Рецензия на монографию 
«Синдром причастности.
Диагноз которого нет, а симптомы уже наблюдаются»
Д. Г. Плынова, психолога, писателя, главного редактора 
литературно-публицистического журнала «Клаузура»

«Синдром причастности» – это исследование Д. Г. Плынова в области психологии. Термин «синдром причастности» авторский, ранее никем не использовался в специальной литературе. Психолог впервые сформулировал этот диагноз в 2011 году, рассматривая психическое состояние индивида, когда он попадает из одной социальной группы в другую.

Выводы и заключения по данной теме были опубликованы Д.Г. Плыновым в сборнике «Амбулаторная и больничная психотерапия и медицинская психология» (№ 9, 2011). Психолог рассказал о своих наработках на съезде Российского общества психиатров в секции «Деструктивные проявления» (2011). Исследования Плынова – первое изучение данного психического состояния человека, работа спорная, как и все, что только начинается – это обычное дело. Но автор продолжает работать по этой теме, находить доказательства, обосновывать их. Научная работа будет полезной для многих профессиональных и социальных групп, так как сейчас чаще изменяются виды деятельности человека, чем раньше, его общение, коллективы, да и сам человек. Адаптироваться приходится не только конкретному человеку к новому коллективу, но и коллективу к новому человеку.

Автор называет причины возникновения СП. Они имеют место в нашей жизни, но я бы дополнила их. 1. Интернет. Да. Слишком много времени некоторые теряют зря, знакомясь с различной информацией сайтов, интересуясь чужой жизнью. 2. Навязчивое желание индивида попасть в группу с высоким статусом успешности наблюдается, но только у слабых людей. Для сильного человека важнее собственный результат в деятельности. 3. Низкая самооценка индивида может привести к СП, поэтому лучше иметь завышенную. 4. Социальная изоляция может привести к дистории только тогда, когда человек не занят делом. Писатель, который пишет книгу, ученый, который занят исследованиями, не подвержены дистории. Ученые могут быть годами в изоляции. Написать книгу без определенной изоляции, сделать научное открытие невозможно. Социальная изоляция – это для слабых. Профессиональная – изоляция это для сильных. 5. Зависть и неудовлетворенность своей жизнью могут привести к СП. К сожалению, зависть – одно из самых страшных качеств человека. Но зависть – это еще и двигатель. Часто завистливые люди достигают определенных успехов, лишь не достигнув желаемого, они могут дойти до СП.

Особенности проявления СП в онлайн коммуникациях и социальных медиа наблюдаются сегодня. Это зацепилось за нашу жизнь: кем-то все продумано до мелочей (политика Запада и США). И могут не только СП обнаружить психологи, но найдутся иные психологические состояния  человека.

Симптомы СП могут возникнуть по разным причинам. Автор работы называет такие: быть в центре внимания, постоянное участие в различных мероприятиях (участвовать – это неплохо, главное  чтобы мероприятия были со смыслом, и было их не так много), зависимость от мнения других людей, агрессия (у алкоголиков и наркоманов, например). Но общение с бывшими с одноклассниками, я думаю, что наоборот не помешает формированию новых социальных связей индивида. Человек не может вычеркнуть из своей жизни, многие моменты, так как они повлияли на формирование его взглядов, жизненного опыта, принципов…

Психолог Плынов называет в работе последствия СП. 1. Чувство тревоги и беспокойства. Но его не испытывают только дураки, даже у животных хорошо развиты эти чувства. Умный человек никогда не переживает о том, что в своей группе он не получает достаточного внимания. Умный обычно занят делом. 2. Согласна, что СП индивида может повлиять на его окружение, если само окружение так себе. 3. СП может ограничить возможности личного роста. Дополню этот момент: если в личном умственном развитии уже «шлагбаум».

Влияние СП на личность. Конечно, каждый человек чувствует себя увереннее, когда его поддерживают единомышленники. Вообще эта глава мне напоминает внутреннюю жизнь секты, очень похоже на это. А секта – это страшное явление. В ней идет подавление личности. Сильная личность о своих потребностях житейских, профессиональных, семейных и т.д. не забудет, уверена.

