В середине 70-х годов на экраны вышел талантливый и интересный фильм «О тех, кого помню и люблю». К сожалению, в силу разных причин, он оказался обделенным славой и вниманием публики. Так бывает, хоть это несправедливо. Очень хочется, чтобы судьба талантливой и интересной книги «Литературный альбом: Москва – Санкт-Петербург. Классики. Наставники. Коллеги. Друзья» оказалась счастливой, ибо эта книга достойна того, чтобы стать востребованной читателями и даже популярной. А аналогия с кино уместна, потому что назвать книгу можно было примерно так же. Ведь она – о тех, кого помнит и любит автор Дмитрий Каралис, один из наиболее известных современных питерских прозаиков. «Скажи, кто твой друг, и я скажу, кто ты». Следуя этой классической формуле, узнаем, что среди друзей Каралиса –  звезды русской литературы Даниил Гранин, Виктор Конецкий, братья Стругацкие, Глеб Горбовский, Александр Житинский, Юрий Поляков… И обо всех в книге рассказано так, как никто, кроме автора рассказать не может. Тепло и сердечно, задушевно и искренне. А, главное, талантливо и интересно. Впрочем, о друзьях иначе и нельзя. Но начинается книга с глубоких и, в то же время, ярких, необычных эссе о классиках, чьи книги хочется читать и перечитывать.

Первыми в этом списке – великие Александр Пушкин и Николай Гоголь. Пушкин любим всенародно и искренне, как одно из главных достояний русской и мировой культуры. Не зря даже строгий Белинский говорил о нем: «Он навсегда останется великим, образцовым мастером поэзии, учителем искусства. К особенным свойствам его поэзии принадлежит её способность развивать в людях чувство изящного и чувство гуманности». «Неистовому Виссариону», как называли знаменитого критика, можно верить. Но более всего нужно доверять гению поэта, его стихам и прозе, которые сопровождают нас по жизни уже более двух столетий. Сменяют друг друга поколения, «летят за днями дни», но Александр Сергеевич Пушкин стоит на своем постаменте и будет стоять на нем вечно, ибо русская речь и культура окончания не имеют. Дмитрий Каралис нашел свои слова, и его статья о великом поэте не зря открывает книгу. Она читается на одном дыхании. Впрочем, вся книга написана увлекательно, словно приглашая читателя к дружескому разговору о литературе,  ее авторах и героях.

«Судьба Пушкина, гордый образ его жизни, удаль, легкость и ясность мысли, жажда справедливости — вполне в духе русского национального характера. По русскому счету герой не тот, кто изо дня в день по крупицам собирал богатство, чины и должности или высиживал за письменным столом скучные тома нравоучительных историй,— русский герой подобен комете, вспыхнувшей на небосклоне. Таков был Пушкин»…

Николай Гоголь, как всякий гений, сложен и противоречив, простодушен и хитер, весел и трагичен. Он реалист и мистик, романтик и народник, фантаст и балагур, символист и прорицатель. Он таинственный и необъятный. Но если бы он был простой и незамысловатый, то кто бы помнил его сегодня. Его творчество необъятно, как космос. Но в этом космосе есть главная галактика – вера в Бога и в высшую справедливость. И в ней – Планета доброты и милосердия, и хочется, чтобы этой планетой была его и наша родная Земля. Он верил в это. «Будьте не мертвые, а живые души. Нет другой двери, кроме указанной Иисусом Христом, и всяк прелазай иначе есть тать и разбойник». Ибо только мертвые души глухи к человеческому горю и несчастию, равнодушны к мученической гибели стариков и детей, готовы уничтожить любого только во имя торжества своих иллюзий и заблуждений. Гоголь своими прекрасными книгами призывал к другому, учил добру и справедливости, милосердию и взаимопониманию.

«Гоголь писал свою поэму в прозе семнадцать лет и умер, не ощутив столь желанного для писателя хруста новых страниц в книжке. Его «Души» ­оказались вовсе не мертвыми, они написаны живой ­душой страдающего за свою страну человека и живут уже второе столетие. Их не заслонят ни Гарри Поттер, ни многочисленные персонажи гламурных и детективных сериалов».

Совершенно справедливо в одном ряду с гениями в книге Дмитрия Каралиса – великий пролетарский писатель Максим Горький. Можно принимать или не принимать его взгляды, но писательский талант и личностная величина – неоспоримы.

