Пятница, 13.12.2024
Журнал Клаузура

Анатолий Казаков. «Глухонемые родители». Рассказ

Жалуется человек на жизнь. Сколько такого происходит? По разным причинам не довольны бывают люди, и каждый случай из жизни разный, но есть такие люди, и их слава Богу не мало, которые несут свой крест терпеливо, не жалуясь, понимая нашу всегда непростую жизнь, и при этом несмотря ни на что, радуя людей…

Глухонемыми были родители моего друга Саши. Воспитывали троих детей, старшего брата Сашки, Славу, и младшую сестрёнку Настеньку. Дети прекрасно разговаривали, были физически сильны, и всесторонне развиты. Мама Саши, Светлана Владимировна, работала портнихой в ателье, отец Сергей Платонович был плотником на большом заводе. Были они до того добрыми, что при встрече с ними всегда поднималось настроение, невольно думалось, чего я унываю, они лечили нас, наши души, помашут руками, что – то рассказывая, всегда с улыбкой на лице, добродушной улыбкой, но я ничего не понимал, и стоял с вопросительным лицом. Тогда родители друга улыбались, хлопали меня по плечу, и шли как правило домой, а я всё глядел им во след, и просто радовался жизни. Однажды у меня покраснел нос, сильно чихал, простудился, и встречаю Сергея Платоновича, он рукою показывает на свой нос, потом делает щелбаном по горлу, намекая, что нос у меня красный от алкоголя, как умею, показываю ему, что простыл, смеёмся, и нет уже и в помине тоски на душе. На ту уже такую далёкую, но памятную пору, легендарный отопительный завод, строил сорок пятый квартал, сносились бараки, люди массово получали новенькие квартиры, вот и семье Пономарёвых дали четырёхкомнатную квартиру. Друзей у нас было, мягко говоря не мало, наша толпа общалась с другими парнями, нашего огромного квартала, играли постоянно в футбол, жизнь была очень по — хорошему насыщенной, уныния не было вообще, да это была молодость. Но когда видишь, как вокруг тебя строятся красивые пяти и девятиэтажки, детские сады, школы. Как поднимаются на большую гору, на родной отопительный завод тысячи людей, и ты к этому сопричастен, потому, как живёшь именно здесь, в легендарном Братске, на правом берегу Ангары в таком родном посёлке Гидростроитель, где так много людей тебе знакомо, то это не может не радовать. Когда случалось драться в основном один на один, то даже если проигрывал, то не заметишь, как забывалось, да и синяки быстро проходили.  Каждый раз, когда надвигался праздник, надо было где – то посидеть. Саша, поглядев на нас, и поняв, что наши родители будут опять же мягко говоря против, просто предлагал посидеть в праздники у него. Мы робели, не понимали, как это будет выглядеть, опять же помня, как к этому отнеслись бы наши родители. Да, мы с шестнадцати лет уже баловались винишком, но и работали на производстве с шестнадцати лет, я учился в ГПТУ, тут всё понятно, а друзья летом на заводе. Радость, которую мы испытали, заработав на первые транзисторные приёмники не забыть мне вовек, слушали радиохулиганов. Вино было надо признать хорошего качества, сейчас такого не сыщешь, а стоило вино «Агдам», два рубля пятьдесят копеек, это у нас в Сибири. Но Сибирь большая, и как писал Великий писатель Антон Павлович Чехов: «только птицы знают, где заканчивается Сибирь», потому допускаю, что может где – то стоило вино, либо дороже, либо дешевле. Саша разговаривал с родителями с помощью жеста рук, и я спросил у друга, как родители относятся, что мы вот так огромной толпой за большим столом празднуем здесь. Саша ответил так быстро, что я был ошеломлён:

— Мама говорит, что всё равно выпьем вина, и что будут нас потом ругать жители очередного подъезда, лучше у нас, так будет лучше для всех, и родителям твоих друзей спокойней.

Сколько буду жить, не забуду таких слов. А стол меж тем был простым и душевным, как правило стояли на столе большие тарелки с винегретом, жаренным минтаем, солёное сало, картофельное пюре, селёдка, тушёное мясо, холодец, солёные огурцы, помидоры, килька солёная, и в томатном соусе, и мы были несказанно рады, ели и пили с огромадным аппетитом, какой бывает в молодости. Как – то летом мы с Сашей сели у него перекусить, он наливает окрошки, я чувствую, что не ел такой ещё, моя мама всегда готовила из домашнего, либо бочкового кваса, а Саша спокойно рассказывал, что мама сделала из воды с добавлением уксуса, вода наша ангарская вкусная, уплели за милую душу. Не забыть, как однажды я снова был у Саши, пришла из школы младшая его сестра, Настенька, и вдруг она говорит:

— Кто всю кашу съел?