О влиянии СП на психические заболевания могут знать только специалисты. Автор называет интерес к личным достижениям. Интерес может быть разным. Внутренний, когда человек идет к своей цели. И внешний: получил диплом, денежную премию, например, и давай трезвонить об этом на каждом углу и в сетях, по всем каналам по десять раз. Умный человек скажет об этом один раз и забудет (может, и не скажет из-за скромности и правильного воспитания), потому что для него не это главное. Глупый будет кричать об этом не один год. У него может случиться от этого СП.

Далее автор рассматривает вопрос: СП и профессиональная деятельность, карьера человека. Трудоголики и лодыри. Умеешь работать в команде – работай. Лучше идет индивидуальная работа – пусть идет. Общение все равно происходит при обсуждении результатов. Продвигаются по службе чаще карьеристы. Таких много, к сожалению. Представить, страшно, что карьеристами может стать большинство из нас: все – наверху, а внизу –  никого. Хлеб сеять и собирать, коров доить, у станка работать станет некому. Верхи будут рано или поздно обречены на голод. По-моему, люди чаще достигают карьеры в тех видах профессиональной деятельности, которые для жизни общества не имеют существенного значения, без которых можно обойтись.

Но есть нужные обществу профессии. Человек обычно работает там, где ему нравится. Карьера человеком достигается быстрее, когда он в правильной команде. Во время Великой Отечественной войны вся страна была сплоченным коллективом. Каждый игнорировал свои личные потребности в пользу коллектива, иначе бы не было нашей Победы. Сейчас страна тоже объединилась (только небольшая часть людей игнорирует команду страны). Когда человек работает один, так устроена его работа, то сначала он достигает личных результатов, прежде чем подняться по карьерной лестнице. Такая позиция достижения, считаю, самая верная. Наверху меньше станет непрофессионалов, потому что, чтобы достичь чего-либо человек должен съесть пуд соли.

Автор считает, что СП влияет на отношения в романтических парах. В паре два партнера, если пара без романтики, то это не пара, а механизм. Конечно, должны быть общие взгляды на многое, но не обязательно на все. Даже политические взгляды могут не совпадать, а жизнь у пары может быть превосходной: муж в – КПРФ, жена – в ЕР. Когда один партнер во всем зависим от другого – это не жизнь. Или: слабого мужа затянули в секту, он тянет туда жену, а она сильный человек. Пара распалась. И – никакой романтики.

Изменения в среде влияют на возникновение СП. Изменение социальной среды в нашей жизни происходит постоянно. Школьник перешел из одной школы в другую, даже из класса в класс –идет адаптация. Также и взрослый человек, переходя с одного предприятия на другое, испытывает трудности, пока вольется в другой коллектив. Может ли возникнуть у индивида СП, если коллектив его не примет? У слабого. Сильный все равно найдет выход.

Г.Д. Плынов предлагает возможные методы профилактики СП. Методы правильные. 1. Общение с коллегами упрощено через интернет, нужно только использовать его по-умному. 2. План своей работы можно создавать не только на день, но и на неделю, месяц, год и т. д. Это помогает организовываться, увлекаться самой жизнью и ее процессами. 3.  Хобби и спорт. 4. Посещение курсов, конференций, чтение специальной литературы, да и художественной, слушание классической музыки, просмотр отличных художественных фильмов, просмотр художественных выставок, увлечение путешествиями, в поездке можно забыть про работу на какое-то время.

Диагноз СП. Здесь специалисты должны быть очень осторожными, так как гении обычно живут в приграничном состоянии, а они встречаются, им могут приписать СП, но это станет ошибкой. У гениев только на первый взгляд все также (приближение к СП), а на самом деле у них все в норме. Специалистам при сборе информации нужно избегать слухов, согласна, что необходимо собирать информацию самостоятельно и научными способами. Работать опять же психологам предстоит со слабыми клиентами, сильные личности сами сделают корректировку своей жизни.

Методы коррекции СП. Названные Д. Г. Плыновым методы для коррекции верны, но увлекаться медикаментозным лечением не советую, сегодня пациенты непростые, с аллергическими симптомами, и препараты все чаще выпускаются сомнительного характера. Я бы предложила все делать наоборот: 1. Социальная поддержка. 2. Отдых без рабочего коллектива, отпуск в горах, на море… 3. Психотерапия. 4. Если возникнет необходимость – медикаментоз.

