Прежде всего, необходимо уяснить, что явление это — западники и славянофилы, возникло не в церковной среде, а в среде русской интеллигенции, и, следовательно, явление это не церковное, что очень существенно.

Тема для сегодняшнего дня не только сугубо нафталинная, но ещё и мечтательная, маниловская, потому что несвоевременная. Идущим за Христом, сегодня не до мечтаний. Сегодня все мы — западники. Потому что мыслим по их меркам. Например, кто сегодня наши «патриоты»? Кто Рогозин, кто Бабурин, кто Глазьев, наконец, и другие «патриоты», как не западники, ратующие за Россию, но западным мышлением.

Сегодняшнее понятие между западниками и славянофилами подразумевает такое же различие, какое имеется между людьми, разбивающими яйца с острого и с тупого конца. Сегодняшнее рассуждение о западниках и славянофилах — это рассуждение сугубо чеховских героев — мечтателей.

Сегодня, когда христианин оставлен один на один с властью тьмы, рассуждать о западниках и славянофилах способен лишь ум западника. Ум западника берёт сторону славянофила, чем и искажает саму жизнь русскую. Славянофильство было рождено русской интеллигенцией от ощущения своего падения, от ощущения, что их, русских людей, мышление приняло категории западников. Ведь сегодня и Бабурин, и Новодворская мыслят одними и теми же категориями… земными. Этими же категориями мыслит и МП, используя лишь церковную терминологию. Мышление же категориями Царствия Божия сохранилось лишь в среде Малого русского Христова стада. Это то и ощутили в ХIХ веке славянофилы. Но только ощутили, ничего не поняв, потому что уже сами мыслили категориями западников, категориями обустройства земной жизни, категориями изгнания земного, а не категориями Царствия Божия.

Рассуждал ли на тему о западниках и славянофилах, например, преподобный Иона, киевский чудотворец? Никогда. Потому что уже в его время, время западников и славянофилов, ему, спасающемуся, было не до этих мечтаний. Какие споры, когда всё ясно? Надо спасаться, а тут тебе преграждает путь дискуссия на отвлечённую тему. Сегодня тема «западники и славянофилы», тема абсолютно отвлечённая, кабинетная, для академика Пивоварова. Ну, и зачем табуретки ломать? Кто не примет Царствия Божия, как дети, тот не войдёт в него. (Мк. 10,15) Где сегодня увидишь человека, незаземленного, как ребенок? До западников ли и славянофилах сегодня детям? Детям Малого русского Христова стада, которому посылаются сегодня Iовские испытания, чтобы закалять его?

И какое нам дело до интеллигентских мечтаний, когда сегодня нам не хватает духовных сил противостоять соблазнам, увлекающих нас царством тьмы в объятия антихриста. Если о лучшем из славянофилов, о Николае Степановиче Хомякове, архимандрит Константин Зайцев сказал, что учителем нашим он быть не может, то зачем нам копаться в мыслишках пикейных жилетов начала ХIХ века?

Это первый момент.

Но он невольно тянет за собой и другое, уже серьёзное размышление по ассоциации:

— Декабристы разбудили Герцена, Герцен разбудил народников, народники разбудили…

Не разбудили ли кого-нибудь и славянофилы? Похоже, что разбудили, и разбудили напрасно. Кого же разбудили славянофилы? Побудка славянофилов внешне была не столь громкой, как у декабристов, но, именно, побудке славянофилов суждено было быть услышанной, спустя, примерно, 150 лет «патриотами» периода либеральной России. И урон, нанесенный этой побудкой, был зело велик. Потому что он коснулся не внешних изменений государственного устройства земли Русской, а повлиял на душу русскую, которая от побудки декабристов сохранялась аж до 1991 года. Но в 1991 году проснулись, так называемые, «патриоты», которые, начитавшись бывшими им ранее недоступными трудами Ильина, Тихомирова, Солоневича и других, разбуженных славянофилами, принялись возбуждать народ к сопротивлению за Российскую государственность, за Россию, не поняв, что у этих-то наших духовных писателей на первом то месте был Христосъ.  Этого то и добивался автор славянофильства, ненавидящий русскую душу — диавол. Ибо через славянофилов он впустил в Россию «православие», которое сошло с Евангельской опоры, которое сохраняло всю Евангельскую терминологию, но камень, стоящий во главе угла Православия — как войти в животъ вечный, как спасаться от диавола, этот камень во главе угла был заменён, на то, как обустроить Россию. Так вера во Христа стала замещаться верой в Россию. Либеральный душок славянофилов, на который-то в основном и уповал творец славянофильства, проник в ограду церкви, где уже внешнее возлюбили паче внутреннего, и обряд больше духа. Это и стало причиной катастрофы, обрушившийся на Россию в 1917 году, как наказание за отступление от Христа.

