабвенной весной 1989 года Святоуспенскую Киево-Печерскую лавру, я познакомился с иеромонахом Алексием, которому тогда было под сорок. Он происходил из семьи священника с Рязанщины, из Шиловского района, где находился Урсовский городок Великого Княжества Рязанского, откуда родом легендарный русский богатырь Евпатий Коловрат, как выясняется, ведший свой род от знаменитых Коловратов-Краковских с малопольской земли, победивший в нескольких ожесточенных схватках татаро-монгольские отряды и убивший в поединке брата жены хана Батыя богатыря Хостоврула. По словам отца Алексия, с того самого трагичного для всей Руси 1238 года русские люди побеждали змеепоклонников-тенгриан. На мой вопрос, почему он, великоросс, оказался именно в Киеве, иеромонах ответил, дескать, место сие очень пагубное и связанное со змееборчеством русских иноков с самого начала основания Киево-Печерской лавры. Его называют еще и Q-градом, поскольку большая латинская буква Q очень напоминает свернувшуюся и отдыхающую змею; и горе тому, кто однажды потревожит ее покой. Вот и обилие монастырей здесь вовсе не от святости места, как, к примеру, на Афоне, а от его губительных качеств. При этих словах отца Алексия мне тут же вспомнилась историческая баллада А. С. Пушкина «Песнь о вещем Олеге» … Иеромонах прочитал мои мысли, добавив: «Ну не один ты вспоминаешь эти слова нашего гения…  Впрочем, мой тебе совет: не связывайся с этим городом; он пострашнее Кавказа будет». Я дважды изумился: в ту пору меня действительно посещали мысли о переезде из сероватой Москвы в цветущий и почти южный Киев, но причем тут Кавказ? – К тому же, я блестяще владел украинским языком, не в пример многим жителям республиканской столицы того времени. Мы пообщались всего минут двадцать, и он заторопился на Всенощную, а я побрел своей дорогой, проходя мимо Суворовского училища, описанного в «Белой Гвардии» Михаила Булгакова, в буквальном смысле ошеломленный тем, что он рассказал мне и обо мне. С годами понимаешь, что, если бы ты не встретил на своем пути такого духовидца, то твоя жизнь могла бы сложиться совершенно иначе, пойдя по намного более пагубному сценарию. С тех пор я как-то естественным образом стал отдаляться от своих киевских друзей из золотой и серебряной молодежи, и наши отношения через пару лет как-то провиденциально вообще сошли на нет. Только потом меня осенило, что видел я по сути Алексея Поповича, некогда сражавшегося на Киевщине (вблизи Q-града) с Тугарином-змеем…

Наступил опаленный Майданом 2014 год и уже состоялось возвращение Крыма в родную гавань. Опять же в Светлую седмицу, кажется с четверга на пятницу, я увидел странный сон, содержание которого передаю ниже.

Итак, во второй половине апреля я переношусь на левый берег Днепра, немногим севернее киевского района Березняки, и прогуливаюсь ранним утром по здешнему распускающемуся листвой редколесью с тем, чтобы напиться березового сока: меня гложет жажда, становящаяся все более и более нестерпимой. К какому бы дереву я не подходил, везде обнаруживаю сухие надрезы для сока, не обещающие даже и нескольких капель. Вдруг я ощутил, как подо мной загудела земля: ее притупленный гул усиливался с каждым мгновением. Наконец, из-за дальней рощицы, как бы поднявшись из-под земли, взмыл в небо огромный трехглавый змей и, пролетев надо мной на запад и южнее, отбросил черную мглистую тень на Днепр, а дальше, пересекши Печерские холмы, ушел в землю где-то там – аж в Васильковском районе Киевской области, где проходят знаменитые Змиевы валы. Гул прекратился. Тут я чувствую, что уже не раннее утро, а поздний закатный вечер, что Тугарин-змей выпил все соки деревьев и они безвозвратно засохнут. С этой прискорбной мыслью я внезапно проснулся и уже не ощущал только что мучившей меня жажды. Разве не обозначают эти рощи усыхающих берез людей Украины, переставших приносить благие плоды и пробудивших Тугарина-змея, дремавшего у днепровских плесов, а теперь питающегося их соками? Как знать, как знать… Олицетворяющая трезубец рептилия, химерно переселившаяся с Алтая и Восточного Туркестана на древнюю землю полян, летит на запад – стало быть, в Ханаан… Пока, к сожалению, не навсегда. Как тут в очередной раз не вспомнить афоризм Конфуция, что «знаки и символы правят миром, а не слово и закон». Ну а мне в этой связи представился довольно сложный образ: интеллектуальный троянский конь, в котором находился Тугарин-змей, запечатленный тамгой-трезубцем, вышел на свет через сумеречное сознание уже тяжелобольного изначально русского художника Георгия Нарбута, в душе которого уже проросли семена русофобии, посеянные политическим украинством и его идейными вождями, в том числе Михаилом Грушевским, Владимиром Дорошенко, Николаем Михновским, Дмитрием Донцовым (кстати, последний, по признанию украинского националистического политика и историка Михаила Демковича-Добрянского, своим тезисом об аморальности национализма впустил демонов в украинского человека). Тогда и возникла дьявольская синергия трех лиц: президента УНР, историка, а впоследствии советского академика Михаила Грушевского, автора государственной символики Георгия Нарбута и основоположника украинского интегрального национализма Дмитрия Донцова. А иного ничего и быть не могло, ведь взошла над Малороссией, подобно звезде Ремфана, обесчестившей некогда еврейский народ, тамга для клеймления скота, заклинающая Тугарина-змея, которой украинствующие деятели до сих пор безмозгло умудряются клеймить Крест Животворящий – знак спасения у христиан.