Предотвращение СП. Определение риска возникновения СП важно. Болезнь любую лучше предупредить, чем лечить. Автор считает факторами риска социальные, психологические или биологические аспекты жизни человека. Здесь обращается внимание на необходимость поддержки друзей или родственников. Значит, прежние связи все-таки важны? Сегодня наблюдается чаще завышенная самооценка у нашей молодежи. Если же возникает негативная самооценка, ее необходимо гасить – в наше время участились трагические последствия психологического фактора, особенно среди молодежи. Возможно, кому-то понадобится консультация психолога. Почему бы и нет?

Далее автор называет этические аспекты работы психологов, конечно, они верны. Психолог, естественно, работает с каждым пациентом индивидуально. Работа эта непростая. Понятно, что должна врачом соблюдаться конфиденциальность. Пациенты могут быть разных национальностей, необходимо учитывать особенности их культуры. Часто психолог работает вместе с другими специалистами – это похвально.

Методы помощи людям, страдающим от СП, у автора по поводу методов есть свой профессиональный взгляд. Я же всегда за самопомощь. Никто себя родимого не знает лучше, чем сам человек. Да и одиночество бывает разным. Вернусь к примеру с писателями. Писатели почти всегда одиноки. Свое положение они не оценивают изоляцией, а благом для работы. Неправильный подход! Нельзя всех расчесывать одной гребенкой. Зачем писатель будет тратить зря время на общение с людьми, которые могут быть или не могут быть подвержены СП? У писателя нет на это время! Жизнь коротка, а мыслей в голове много, и всем им нужно найти место в произведениях. А вот эмоциями своими управлять нужно. Но  лучше все-таки высказаться, возможно, и на повышенных тонах. Нельзя в себе тащить  груз неудовлетворенности  чем-то или кем-то.

Немалое место в научной работе Д.Г. Плынова занимает процесс обучения детей и их причастность к СП. Синдром причастности чаще испытывают дети, которым не оказывают внимание не столько в школе, а учитель не в состоянии за 45 минут оказать внимание каждому ученику в классе, в котором, например, 35 детей, сколько дома. Это неполные семьи, занятые родители, бабушки и дедушки, не желающие участвовать в воспитании внуков, неправильное в корне воспитание. Да, сегодня многие школьники не видят цели в получении образования, но причина этому не только в их неспособность к адаптации, низкая самооценка, это еще и неумение подходить к себе самокритично, а иногда это обыкновенная лень. Но со счетов нельзя сбрасывать и общее состояние нашего образования: не хватает учителей, учителя работают без желания, нет навыков и любви к своей профессии, конфликты с администрацией, вездесущие родители, они всегда сегодня правы, а учителя – изгои. Дети наши взрослеют сейчас рано, перерастают в потребителей, а не в помощников родителям. Они не научены труду, хорошо, если занимаются спортом. Есть еще причины, которые я часто обсуждаю с учителями, и мы спорим. Все ученики разные, они не могут учиться одинаково. Если у школьника нет способностей к математике или к физике, или к русскому языку, например, то не стоит его долбить этим предметом ни в школе, ни дома. Многие учителя считают, что нужно оставлять на второй год таких учеников. Ни в коем случае! Это как раз продвижение к СП. Травмы такие не зарастают. Я создавала множество для учеников «лазеек», чтобы исправить карандашную «двойку» в журнале на хорошую отметку.

Предотвращение СП у детей – важный вопрос, который поднимает Д.Г. Плынов. Почти в каждой школе сегодня работает психолог, он чаще и проводит тренинги. А польза от этого есть? Психологи увлечены (не все, конечно) вычерчиванием графиков, отчетами, оформлением своих личных работ… Они должны наблюдать детей в школе: знать их характеры, с кем дружат, какая обстановка дома, какие отношения с учителями, какое место у ученика в детском коллективе, как кушает ребенок, что любит больше всего, как у него с юмором, что читает, если вообще читает. Большая беда в том, что дети сейчас не самостоятельны, но в этом не они виноваты, а наше общество (мы оберегаем их), потому что ребенка на каждом углу может поджидать какая-нибудь опасность (и в человеческом облике тоже). Чтобы предотвратить образование СП у детей, нужно сомкнуть в единое целое образование и семьи, медицину и местные власти.

