«…Там я начал писать «Разгром»

или с Фадеевым по старому Ростову

7 октября 2018 года Ростовская писательская организация отмечает своё 95-летие. Организаторами Ростовской Ассоциации пролетарских писателей (РостАПП), как называлась она тогда, были Владимир Киршон и Александр Фадеев.

Как обычно вечером я составила «список добрых дел» на следующий день, где одним из первых пунктов стояло написание статьи об Александре Фадееве. Но, честно говоря, не представляла, с какой стороны подступиться, что писать? Ведь сложно удивить читателя, открыть что-то новое в такой теме. Достаточно известный писатель. Всем знакомы факты его биографии. Есть воспоминания П. Максимова, есть исследования А. Бушмина… Что такого интересного могу сообщить я публике? Эти мысли не покидали меня весь вечер. Но, как говорит народная мудрость: утро вечера мудренее. И не смотря на переполох в мозгу, я заснула. Никогда в жизни я не видела столь реалистичного сна. Звуки, краски, эмоции… Сон ли?

…Я иду по городу. Иду по знакомым с детства улицам Ростова и не узнаю их. Город вроде тот, но совершенно другой. Солиднее, что ли. Многих зданий не помню, некоторые узнаю с трудом. Где я? В каком веке, году?

Улицы пустынны, хотя уже рассвело. Вдруг из-за поворота выбегает мальчик с пачкой газет: «Свежий «Советский Юг»! Покупайте «Советский Юг!» Достав из кармана невесть откуда взявшуюся мелочь, я беру газетку. Читаю: «3 октября 1924 г.». Очень интересно…

Ноги сами несут меня туда, откуда вывернул разносчик газет. Оглядываюсь, ищу названия улиц, номера домов. Вот! Нашла! «Редакция Северо-кавказской краевой газеты «Советский Юг», ул. Дмитровская, 33.

Захожу внутрь. Длинный коридор, кабинеты: «Редактор», «Приёмная», «Отдел рабочей жизни», «Техсекретарь редакции»… Дверь в приёмную распахнута. Посреди комнаты стоит высокий, лет двадцати трёх парень, бритый, в суконной рубахе, галифе и мягких сапогах, с чемоданчиком в руке. «Я – ваш новый сотрудник», – говорит он кому-то мне невидимому, – оформи, пожалуйста, мой приём на работу.

Я заглядываю через плечо в документы (меня никто не замечает, я – невидимка): «Булыга-Фадеев Александр». Вот оно что! Вот, оказывается, куда меня занесло! Теперь я следую за молодым человеком по пятам, не отставая ни на шаг. Ему вручают ключи от однокомнатной небольшой квартирки на пятом этаже в этом же доме, и мы поднимаемся наверх. Комната – высокая, светлая. В комнате у окна стоит небольшой простенький письменный стол со стопками книг и рукописей, у стены слева – узенькая койка с белоснежной простынёй и наволочкой, с безукоризненно заправленным одеялом. Фадеев оставляет в комнате под кроватью небольшой чемодан и спускается обратно в редакцию. Дел много, ведь не шутка – заведующий отделом партийной жизни всего Северного Кавказа!

«Он сразу стал душой журналистов и рабкоровской молодежи «Советского Юга». «Он, как и все мы не прочь был при случае весело пошутить, посмеяться, спеть вместе с товарищами-журналистами и тоже молодыми ростовскими писателями А. Бусыгиным, Вл. Ставским и другими хорошую старинную русскую песню «Ой да ты калинушка, ты малинушка, ой да ты не стой, не стой на горе крутой…», – как из динамика доносится голос.

Картинка переключается, и вот уже Фадеев ездит по Кубани, встречается с рабочими, собирает материал для газеты.

И снова щёлкает выключатель. Сюжеты мелькают с быстротой немого кино. Фадеев среди рабочих Лензавода; в трамвайном депо… Александр быстро включается в литературную и общественную жизнь Ростова-на-Дону, находит друзей, единомышленников. Он много выступает, его приглашают в гости друзья и сослуживцы.

