Сегодня довольно часто можно наблюдать картину размывания смыслов. Гордость выравнивают с гордыней, веру с суеверием. Это тем заметнее, что возможность публичного высказывания стала практически тотальной и привела не к разумным дискуссиям, а к агрессивному и бессмысленному шуму-гаму на огромном виртуальном базаре. Тенденция, однако. Впрочем, не такая уж единственная.

В недавней статье Веры Калмыковой в журнале «Вопросы литературы» довольно убедительно показаны тенденции к обесценивающим конструкциям в современном дискурсе, что само по себе довольно остро провоцирует на продолжение разговора. Ведь есть и ещё одна тенденция, и она вызывает большее раздражение в среде сетевых читателей, чем любые иные словесные склоки с широкоэкранных телевизоров.

Предварительное наблюдение здесь необходимо и оно следующее: недавно был популярен и привычен термин «быть в тренде», и под него «легли» десятки совершенно разных по смыслу и значению словоопределений. Причём совершенно не важна некая традиционная градация с позиции нравственных категорий, так как очевидным фактом является обозначение как моральных, так и аморальных вещей с одним и тем же определением «это тренд». Тенденция к трендам очевидна, но какова цена такой трендовой истерии? Об этой цене и пойдёт речь.

Несомненный тренд сегодня – тема российско-украинских отношений. И именно в этих ветках обсуждений идёт самая беспощадная драка комментаторов, где агрессивная риторика становится неотъемлемой частью жизни сетевого читателя. Известно — чтобы не потерять читателей, надо наращивать шок-контент и сохранять высокий градус остроты дискуссии. Вот этот способ сохранения аудитории и представляет из себя выражение нового типа ментальности, что и укрепляет востребованность, а следовательно и сохраняет тему в тренде.

С этим связано и то, что сам текст новостных сообщений становится всё более и более открыто устроен таким образом, чтобы через содержательный ряд уже была проведена линия воображаемого фронта. Линия эта проводится с помощью обозначения воюющих сторон терминами, понятными обеим сторонам и заведомо оскорбительными для обеих сторон. Речь идёт о терминах «москали», «ватники», «орки», «укры», «укропы», «укросми», «колорады», «сторона-404» и любых их производных.

Здесь оскорбительность принципиально важна, как гарантирующая невозможность любого уравновешенного диалога и примирения, а следовательно и гарантирующая возможность бесконечного дублирования темы, продолжение конфликта как можно в большей временной перспективе.

Все страсти и истерики от медийных персон на фоне «флагов и гербов» – не более, чем актёрство, пускай даже и искренне воспринимаемое самими актёрами за свою реальную позицию. В конце концов, заблуждаться можно и вполне искренне в любую сторону.

Но цена тренда неизменна – дивиденды, которые получают СМИ и представители пишущего сообщества. И те и другие активно зарабатывают себе и материальное благополучие, и медийную известность на этом поприще. Более того, без активного участия СМИ в процессе разжигания медийной агрессии война вообще может закончиться, по крайней мере, значительная часть поводов для этой войны перестанет воспроизводиться изо дня в день. Таковы наблюдательные факты, которые, как говорится, вещь довольно настойчивая.

Именно сегодня становятся жизненно важны не абстрактная грамотность и «чистота» речи, а вполне определённые шаги, которые необходимо сделать пишущему сообществу, чтобы стать активными участниками преодоления накопленных разногласий. Речь вовсе не о неких «чистках» и прочей репрессивной риторике, а скорее о самой привычке словоупотребления.

Прямо стоит признать, что привычка использовать в отношении друг друга оскорбительные термины, это признак не только разжигания розни, но и полное непонимание собственной языковой агрессии, либо элементарно подлая корысть. Открыв любой новостной блог, наблюдаешь, как работая с языком и языком не только не прекращают навязчивое противостояние, но ещё больше разрывают и углубляют территориальное разделение разделением языковым. Очевидно, что привычка такого словоупотребления только увеличивает раздражение с обеих сторон, расширяет пропасть через язык (а это и есть самая страшная разделяющая пропасть).

Особенно неприятно, когда в агрессивный дискурс включаются те, кто позиционирует себя «писателями», литераторами всех мыслимых направлений. В подобной ситуации было бы уместнее совсем не самоопределяться в качестве «писателя», ну или хотя бы не ставить этот статус во главу своей позиции, потому что последствия слишком неоднозначны. Ибо «мирный мир» такому «писателю» с каждым днём становится необходим всё больше не как настоящая цель, а как словесный маркер, повод оправдать самого себя и свою агрессивную риторику, при этом, не забыв продать пару сочинённых про СВО (а попутно и не только про СВО) книжек.

Писательские заигрывания с трендовым контекстом неизбежно сводятся к популизму и конкретным экономическим интересам, где довод о каких-то там своих «патриотичности» или «свободомыслии» начинает выглядеть простым оправданием и даже языковым невежеством.

Повторюсь, сегодня в языковом пространстве общими для украинцев и русских (общими, значит понимаемыми носителями обоих языков и чаще всего используемые в повседневности) являются слова разделяющие и оскорбляющие. Если пишуще-говорящие в публичном пространстве медийные представители этого не понимают, то тем хуже, тем больше они продолжают успешно продвигать идеи межнациональной розни и экстремизма. Если же понимают и просто зарабатывают деньги, то тогда довольно легко стать пессимистом от бесконечного театра и всех этих актёров. Тогда просто становится мерзко и тошно за такой наш «общий» не мир, но мирок, где человек человеку не друг, товарищ, брат и личность, но медийный склочник.

Иван Образцов

P.S. Настоящее эссе было написано в черновом варианте несколько лет назад. За это время публичный дискурс несколько сгладился, но если вы вдруг решите поехать на места событий, то последствия агрессивного медиа-дискурса вполне ощутимы. Все эти активно муссированные с широких экранов «слова розни» сейчас стали общеупотребительными в самых широких разговорных практиках. Остаётся надеяться, что произойдёт естественная инфляция от регулярного употребления и негативный аспект уйдёт в область прошлого.

Как показывает исторический опыт, самый эффективный способ увести негативный содержательный ряд в прошлое, это показать опасность «слов розни» через жанры сатиры и юмора. Правда, такой жанр в настоящее время находится в состоянии крайне примитивном и надеяться на него пока не приходится. Всё, что реально видится, так это терпеливое исключение из своих голов «слов-розни» как способа мыслить ситуацию. Но для такого дела необходимо уметь не голосисто разговаривать, а мыслить о мире.