— Выходит, во всём виноваты славянофилы?

— Не во всём. Но самую тонкую операцию по вытеснению Христа с первого места в русском сердце, удалось осуществить, в частности, и через проповедь славянофилами особой исторической миссии русского православного народа. Защищая православие, на первое место в иерархии духовных ценностей русских людей выводилось земное отечество, превращавшееся из футляра, который хранил Православие, в идола, которому подчинялось всё. Спасение собственной души не отрицалось, о нем и говорили, и писали, но… как-то было уже неудобно, неприлично ставить его во главу угла, когда все думы были о любимой Родине, которая должна спасти мiръ. И вот мы имеем сегодня результат: «Вера России — в саму Россию». И произнёс это во всеуслышание ни какой-нибудь там банальный «патриот», а сам Владимир Михайлович Гундяев, соборно избранный.

Почему же власть тьмы, которая, не стесняясь и не краснея, гуляет ныне по всей Эрефии, одолела славянофильский дух, который, хотя и разбудил нынешних патриотов, но пребывает сегодня на нашей земле, всего лишь, как музейный экспонат, о котором говорят только: — Славянофилы были люди кристально чистые, нравственной чистоты и ум, а главное, глубоко верующие. Почему за этими духовно красивыми людьми не пошел русский народ, а предпочел слуг преисподней? Почему в России в ХIХ- веке не повторился эффект первых христиан, когда к ученикам Христа присоединялось все боль-шее и большее число людей, несмотря на жуткие гонения?

Ответ прост: Потому что, именно, западники должны подготовить при-ход антихриста, сделать прямыми для него стези.

Но вот, через что осуществлялась эта победа западников над славянофилами? Почему архимандрит Константин Зайцев, отмечая юбилей Хомякова, давая ему только самые высокие определения, заключил: Но учителем нашим он быть не может?

Отношение к крепостному праву славянофилов и помогает ответить на все эти вопросы. Вот, Иван Сергеевич Аксаков: “Девятнадцатого февраля 1861 года начинается новое летоисчисление русской истории. Мы имеем теперь движение и пробуждение самой жизни народной, вызванное великим делом 19-го февраля. Мы это все чувствуем, мы даже не можем усомниться в том искренно, и заря нашего спасения уже брезжит!”

А это оптинский старец Евфимий, сделавший свою запись, именно, 19 февраля 1861 года. Вот она:

19-го сего месяца Россiя вступила на новый путь — свободы. Волею Благочестивейшаго Самодержавнейшаго Государя Императора Александра II Русскiй народъ освобожденъ отъ крепостной зависимости.

До сего дня онъ шелъ путемъ послушанiя и смиренiя; теперь — свободы и, по-видимому, без указанiя на необходимость сохраненiя за собой прежнихъ христианскихъ добродетелей.

Во что можетъ обратиться подобная свобода, мы видели уже на примере Францiи и на другихъ Европейскихъ государствахъ. Но то — Западъ, а на западе, что можетъ быть кроме царства тьмы? Мы — Востокъ; но и на востоке солнце также восходитъ и… заходитъ.

Да, не узрятъ очи мои царства тьмы!

Выделим из этой дневниковой записи старца страшное предчувствие:

Реформа прошла без указанiя на необходимость сохраненiя за собой прежнихъхристианскихъ добродетелей.

Как видим, славянофилы на это не обратили никакого внимания! Почему? Православные наши славянофилы, чистые и нравственные люди всем сердцем своим, всей душою своею, всей своей крепостью любили… свою Родину, свою Россию! А человек то создан, чтобы все эти чувства в первую очередь были отданы Господу Богу своему. Так, ещё до советчиков, объявивших “Была бы страна богата — и нету других забот!”, в православной России, исповедующей: “Вера. Царь. Отечество”, отечество в иерархии духовных ценностей заняло первое место.