…Теперь Фадеев на Садовой. Он идёт по улице в поношенном демисезонном пальто, в такой же кепке, несмотря на сильный мороз. Я едва поспеваю за его широким шагом, он идёт очень быстро, наклонив в задумчивости голову. Александр торопится в Дом рабпроса на Пушкинскую, 115. Красивый, нарядный белый особняк с колоннами и лепниной, построенный в 1898 году по проекту архитектора Н.А. Дорошенко для известного адвоката А. П. Петрова.

Для собрания писателей была выделена комната в полуподвальном помещении. Фадеев читает молодым авторам главы из «Разгрома», все обсуждают услышанное, потом читает свои произведения Г. Кац, А. Бусыгин…

Возвращаемся на Димитровскую. Утром – опять редакция, командировка в Шахты.

В ноябре 1924 года Юго-Восточный край РСФСР был преобразован в Северо-Кавказский с центром в Ростове-на-Дону, а Фадеев избран в состав правления РостАППа.

И снова мы в пути. На этот раз размашистый шаг писателя ведёт в клуб работников табачной фабрики, где соберутся молодые рабочие послушать таких же молодых писателей. Рабочие горячо приветствуют стихи Гриши Каца:

Запевать мне песню нынче надо,

Что не зналась дедом и отцом, –

Оттого-то у меня и радость

С тихим и задумчивым лицом…

 —

Комсомольские лета диктуют

Быть весёлым, светлым и простым,

Я ж, забыв горячую, простую

Юность,

               Нерассказанным томим…

Дальше шла проза Фадеева, Ставского. Заканчивалась встреча проникновенной речью А. Фадеева о роли пролетарской литературы, о значении рабкоров в жизни молодого государства.

Но вечер ещё не окончен. Мы спешим на Газетный, 47, в Дом учителя. Дом Ф. Н. Солодова был построен в середине 19 века. Заходим в зал. Молодёжь тесно сидит вокруг длинного, во всю комнату стола, плотно друг к другу стоит вдоль стен комнаты, с лепными карнизами и высокими расписанными потолками. Фадеев очень серьёзен, собран. Он читает очередную главу «Разгрома». Слушатели постепенно притихают, ловят каждое слово, понимая, что эти чтения нечто большее, чем простые громкие читки. В зале молодая Вера Панова, В. Жак, Ю. Юзовский. Их лица невозможно описать. Их глаза, полные уважения, гордости, интереса к Фадееву нужно только видеть!

И я вижу! Как же мне повезло!

Но подошёл к концу и этот тяжелый день. Мы идём по Ростову…

Город то по-осеннему раскисший, то морозно-снежный, или по-весеннему радостный. Картинки сменяют одна другую. Идут дни, недели, месяцы. Фадеев с удовольствием живёт в этом городе, с радостью работает в редакции, встречается с читателями и коллегами. Это творческий, насыщенный период его жизни.

…Мы гуляем по Набережной, идём на Нахаловку, поднимаемся на холмы Ботсада. Запах степных трав будоражит мысли, воспоминания. Фадеев задумчив, молчалив. И вдруг начинает читать стихи. Это Майков: «Минуя гору за горой/ Всё ждёт он, скоро ль степь родная/ И вдаль глядит, травы степной/ пучок из рук не выпуская» («Емшан»). Я слушаю этот тихий, несильный голос, смотрю на одухотворенное, поэтическое, несколько женственное лицо: «Степной травы пучок сухой,/ Он и сухой благоухает…»

Кроме собраний на ДГТФ, Лензаводе, РГУ, Доме учителя члены РостАППа встречались с ростовчанами в огромном «мраморном зале» клуба совторгслужащих (ныне – Дом офицеров) по Таганрогскому (Буденновскому), 34). Доходный дом строился в начале XX века по заказу владельца кондитерской фабрики, члена городской управы и председателя совета городского Общества взаимного кредита Владимира Кирилловича Чирикова. Автором проекта здания был ростовский архитектор Леонид Фёдорович Эберг, он же руководил строительными работами. Гармоничные и величественные пропорций, изящные детали, отделка и орнаментация карнизов, медальоны и эмблемы, которые располагаются над сдвоенными окнами – всё это выделяло здание среди окружавших его строений, сделав неотъемлемым градоформирующим элементом центра Ростова.

