Муся запала на Тузика при очень обидных для неё обстоятельствах. Нет, сначала-то они были очень даже нормальные. То есть, обычные, скучно-привычные и ничего, как говорится, не предвещало. Дежурные ахи-охи, выдохи и вздохи, стервозно-завистливые взгляды женщин, оглаживающе-раздевающие – мужчин (благо было чего раздевать), восторженно-фальшивое: «А вот и Мусенька-Люсенька! Наша, так сказать, эстрадная звездуленька! Почтила своим эстрадным вниманием! Очень мило! Просим, просим!». Естественно, что на Тузика она сначала не обратила никакого внимания. Да и на что было обращать, если  на «файф-о-клок» у господ Парамоновых собралась солидная, как всегда разряженная компания человек в двадцать, в которой  горным утёсом выделялся красавец Вахтанг, кандидат медицинских наук и неугомонный бабник, у которого, как недавно призналась Мусе её вечная соперница-подружка Марочка, такой…, что прямо в голове не укладывается!

— Смотри, Муська, — предупредила Марочка и завистливо вздохнула (её по причине беспросветной тупости Парамоновы, считавшие себя утончёнными интеллектуалами, на свои великосветские по местным масштабам рауты уже давно не приглашали.). – Этот Вахтанг — такой коварный… шалун!

Муся усмехнулась тоном прожженной великосветской львицы (точнее, попыталась такой тон изобразить). Дескать, видала я таких горных орлов целыми пачками и во многих штабелях!

— Значит, попадёшься, — вздохнула Марочка (мысли она, что ли, научилась читать?). – Какие же мы всё-таки бабы – дуры! Непролазные!

Парамоновский сейшн был в самом разгаре, когда у окна, выходящего в сад, разгорелся оживлённый разговор. Муся прислушалась.

— А ей на выпускном экзамене тройку поставили! – горячилась высокая худая женщина в очках, преподавательница педагогического института. – Так она знаете, что заявила? — и, оглянувшись, понизила голос. – Е… ла я, говорит, этот ваш ё…ный институт! Нет, вы представляете? Громко и чётко! На всю аудиторию!

— Да, это она глупость сказала, — спокойно ответил доселе молчавший Тузик. – Этого не может быть.

— Вот! — обрадовалась преподавательница единомышленнику. – Действительно, это уже ни в какие ворота! Сказать такое про свою мальма матер!

— Вы меня не поняли, — поморщился Тузик. – Такого  не может быть в силу физиологических особенностей. Это её могут, а она – никак. Даже при всем её на то желании.

— Понятно, — моментально посуровела преподавательница. – Вы, наверно, тоже наш институт заканчивали?

— Почему? – не понял Тузик. — Я – медицинский.

— Оно и видно! – гордо-высокомерно вскинула голову женщина. – Как вы ещё людей лечите с такими… физиологическими мыслями!

— Да пока вроде не жалуются, — совсем не обиженно пожал плечами Тузик, и этим равнодушным пожиманием Мусю, что говорится, «зацепил». Оригинальничает, подумала она неприязненно. Выпендривается. Ишь какой… независимый! Познакомиться с ним, что ли?

Случай не заставил себя ждать. Точнее, его не заставила ждать Муся. По части знакомств она была весьма изобретательной.

— Хам, — сказала она.

— Жизнь, — не согласился Тузик. – И мне тоже очень приятно.

Муся от такой наглости раскрыла рот… Вот так и познакомились. И напрасно Вахтанг яростно и многозначительно сверкал на Мусю своими масляными глазами и так же яростно и многозначительно расчёсывал своей волосатой лапой своё спрятанное в штанах высокогорное богатство. Сегодня был не его день.

Алексей Курганов