И то, что рядом с названием главной литературной газеты страны видны два профиля – Пушкина и Горького – это справедливо.

«Знавший все мерзкие стороны русской жизни, Горький, тем не менее, верил в человека и восторгался его величием. Утвердится ли в нашем обществе горьковский девиз «Человек — это звучит гордо!» покажет время. Очевидно одно: нам не хватает нового Горького, новых гордых героев. В 1908 году в статье «Разрушение личности» Максим Горький писал: «Литература наша — поле, вспаханное великими умами, еще недавно плодородное, еще недавно покрытое разнообразными и яркими цветами,— ныне зарастает бурьяном беззаботного невежества». Написано словно сегодня».

Словно сегодня, звучат и слова Даниила Гранина, которого называли совестью поколения фронтовиков. Поколения, которое живет в его книгах, чья честь и мужество, порядочность и героизм, выдержка и терпение спасли страну. Это они победили самую мощную армию мира – фашистскую, вооруженную самой современной техникой, которую поставляла вся Европа. Но, кроме техники не менее важны такие качества, как  патриотизм, человеческое достоинство, совесть и взаимная поддержка. За теми, кто победил фашистскую орду, стояли Пушкин, и Блок, Глинка, и Чайковский, и всё это давало людям новые нравственные силы, когда физических сил уже не оставалось. Об этом писал Даниил Гранин, об этом он беседовал с Дмитрием Каралисом, и эти беседы украшают книгу.

«Гранин говорил: «В советской жизни было много показухи, но был и подлинный энтузиазм. Вспомните освоение целины, бригады коммунистического труда. Была цель! Мы хотели превратить страну в благополучную и справедливую. Где царило бы уважение к труду, соблюдалось равноправие. Сейчас мы совершили тяжелую ошибку – перечеркнули советскую жизнь. Семьдесят пять лет жизни страны! Была создана великолепная культура – музыка, театр, кино,  литература — всё осуждено. Это вдвойне обидно, потому что вновь наступаем на грабли 1917-го года, когда перечеркнули всё, что было при царизме. Это несправедливо по отношению к своей собственной истории, к своим предкам, да и потомкам. …Очень важно, чтобы литература тревожила совесть. Если литература стремится к нравственному воспитанию людей, она должна, как говорил Достоевский, «пробить сердце».

И сердце, и душу «пробивали»  произведения многих авторов, вошедших в золотой фонд русской литературы. Дмитрий Каралис пишет о тех из них, с кем был знаком, с кем дружил. Его воспоминания особенно ценны искренностью, честностью. В них нет выдумки и фальши, это правда, которая ощущается, как взгляд на монитор некой машины времени, в которой все ещё живы, и потому так доверительно звучат слова. Всё это относится и к уникальной личности в советской и русской литературе – Виктору Конецкому. Опытный мореход и талантливый литератор в одном лице, чьи повести и романы настолько притягательны, что, начав читать, от них невозможно отвлечься, Конецкий был поразительно искренен, откровенен и честен. Его исповедальная проза, пронизанная тонким юмором, дающая подробную и картину жизни не только судового экипажа, но и, в целом, всего общества, стала настоящим открытием для читателей и продолжает привлекать внимание всех ценителей настоящей литературы.

«Иногда мне кажется, что некоторые писатели 1980–1990-х годов вышли не из традиционной гоголевской «Шинели», а из морских бушлатов и потертых кителей героев Виктора Конецкого. После его книг трудно было врать самому себе и халтурить. Русская классика прошлого была школьным учителем. Проза Конецкого, едва появившись, стала бывалым другом. Такой живет в соседнем дворе и может рассказать о нашей жизни так, что тебе снова захочется идти на опостылевшую работу, а измена любимой девушки или потеря кошелька покажутся пустяком, недостойным внимания. Два голоса помогали нам тогда выжить: хриплый голос Высоцкого и чистый, чуть ироничный голос Конецкого»…

А мощный голос Юрия Полякова сегодня задает тон в литературной полифонии современной русской литературы. Книжное повествование о друге и коллеге наиболее подробно и объёмно. В нем – история большого писателя, чей литературные способности были заметны еще в детстве, и потом, на протяжении жизни, его разносторонний талант поэта, прозаика, публициста и драматурга только усиливался, подкрепленный твердостью характера, целеустремленностью и потрясающим трудолюбием. Не зря сказано, чтобы управлять своим талантом, нужен еще больший талант. Фигура Юрия Полякова вызывает искреннее уважение, и рассказ о нем читается с большим интересом.