Здание было оснащено водяным отоплением, электрическим освещением, телефоном, лифтом, который соединял подвал с этажами и рестораном с летним садом на крыше дома.

…Начало 1925 г. Я присутствую на краевом совещании редакторов газет в клубе работников просвещения (ул. Пушкинская, 115). Резолюция, которую разработали А. Фадеев и В. Киршон, подтверждает большую заинтересованность общества в развитии пролетарской литературы. «Участники совещания отметили большие успехи Ростовской писательской организации и наметили пути дальнейшей работы РостАППа по объединению рабочих писателей Северного Кавказа. Резолюция совещания рекомендовала редакциям всех краевых газет оказать существующим ассоциациям пролетарских писателей всемерную и практическую поддержку». Как члену правления РостАППа А. Фадееву было поручено добиться через краевой комитет партии разрешения на издание литературно-художественного журнала «Лава». И Фадеев получил-таки разрешение!

…Держу в руках «Советский Юг» от 25 февраля 1925 г. В выпуске помещено объявление, в котором сообщается, что в марте 1925 г. начинает «выходить «Лава» — литературно-критический журнал, орган ассоциации пролетарских писателей Северного Кавказа, под редакцией тт. В. Киршона, Н. Стальского и А. Фадеева».

Первый номер «Лавы» вышел в апреле 1925 г.

«Покончив с правкой корреспонденции и заметок для отдела партийной жизни газеты «Советский Юг», Фадеев принимался за рукописи журнала «Лава», лежавшие на том же редакционном столе отдельно, аккуратной стопкой, — читал, правил, давал переписывать на машинке, вновь правил и сдавал в набор, и делал это с великой серьезностью, с сознанием важности этого дела и вместе с тем с явным удовольствием. Тираж его номеров в 1925-1926 годах был 200, 350 и 650 экземпляров», – опять слышу голос из динамика.

…Комната Александра Фадеева на Дмитровской. Писатель сидит за столом, пишет программную статью «От редакции», указывая на значение литературно-художественного журнала в деятельности писательской организации.

Заглядывая через плечо, читаю: «Журнал должен стать массовым. Это налагает обязательства. В него нужно писать просто, понятно, доступно. Не всё, особенно сначала, удовлетворит этим требованиям, но будем стремиться к этому. Журнал должен стать неразрывным мостом между пролетарским писателем и пролетарским читателем. Первый номер — основание моста. Будем крепить дальше».

…Фадеев много времени проводит с молодыми, начинающими писателями. Под его влиянием складывалась творческая биография Александра Бусыгина. За лето 1925 г. с помощью Фадеева была написана повесть «Поселок Кремневка». В 1926 г. она вышла в Ростовском издательстве «Севкавкнига» с предисловием А. Фадеева. Личным примером, товарищеской критикой, дельным советом А. Фадеев помог малограмотному парню с рабочей окраины Ростова А. Бусыгину стать писателем, о котором позднее М. А. Шолохов говорил: «Выходец из рабочей среды, сам рабочий в юношеские годы, Александр Бусыгин как бы воплощал не только в своём нравственном, но и физическом облике лучшие черты, присущие русскому рабочему».