Тема, над которой работает ученый Дмитрий Геннадиевич Плынов, меня заинтересовала, и я с удовольствием поддерживаю исследование «Синдром причастности (Диагноз которого нет, а симптомы уже наблюдаются)» для общей же нашей пользы. Но у меня возникли вопросы и предложения. 1. Человек имеет полное право выбирать сам, с кем ему общаться. Т.В. Черниговская, наш известный ученый, например, считает, что (вот только!) с дураками лучше не общаться, не терять время зря. Выбирать нужно тех людей для общения, с которыми интересно, от которых можно чему-то научиться и неважно, к какому статусу они относятся. Выход из сложных ситуаций человек способен найти сам. Конечно, этому надо учить с детства. 2. Прежние связи сохранять необходимо, а не разрывать, по причине, что кто-то кого-то перерос и двигается семимильными шагами вперед, потому что это могут быть родственники, друзья, которым может понадобиться помощь, которую посильно возможно оказать. 3. Рассматривать нужно не только демографические группы, но и причины, вызывающие СП у женщин, у мужчин. 4. Особенное внимание нужно уделить молодежи, учить жизни 5. Вопрос о СП уже поднят ученым, потому нужно  остановиться на изучении сект, бандитских группировках, которых много, в них работают подготовленные и хорошо обученные люди, разбирающиеся в психологии человека. Нужно выяснить как, по каким причинам люди попадают в эти группы, «адаптируется», где не надо, продумать, как избежать этого. 6. Сегодня возвращаются домой с СВО наши военные. У многих тяжелые ранения: нет ног, нет рук… – им необходима помощь. Коллективная! Это делается, но требуется особый подход к каждому индивидуальный – работа специалистов, врачей и, конечно, психологов. Разговор как раз не о слабых, а о сильных людях, но получивших  ранение или психологическую травму.

Желаю автору, Д.Г. Плынову, сил, терпения, критического отношения к проделанной уже работе, а также воспользоваться рекомендациями профессионалов в области психологии, довести научную работу до завершения, и пусть она станет приносить пользу науке и обществу.

Надежда Лысанова

Союз писателей России,

Союз журналистов России
 «Единая Россия» (с 2005 года).

Теперь мои примеры из школьной жизни и жизни вообще, которые могут пригодиться Д.Г. Плынову.

I. Перевели из другой школы в нашу среди учебного года одного мальчишку. У него в предыдущей школе не было взаимопонимания с детьми. Я работала уже заместителем директора, потому школа у меня была вся как на ладони. Мальчишка был шестиклассником. Он трудно приживался и у нас, все было у него как-то болезненно.

Я подключила психолога. Она не могла понять, в чем дело? Классный руководитель к ребенку доброжелательна, остальные учителя в курсе, а дети его не принимают. И ощущение такое, что его все знают сто лет в обед. Стали выяснять проблему. Оказалось, что он живет в том же районе, что и большинство наших учеников, и его действительно все знают. Знают и знают. А дело в чем? Оказалось, что мальчишка был жутким драчуном, забиякой и жалобщиком. Каждую драку во дворе и в школе, в основном, начинал он, а показывал на кого-нибудь другого. Был невыдержанным, нервным, сценически изображал обиженного, ревел навзрыд, растирая кулаком глаза, мама его защищала, учителя тоже, не разобравшись в ситуации, лишь бы неприятный инцидент закончился. Наказывали в школе и во дворе, получается,не его, а всегда других мальчишек. Ему это нравилось. Он еще и дразнился, строил гримасы. И снова возникали драки.

Чем закончилось все? Долго мы утрясали ситуацию. Разнимали драки, вызывали родителей, объясняли всем, что пора заканчивать школьные потасовки. А потом мы с одной учительницей, стали украдкой хитреца фотографировать. Раз я его вызвала и показала снимки, потом еще и еще… И сказала, что если у меня в фотоаппарате будет 10 таких снимков, то мы с ним пойдем в милицию, и я его поставлю на учет, это уже можно будет сделать. Он стал побаиваться. Правда, драки прекратились не сразу, но до десяти дело не дошло. И все как-то постепенно успокоились, потому что я уверена, он о моем фотографировании предупредил и других.

II. Значение детского коллектива со счетов сбрасывать нельзя, чувство локтя товарища должно ощущаться каждым ребенком в своем ребячьем окружении. А еще не надо забывать, что дети всегда желают быть впереди планеты всей. На этом и был основан мой эксперимент.