«Если бы я выдвигал Юрия Полякова на Нобелевскую премию, то с формулировкой: “За сохранение лучших традиций русского литературного языка и высокую художественность”. Или так: “За продолжение традиций Гоголя, Салтыкова-Щедрина, Чехова, Зощенко, Булгакова в русской литературе и высочайшее мастерство в художественном изображении жизни”. Мастерство — вот что в первую очередь импонирует мне в прозе Юрия Полякова. Известно, что автор, предлагая читателю текст, помимо содержания, несущего познавательность, предлагает свою систему нравственных координат. Бумага, как говорят в таких случаях, прозрачна — за текстом виден автор, его отношение к добру и злу»…    

Отношение к жизни и литературе, так же, как отношение к добру и злу прослеживается в рассказах о всех героях книги. Они действительно герои, чей литературный подвиг по достоинству оценен современниками, и, уверен, будет высоко чтим потомками. Хотя, поэт не зря сказал: «всё приходит и уходит в никуда из ничего. Всё проходит, но бесследно не проходит ничего»… Правоту этой строки подтверждает беседа с поэтом Глебом Горбовским, который очень точно и образно охарактеризовал смысл поэтического творчества:

«Поэт — никакой не пророк, и никто ему сверху ничего не диктует. Это человек, наделенный удивительными способностями забывать о реальной жизни, о своем благополучии и описывать лишь то, что его в данный момент взволновало, о чем он размышляет».

О чем размышляют нынешние литераторы (коих сегодня много количественно, но значительно меньше качественно), что их волнует? Ощущается ли преемственность поколений в сегодняшней прозе, почему так изменился литературный язык? Обо всем этом Дмитрий Каралис беседует со своими друзьями и коллегами в главе под названием «Писательский клуб в Доме Набокова». Среди его собеседников – Андрей Битов, Людмила Разумовская, Семен Альтов, Сергей Есин, Борис Никольский, Лев Аннинский… Подкупает, прежде всего, искренний тон бесед, их вневременная актуальность, неравнодушие собеседников, чей талант, эрудиция, жизненный опыт наполняют разговор глубоким смыслом, при этом талант автора и рассказчика делает повествование интересным и увлекательным.

«К середине 90-х арго подворотен и закрытых мужских компаний прочно обосновался на страницах литературных произведений. И дружеская похабщина, и оскорбительная брань поползли в общество миллионными тиражами. То, что еще недавно казалось дурным тоном, гадостью, нонсенсом, процветает, захлестывая безвкусицей миллионы людей от мала до велика… В беллетристику хлынули люди без биографий, асфальтовые мальчики, обкуренные девочки… Злоба, жестокость, кичливость, хвастовство, гордыня… Где увеличение любви посредством искусства, к которому призывал Толстой? А ведь он в статье  «Что такое искусство?» и главный признак искусства приводил, и четыре основных приема подделки под него. Читаешь, как про сегодняшний день… В каждом произведении надо отличать три элемента. Самый главный – это содержание, затем любовь автора к своему предмету и, наконец, техника. Только гармония содержания и любви даёт полноту произведению, и тогда третий элемент – техника – достигает известного совершенства сам собою».

Как достичь совершенства? И достижимо ли оно в принципе? Каждый автор ищет его, и результаты поисков – широко представлены на книжных полках магазинов. Но есть ли оно там… О тех, кто смог реализовать талант в полной мере, о поисках возможности реализации, а, значит, совершенства, обо всем этом рассказывает в своей книге Дмитрий Каралис. Рассказывает увлеченно и увлекательно. А ведь это – главный аргумент в пользу того, что книга удалась, и ее хочется читать. А, возможно, и перечитывать.

Владимир СПЕКТОР

Дмитрий КАРАЛИС

«Литературный альбом:

Москва – Санкт-Петербург.

Классики. Наставники. Коллеги. Друзья»  

410 стр. Litres, 2023

ISBN 504596822X, 9785045968225