Вместо заключения – читая Борхеса…

Итак, нам подобает подвести итог нашему весьма растекшемуся по древу повествованию, произведенному нами при помощи алхимического сгущения (COAGULA) песка из Сверхкниги Хорхе Луиса Борхеса. Сгущение или плавка песка – это стекло, на ровной поверхности которого заиграли грани тайных обществ в человеческой истории, противоборствующих на уровне извечных эйдосов и архетипов и поддерживающих те или иные древние кочующие души государств, благодаря чему проявили прозрения относительно сущности московской государственности (Мешеха, Мосха и Инаны-Иштар-Мокоши), притаившиеся в романе Виктора Пелевина «Ампир V» (2006 год) и одноименном фильме по нему от 2021 года режиссера Виктора Гинзбурга. Обработав стекло и покрыв его алхимическим серебром, мы создали зеркало, в котором увидели подселившуюся на земли исторической России чуждую сущность, спасающуюся от китайского дракона и некогда обретшую пристанище в окрестностях Q-града, на известных со времен Святого Ильи Муромца Змиевых валах: теперь оная сущность снова пробуждена через заклинание своих символов, благодаря чему, воздействуя на коллективное бессознательное, свыше создается коллективный эгрегор сообщества людей, принявших эти символы. Как тут не вспомнить проникновенные слова Святого Апостола Павла, полностью соответствующие нашему нынешнему жизненному контексту: «потому что наша брань не против крови и плоти, но против начальств, против властей, против мироправителей тьмы века сего, против духов злобы поднебесной» (Эф. 6: 12). Вот именно: «против духов злобы поднебесной». И русские былинные богатыри Илья Муромец, Добрыня Никитич и Алеша Попович боролись на днепровских кручах именно с ними, олицетворение которых Тугарин-змей, Идолище Поганое, Соловей-разбойник: все эти персонажи, как выясняется, имеют отношение не к славянскому, но к тюркскому язычеству и главному божеству его пантеона. Мы усилили отражающее свойство составленного зеркала, и автор этих строк увидел в нем свое прошлое: и когда он внезапно на зеркальной поверхности свое прежнее желание связать свою судьбу с Q-градом, то сразу же появилось здесь отражение иеромонаха Алексия, уроженца Шиловского района Рязанской области, откуда родом легендарный русский богатырь змееборец Евпатий Коловрат… И казалось, напряжение Великого Делания нарастает, как вдруг Хорхе Луис Борхес, измучившись разгадывать Книгу Песка, оставил ее на одной из дальних сырых полок Национальной библиотеки в Буэнос-Айресе и постарался забыть о ней. Стало быть, не увидев окончания алхимического процесса, он повелел: «SOLVE – РАСТВОРЯЙ!». Причем сделал он это, как представляется, с наступлением заката. И тотчас книга развеялась, распылилась посреди миллиона других изданий, а наше зеркало, внезапно разбившись, разлетелось и обратилось в бесчисленное множество песчинок. Ведь у Книги Песка нет ни начала, ни конца…

Но что скрыл удивительный литературный фокусник Хорхе Луис Борхес под образом песка, метафорой чего служит эта субстанция? Собственно, речь здесь идет о ЗЕРВАН АКАРАНА – беспредельном времени древних персов, составная единица которого есть наименьшая частица, хорошо отождествляемая с одной реальной песчинкой, и которое зашифровал в своем песчаном канате английский поэт Джордж Герберт: стало быть, его единица – атман, как бы растворенный в пространстве, но образующий соединительную ткань Вселенной, высвечивающий эйдосы, архетипы и те же древние кочующие души государственности; иными словами, это главный элемент потока времени, поддающийся сгущению и растворению в алхимическом Великом Делании – действе сотворчества, когда человек вдруг становится никак не мастером, но подмастерьем и помощником Великого Демиурга – Творца Мiров, от века Сущего в Троице; и значит Книга Песка поистине существует во Вселенском Логосе и нет у нее ни начала, ни конца.

Владимир ТКАЧЕНКО-ГИЛЬДЕБРАНДТ,

GOTJ KCTJ,

военный историк, переводчик

Переславль Залесский – Москва,

14 мая 2023 г.