И вот опять рабочий кабинет редакции «Советского Юга». А. Фадеев разбирает поступившую почту, обращает внимание на плотный конверт с рукописью, начинает читать, делает правки. По выражению лица невозможно понять, доволен он прочитанным или нет. Он то возмущенно хмурит бровь, то слегка улыбается. Оставляет рукопись на углу стола, и я наконец-то могу взглянуть на неё. Оказывается, это первый рассказ Г. Шолохова. «Рассказ слабый, но способности у автора несомненны», – написано рукой Фадеева. На второй странице против описания портрета главного героя рассказа: «Он походил на старого ощипанного петуха», — ещё пометка зелеными чернилами рукой Фадеева: «Неплохо».

Теперь-то мы знаем, что в слабом лепете начинающего автора, в шести написанных от руки страничках, в двух-трёх свежих метафорах большой чуткий Фадеев уловил признаки дарования. Это решило судьбу Георгия Шолохова. Он стал работать с большой настойчивостью и года через полтора, в перерывах между изнуряющими ночными дежурствами на телеграфе, написал повесть «Преступление». А еще через несколько лет стал известным писателем Г.Ф. Шолоховым-Синявским.

…Примерно через год после приезда Фадеева в Ростов писательскую организацию перевели из полуподвального помещения по Пушкинской, 115 в здание «Дома печати» и клуба рабкоров газеты «Молот» по пр. Большому Столыпинскому (Ворошиловскому), 20, – доходный дом М. В. Ширмана, построенный в 1911 году по проекту архитектора А. Х. Закиева. 28 ноября 1926 в «Доме Печати» выступал поэт Владимир Маяковский. Помещение было великолепное, хоть и тоже полуподвальное. С множеством комнат, зрительным залом и сценой.

…И вот мы на первом пленуме писателей Северного Кавказа. Решается вопрос об объединении вокруг РостАПП писателей всего края. Через несколько месяцев завершилось организационное оформление. Северо-Кавказскую ассоциацию пролетарских писателей возглавил Александр Фадеев.

В это время литературная организация идейно окрепла. Редактируя «Лаву», А. Фадеев сумел объединить вокруг журнала писателей, театральных критиков, журналистов, преподавателей, литературоведов. В редакцию поступало огромное количество литературного материала, свидетельствующего о небывалом культурном подъеме пролетарских и крестьянских масс, впервые взявшихся за перо. Большинство авторов, присылающих свои произведения, составляла молодёжь с фабрик и заводов, из Красной Армии, сел, станиц, хуторов.

К 1925 г. вокруг РостАППа объединились 11 писательских организаций края, насчитывавших более 300 прозаиков и поэтов. Назрела необходимость создания Северо-Кавказской ассоциации пролетарских писателей с литературным центром в Ростове-на-Дону.

«Задача пролетарских писателей, — отмечалось в резолюции, — объединить писателей-националов вокруг своих организаций, помочь им в творческой работе, дать указание и оказать помощь в деле печатания их произведений, как на их национальных языках, так и в переводе»…

…Солнечный луч прожигает щёку. Наступило утро. Пора вставать. Я открываю глаза отдохнувшей, просветлённой. Я помню всё, что произошло со мной во сне. Помню Ростов Фадеева. Стремительный и сонный, на стыке старого и нарождающегося, купеческий и литературный, многоголосый, певучий, поэтический, мещанский и идеологизированный. Это Ростов Фадеева и Киршона, Пановой и Каца, Бусыгина и Жака, Шолохова-Синявского и Соколова…

…Вот только ноги почему-то гудят как после долгой ходьбы…

Антонина Попова

Источники:

1. Гордеева Н. М. Литературный Ростов 20-х годов. – Ростов-на-Дону: изд-во Ростовского университета, 1967г., 160 с.

2. Писатели Дона: Биобиблиографический сборник, Ростов-на-Дону: Кн. изд-во, 1976 г., 288 с.

3. Максимов П. Фадеев в Ростове. Воспоминания. – Ростов-н/Д: Кн. Изд-во, 1972, 137 с.