Старший брат Саши, Слава сознался, что он съел кашу.

Настеньке мягко говоря не понравилось, и она грустно сказала:

— А я чего буду есть?

Но такое было редкостью. Родители тогда ещё не вернулись с работы. Светлана Владимировна готовила очень вкусно, так жарить минтай у меня не получалось, он был потрясающе вкусным, и мне не забыть этого покуда буду живой, так уж мы устроены люди Советской эпохи…

Я уже был на пенсии, кто – то позвонил, и сообщил, что Светлана Владимировна умерла, несколько лет назад не стало и отца Саши. Я позвонил другу, выразил соболезнование, Саша спросил:

Ты будешь на похоронах?

Я быстро ответил:

— Конечно буду с женою.

За поминальным столом, один добрый мужик у которого родители были тоже глухонемыми рассказал мне, почему дети глухонемых разговаривают, оказывается, кто с рождения глухонемой, то дело с детьми обстоит хуже, могут их дети тоже не разговаривать, или плохо говорить, а вот те кто перенёс инфекции, или осложнение после гриппа, и потерял речь, у таких людей рождаются дети которые  говорят, именно таковыми являлись родители моего друга, переболевшие в детстве тяжёлой инфекцией, воспитавшие троих прекрасных, добрых детей, а нам друзей. По телевизору говорят про прорывные технологии, что глухонемые будут разговаривать и слышать, дай Бог, дай Бог! Жизнь есть жизнь, мы с друзьями почти все уже перехоронили своих родителей, моя мама ушла от Ковида, а сколько силы в ней было, на вид маленькая, худенькая, а я не успевал за ней картошку подкапывать. Вырою курень лопатой, только ко второму пристраиваюсь, а мама уже тот выбрала, и торопит меня, это то поколение, кому сейчас за восемьдесят, многие именно сильные. Мама работала бетонщицей, крановщицей, такою же сильной была и Светлана Владимировна, Саша за поминальным столом так и сказал:

— Мама наша была сильной, всё работала и работала, как раб, и всё ради нас пахала.

А после заплакал. Саша всегда был очень сильным, а тут стоял и плакал, плакали Слава и Настенька, многие плакали, вспоминая своих родителей, святое это всё, святое…

Я закончу данное повествование своим стихотворением, и оно с точки зрения поэзии может ничего не стоит, но писал от души, потому и привожу:

На полотне земли от снега белом.
За лесом тянется погост.
Душою понимаю, чахлым телом.
Как человечий век не прост.

Когда родители в могилках спят.
Сиротство в сердце ощущаем.
А годы! Им чего? Они летят!
И вот теряем близких — вот теряем.

Лежат там люди, те которых знал.
Ты с ними разговаривал о жизни.
Давно кого – то не встречал.
А он уж умер, зубы стисни.

Иди и помяни его во храме.
Иль дома, за помин души налей.
И вспомнишь об отце, о маме.
Быть может станет на душе теплей.

Пока живёшь на белом свете.
Где грусть, любовь с тобой живут.
О Боге надо думать! Об ответе!
Семья, друзья, тебя спасут.

Но если нет семьи и одинок.
Бывает и такое! Ох! Бывает!
Запоминайте дочка и сынок!
Молитесь за таких, Бог, он, спасает.

На полотне земли от снега белом.
За лесом тянется погост.
Душою понимаю, чахлым телом.
Как человечий век не прост…

Анатолий Казаков

 


НАПИСАТЬ КОММЕНТАРИЙ

Ваш email адрес не публикуется. Обязательные поля помечены *

Копирайт

© 2011 - 2016 Журнал Клаузура | 18+
Любое копирование материалов только с письменного разрешения редакции

Регистрация

Зарегистрирован в Федеральной службе по надзору в сфере связи, информационных технологий и массовых коммуникаций (Роскомнадзор).
Электронное периодическое издание "Клаузура". Регистрационный номер Эл ФС 77 — 46276 от 24.08.2011
Печатное издание журнал "Клаузура"
Регистрационный номер ПИ № ФС 77 — 46506 от 09.09.2011

Связь

Главный редактор - Дмитрий Плынов
e-mail: text@klauzura.ru
тел. (495) 726-25-04

Статистика

Яндекс.Метрика