Начался учебный год, мои ученики были уже восьмиклассниками. Сентябрь прошел. Октябрь идет, а они никак не начнут учиться. Нахватали плохих отметок. На родительском собрании мамы и папы сетовали, что не могут их приучить к учебе, что они все еще отдыхают. На классном собрании я сказала ребятам, чтобы они хотя бы договаривались между собой, какой предмет и кто будет готовить, чтобы родителям и мне не было так стыдно, да и им самим. И я их разбила по пятеркам, прямо по списку в журнале, по алфавиту. Ученики согласились со мной. А в конце недели, мы, как обычно выставляли в дневники оценки. Я им диктовала, а они в своих дневниках отметочки вырисовывали. Потом я проходила по рядам и расписывалась. До этого я уже все посчитала, но им ничего не сказала. И как бы случайно сообщила им, что результаты их учебы заметно улучшились. И мы сейчас и посмотрим, кто работал лучше всех. Для этого я им предложила посчитать свои оценки: 5,4,3, мол, складываем, а 2 и 1 отнимаем. А потом все 5 человек в команде складывают вместе свои баллы. Только все должно быть честно! Так мы выявили победителей. На доске под их диктовку я записала 7 результатов. И команда, которая выиграла, закричала: «Ура!»  Победители стали обниматься.

Другие призадумались. На следующей неделе результаты еще улучшились. Выиграла другая команда. И что я заметила, дети стали держаться пятерками, в столовую шли вместе, в школу заходили своей компанией, после школы опять вместе. Видимо, договаривались, кто и какой предмет станет учить и отвечать на уроке. В конце первой четверти у нас выявились три отличника и больше половины класса стали хорошистами. И дальше мы тоже укрепляли свои позиции таким же образом. Они, кстати, вместе стали готовиться к контрольным.

III. Родители развелись. Мальчик, сын их, только перешел в пятый класс. Адаптация? Конечно. У всех пятиклассников, потому что учителей стало больше, предметов больше, из младшего блока они перешли в старший, а в школе по коридорам вышагивали старшеклассники, такие большие «дяденьки».

У мальчишки, хотя он и был отличником, все падало из рук. У него еще своя адаптация шла: отец женился на другой женщине. Мама плакала. Пятиклашка тоже. Мы наблюдали. Сюсюкать же с ним я всем запретила. Парнишка гордый.

И вот однажды мальчик пронес в пакете с физкультурной формой в школу петарды. Во время урока отпросился в туалет, пакет заведомо припрятал в коридоре за батареей. В туалете обтянутые изолентой петарды положил в унитаз и поджег их. Хорошо, что хоть сам выскочил из туалета. Раздался взрыв. Мы, взрослые, со всех концов бежали к туалету. Ученики выглядывали из всех классов. А мальчишка даже и не думал убегать с места преступления.

Вызвали отца в школу. Он был заместителем генерального на заводе, я легко до секретаря дозвонилась. Отец подъехал почти сразу на своей машине к школе, а за ним следом сантехники с новым унитазом. Унитаз установили. Потом был долгий разговор: сначала с отцом и сыном, потом только с отцом. Между отцом и сыном была настоящая любовь и дружба, они понимали друг друга с полуслова. Но отец ушел из семьи, а работал он с утра до ночи. Еще командировки. И сын к новым условиям в семье, в которой теперь отсутствовал отец, тоже не мог адаптироваться. Решением его стало – вот такое привлечение к себе отцовского внимания. Они вышли из школы в обнимку, и оба плакали. На учет парня не поставили, третья адаптация стала бы для него лишней.

IV. Отец – начальник цеха на заводе. С работы приходил поздно. В комнату к сыну заглянет, сын спит. Так бы продолжалось, наверное, долго, если б не стал уроки прогуливать мальчишка.Ясразу вечером позвонила после его первого отсутствия вечером, мама ответила, что сын приболел. Она утром уйдет на работу, а к сыну друзья набьются в квартиру, прогульщики из разных школ.

Потом мальчишку выписали врачи, и он пришел в школу. Походил недолго, видимо, понравилось болеть. Опять исчез на две недели. Пришел, снова заболел. Справки приносил, но как-то на душе у меня было не так. Болеть который раз стало неудобно ему, а друзья новые прилипли, не отпускают. И стал он уроки пропускать. Сначала с одного сбежит, затем два пропустит, а потом и все уроки прогулял. Домой мама вернется, сын в своей комнате за столом, в тетрадке что-то пишет, учебник перед ним. Тихий такой стал и серьезный. В дневник мама заглянет, а там оценки приличные, друзья его научили их рисовать, и главное – роспись стоит. Быстро прирос мальчишка к новым товарищам. Травку покуривали вместе. Адаптировался, хотя в своем классе он был на видном месте, скорее всего, в новой компании имелись сильнее его ребята, оказывали на него свое влияние.