Вот, почему славянофилы, образованнейшие интеллигенты, не обрати-ли никакого внимания на то, что реформа прошла без указанiя на необходимость сохранения за собой прежних христианских добродетелей. Господь утаилъ сие отъмудрыхъ и разумныъ и открылъ то младенцамъ (Мф. 11. 25). Младенцу — старцу, возлюбившему Господа Бога своего всем сердцем своим, всем помышлением своим, всей душою своею и всей своею крепостью, и открыл Господь, что реформа то сия и станет началом всеобщего отступления от Бога в России, которое приведет к царству тьмы уже через 50 с небольшим лет.

ЛУЧШЕ ОДИН РАЗ УВИДЕТЬ …

Кого из нынешних отображают образы, изображенные на этой картине, названной автором ее, Николаем Ватагиным, «Западники и славянофилы»? Поскольку эта битва западников со славянофилами с течением времени не только не ослабевает, а только усиливается, то кто же это из нынешних “русских интеллигентов” так дубасит друг друга? Кто из них оказывается в нокауте? Кто ставит на карачки другого, а сам восседает на нем? Кто в ужасе убегает с поля боя? Кто обнимается друг с другом после обоюдной неприязни (вспомним недавнее братание МП и РПЦЗ)? А кто, подняв дубину, готов размозжить врагу и  голову? Легко увидеть в этих об-разах и диомидовцев, и гундяевцев, и многочисленные “осколки” РПЦЗ(В), оспаривающие друг у друга свою каноничность, обвиняющие друг друга, кого в цареборчестве, кого в имяславии, кого в грехе “февраля”… да, мало ли ещё кого легко определить в образах этой картины из тех, кто ныне выдаёт себя, почти кулаками, за “истинных”.

Но кого конкретно в этих драчунах мы хотели бы обнаружить в образах этой картины… вот это, не имеет никакого значения. Так как пафос этой картины в том, что вся эта безсмысленная битва, хотя она исключительно на православном поле, но из-за агрессивности состояния душ враждующих проистекает не в Свете, а во мраке преисподней. Да, вот так, преисподняя уже здесь на земле изображает своё мнимое торжество, потому что бойцы этой битвы управляются бесами. Бесы, а не ангелы, внушают людям в этой битве биться одним против имяславия, а другим — отстаивать его; третьим доказывать неканоничность других, а четвёртым обвинять своих братьев в цареборчестве и других грехах.

Истинный же Светъ на картине, как хорошо видно, высоко над всей этой вознёй. Там наверху даже намёка нет на отголосок этой битвы преисподней. И алый цвет верхней части картины, и чистый незапятнанный Храмъ, изображенный там, знаменуют собой то, что Церковь, Тело Христово не пускает в свои пределы ничего не святого и не священного. Тело Христово отталкивает реальность; оно окружено силовым полем, отбрасывающим за свои пределы всё темное и падшее.

И как эта картина созвучна статье Н.В. Гоголя “Споры”.

Все эти славянисты и европисты, или же староверы и нововеры, или же восточники и западники, а что  они  в  самом деле, не умею сказать, потому что покамест они мне кажутся только карикатуры на то, чем хотят быть, — все они говорят о двух  разных  сторонах  одного  и того же предмета, никак не догадываясь, что ничуть не спорят  и  не  перечат друг другу. Один подошел слишком близко к строению, так что видит одну часть его; другой отошел от него слишком далеко, так что видит весь фасад,  но  по частям  не  видит.  Разумеется, правды  больше  на  стороне  славянистов  и восточников, потому что  они  все-таки  видят  весь  фасад  и,  стало  быть, все-таки говорят о главном, а не о частях. Но и на  стороне европистов  и западников тоже есть правда, потому что  они  говорят  довольно  подробно  и отчетливо о той стене, которая стоит перед их глазами; вина их в том только, что из-за карниза, венчающего  эту  стену,  не  видится  им  верхушка  всего строения, то есть главы, купола и все,  что  ни  есть  в  вышине.  Можно  бы посоветовать обоим — одному попробовать, хотя на  время,  подойти  ближе,  а другому отступиться немного подалее. Но на это они не согласятся, потому что дух гордости обуял обоими. Всякий из  них  уверен,  что  он  окончательно  и положительно прав, и что другой окончательно и положительно лжет. Кичливости больше на стороне славянистов: они хвастуны;  из  них  каждый  воображает  о себе, что он открыл Америку, и  найденное  им  зернышко  раздувает  в  репу.

Картина эта даже дополняет Гоголя, показав тех, кто подталкивает на эти споры, а именно бесов.