Гаснет свет, и несколько секунд мы сидим в полной темноте. И пусть в этот вечер в зале совсем нет случайных зрителей, но даже им сейчас необходимы мгновения тишины, чтобы настроить сердце перед встречей  с музыкантом, которого называют гением русской балалайки.

Алексей Архиповский…

Не часто приходится писать о гениях, ещё реже удаётся их видеть и слышать. С самого утра в день концерта я смотрела и слушала Архиповского дома, включив для настроения, но так и не смогла оторваться. И вот приближается момент истины –  не в аудиозаписи и не на видео. И даже когда несколько секунд остаётся до начала концерта,  ты всё еще не можешь поверить в то, что это объективная реальность, которая сегодня будет дана тебе  в ощущениях. Иди, и смотри, и слушай! И вот ты пришёл и…  всё равно не веришь. И даже когда Артист появляется из кулисы, и выходит из тьмы её – в темноту сцены, а потом восходит на маленький круглый помост в её центре, и когда садится,  и …  И тут что-то замирает в тебе, потому что тишина в какую-то секунду достигает апогея. А потом начинается Музыка, встречи с которой ты ждал и жаждал, как путник, измотавшийся по человеческой пустыне,  желающий испить из живительного источника той целительной влаги, которую давно заменили ароматизированные яркие суррогаты.

В 2011 году виртуоз попал в российскую книгу рекордов в номинации «лучший  балалаечник мира», он уже хорошо известен всюду и его сравнивают то с Паганини, то с Хендриксом, которые перевернули представление слушателей об игре на скрипке или гитаре. Его называют гением и в этом нет преувеличения.

Помнится, кто-то сказал о Пушкине «Он такой же, как ты, как я, как он… Он такой же, как мы, только гений». Я смотрела на Алексея Архиповского, и эта фраза не выходила у меня из головы. Такой же, как мы, только отдавший сердце своё русской балалайке, желающий (и делающий это!) раздвинуть границы её, раскрыв невиданные доселе возможности любимого им инструмента. Ему всегда казалось, что мир балалайки и намного шире, и глубже, и богаче, и что этот исконно русский инструмент на самом-то деле… не только  русский. И подвластно ему всё.

Маэстро начинает играть, и ты забываешь, что в его руке трёх(!)струнная балалайка. Кажется, что звучит полнозвучный ансамбль гитаристов: вот и звук кастаньет слышится где-то совсем близко, и женские каблучки отбивают страстный ритм фламенко… А сейчас ты  уносишься куда-то, услышав вдалеке тихую мелодию андалузского романса… Но ведь всё это – «проделки» виртуоза-балалаечника, который… да-да,  «один из нас, только  гений».

Его исполнение соединяет в себе несоединимое, смешав все стили и направления, выискивая на международной музыкантской палитре единственно нужную краску или полутон её. Когда хрустальные дождевые капли  («Дождик») слетают со струн балалайки музыканта, подсознание напоминает  тебе о зыбких пейзажах импрессионистов или о не менее хрупких звуках господина Дебюсси, что витают где-то за пределом второй реальности,  в высших слоях атмосферы, куда не долетают запахи и какофония повседневно-серого жития.

Авторская музыка композитора Архиповского переполнена цитатами, которыми он ненавязчиво и очень корректно оттеняет ту или иную тему. Это может быть Бах или Таривердиев,  фрагментик «Jingle Bells» или наша «Барыня», которая звучит в его исполнении в привычном классическом варианте. Алексей говорит, что цитаты в его произведениях – не импровизация и не домашние заготовки. Это – его разговор с балалайкой, причем, очень камерный разговор, с глазу на глаз. И только балалайка знает, что сейчас хочет сказать её хозяин, потому охотно и легко отзывается той или иной репликой.

У маэстро две балалайки:  1902  и  1928 года рождения. Он понимает, что такой нагрузки, как при нём, его инструменты не испытывали никогда, а потому с большим уважением относится к их выносливости.

Мастер Семён Налымов, прозванный русским Страдивари, в 1894 году создал первый инструмент, в пропорцию которого было заложено золотое сечение. Василию Андрееву удалось сделать балалайку настолько популярной в России, что игрой на ней гордился цесаревич Алексей.