Мама долго не верила, что хороший ее сын школу не посещает. Мой муж со мной ходил искать его по подвалам. Мы брали эртельтерьера своего, Дика, потому что зимой рано темнеет. Скольких учеников из разных школ мы повыгоняли из подъездов и подвалов. Наконец, наткнулись в один вечер на своего мальчонку. А он худой стал и, цвет лица серый. На следующий день дозвонилась до отца, поняла, что мама верит придумкам любимого сына.

Отец пришел. Вот наш разговор.

– Вы на сына своего обращаете внимание? – спросила я.

– Конечно, он у нас хороший мальчик.

– А уроки делаете с ним, помогаете ему?

– Нет, к сожалению, очень поздно с работы возвращаюсь.

– Скажите, когда ваша жена ходила беременная с ним, вы его ждали, любили его уже?

– Конечно, ждал. Любил…

– А что ж вы его сейчас-то не любите?

– Как не люблю?

– Да так. Не любите вы его.

И тут я ему все рассказала. Он пришел в ужас. Мы с ним составили план, как будем вытаскивать пацаненка из новой «организации». Отец понял, что дело очень серьезное. У нас получилось, но не всех получалось вытянуть, видимо, отцы не все были личностным примером для детей своих, не слышали их.

V. Бабушка моя родилась и выросла в большой семье. Жила она в дальней-предальней уральской деревне. Замуж не вышла, уж к тридцати годам дело шло. Была высокая, с маленькими карими глазами, с длинным носом. Худая. Зато такая хозяйственная! Всю семью накормит, с племянниками поиграет, хозяйством займется. Так бы и текла ее жизнь, так дед мой с другом приехал в ту деревню. Парень он был молодой, красивый коренастый. Жену искал. Но девушку, какую надо ему, еще не встретил. Тут ему Катя и приглянулась. Она была его выше на две головы и старше, но дед мой ее выбрал. Уж очень она была деловая, все умела делать.

Поженились. Привез Михаил Катю в Верхотурье. Дом купили на Ямщицкой улице. Зажили счастливо. Так они и прожили всю жизнь на берегу реки Туры. Бабушка по утрам бегала молиться, хотя дед ей запрещал, в те годы не принято было по церквям ходить, все монастыри и храмы в Верхотурье закрыли. Одна часовенка действовала на кладбище. А она бегала, чтобы еще могилкам поклониться: дети тут их были похоронены, годы голодные были, родственники, родители Михаила, а потом в часовенку зайдет.

Вся жизнь моей бабушки была построена таким образом: церковь с утра, семья, хозяйство. Вырастили они с дедом пять детей, старший их сын в Великую Отечественную войну погиб, у бабушки много родственников вообще близких погибло, у деда – младший брат. Огород огромный у дома был, к Туре тянулся вниз. За счет него они выживали в трудные годы. В хозяйстве: корова, коза, собаки, куры. Любили они с дедом порыбачить, а потом пескарей запечь в печи на сковороде. В 70 лет наша Катерина Никоновна легко забиралась на кедры, шишки вниз скидывала. А Михаил Васильевич и в 65 еще на медведя с одним ятаганом ходил.

Молоко бабушка соседям продавала – на этом ее общение с ними заканчивалось. Она не любила сплетен. Занималась делами: готовила (печь на пол-избы русская стояла), стирала, в огороде ковырялась, делала заготовки на зиму, шила сама себе и всем одежду на швейной машинке, воспитывала сначала своих детей, потом внуков, нас на каникулы в Верхотурье отправляли. Ткала половики, вязала – так у нее дни быстро проходили. Была она безграмотной, потому нигде не работала, да и дел домашних ей хватало. Раньше женщины хозяйством и домом занимались. И была от этого польза. Имелись у нее несколько подруг на соседних улицах, изредка она ходила к ним в гости, чай попить, на завалинках посидеть, больше помолчать – вот и все общение.

Но она никогда не страдала по поводу коллектива, работы в коллективе, была сама с собой, вроде бы одинока и всегда в центре, хотя и не писательница  и не ученая – ей хватало всего того, что у нее было.