Помнится, Н.В. Гоголь в «Мёртвых душах» говорил о балалайке на Руси как о «красе и потехе ухватливого двадцатилетнего парня, мигача и щеголя, и подмигивающего, и посвистывающего на белогрудых и белошейных девиц, собравшихся послушать его тихоструйного треньканья». Такой и была изначально  «русская красавица», в названии которой уже слышится то ли балаканье, то ли бряцание. И на таком языке может поговорить со своей сударушкой Алексей Архиповский, когда захочет разбередить старинные струны одного из своих уникальных инструментов, вспомнив вместе с ними родные им переливы да переборы.  И тогда под трёхструнное мерцание  заколосятся поля, залитые послеполуденным солнцем, и шёлковый ветерок пролетит над ромашковым полем тёплым тихим утром, а потом спрячется в берёзовой тени, чтобы посмотреть, как прозрачно-жёлтые бабочки порхают над сочным клевером, оттеняя собой малиновое звучание волшебницы.

Любовь к музыке у Алексея с детства, —  отец играл на гармошке и аккордеоне, а сын слышал и вслушивался. Полюбились ему народные инструменты, но никто даже представить себе не мог, что так много интересного и нового откроет этот скромный мальчик в игре на инструменте, у которого и есть-то всего три струны.

Они нашли друг друга – Маэстро и его балалайка, и кто из них кого приручил, теперь уже и не вспомнить, но очевидно одно: они уже давно в ответе друг за друга, а их гармоничному союзу могут позавидовать многие.

Алексей Архиповский играет русскую музыку и народную, классику и джаз. И восточные мотивы звучат в его исполнении убедительно, и даже рок не чуждается балалайки. Артист принимает активное участие в этно — фестивалях, которые дают ему новые темы и истории.

«Архиповский — смесь гитарных богов Стива Вая и Джеффа Бэка, и это на традиционном треугольном и трёхструнном русском народном инструменте. Его техника захватывает дух, его звук всеобъемлющ. Яркая выразительность в его трактовке традиционных вещей вызывает «мурашки по коже»,

— писал «De Volkskrant» (Нидерланды) о выступлении Алексея Архиповского на Jazz Zomer Fiets Tour (Гронинген, август 2006)

Его техника игры флажолетами уникальна, а понимание природы инструмента безгранично.

По тому, как он чувствует изображаемый им мир, музыканта можно назвать художником или поэтом, хотя привычное «Маэстро», в самом высоком значении этого слова, уже заключает в себя обе  ипостаси, в которых артист совершенно органичен. Но ведь он ещё и философ, и, может быть, философ – в первую очередь, потому что, если тебе нечего сказать и ты живёшь в резонанс с миром, то никакая, даже самая виртуозная техника тебе просто не будет нужна.

Кажется, он пока не имеет звания, но очень трудно представить себе такого артиста, привязанного заслугами к одной какой-то стране. Пока о нём написано коротко, но ёмко «музыкант и композитор, балалаечник-виртуоз». То же самое – в информации о Евгении Кисине: пианист-виртуоз. Пытаюсь представить себе народного артиста Италии Николо Паганини и становится до смешного глупо.

Не в расписной лубочной рубахе « а-ля рюс» появляется сегодня на сцене маэстро  Архиповский, играющий Музыку, обращённую ко всем и к каждому, а потому ничто не должно отвлекать от монолога-исповеди, которой делится с нами артист. В темноту сцены выходит человек в чёрном, трепетно прижимая балалайку к груди, и мы видим только его лицо и руки.  Сейчас начнется Музыка.

Каждое «слово», извлеченное им из инструмента, должно быть услышано, даже если прозвучит оно тихо-тихо, и ты перестанешь дышать, чтобы, не дай Бог, не разорвать той тончайшей нити, которая связала тебя сегодня с каким-то иным совершенным миром – то темпераментно — ярким и страстным или же тонким и хрупким, до обнажения. И пока этот мир существует, пока тише тихого звучит для тебя самое сокровенное, ты  должен постараться это услышать и сохранить в тайниках души своей… И ты услышишь, обязательно услышишь и поймёшь что-то, что доселе было от тебя сокрыто, и ещё ты сможешь увидеть… н е з е м н о е, и оно откроется тебе, потому что о чём-то очень важном будет говорить только тебе Маэстро, а потому…

Когда играет Алексей Архиповский, открывается истина, потому что его молитвами, идущими от самого сердца музыки, осеняется наше  в р е м я, которому сегодня особенно необходимы неподдельные искренность и чистота.

Ольга Мищенкова,

Союз журналистов РФ,

г. Рязань

Фотографии Владимира Илюхина (Рязань)