Не нуждаются ни в чьей защите шедевры вроде чеховского «Студента», или «Нищенка из Локарно фон Клейста или новелла «В кругу руин» Х.Л.Борхеса! Конечно, нет!

Да и в нынешней литературе, кроме современной российской, процветают жанры short stories в литературе англоязычной или kurz geschichte в немецкоязычной. Они не только издаются и раскупаются, но и завоёвывают авторитетнейшие премии вроде Нобелевской или международного Букера!

А ведь и в Российской империи, а позже в СССР был почитаем и читаем русский рассказ! Это и рассказы Л.Андреева, раннего М.Горького, Б.Пильняка, И.Бабеля, А.Платонова, К.Паустовского и многих других. Да снимите с полки один из томов «Всемирки», «Современный русский рассказ» и получите от чтения не только удовольствие, но и предмет для размышлений.

Кстати хочу справедливости ради сказать, что, раньше, не только в «Литературной газете», но и в «Гудке» и многих других публиковались рассказы. Т.е. их объём был предназначен для массового чтения!

В 90-е годы, с распадом СССР и наступлением так называемой «свободной эры», не только без цензуры, но и без редактирования (!) был взят курс «на роман». В жанрах «детективного», «любовного» романов, на самом деле даже не эротического, а часто   низкопробно порнографического…

Так рассказ, новелла, как не приносящие немедленный доходов, больших барышей, были просто-напросто изъяты из книжной литературы.

Из читательского обихода короткая, «малая», как стали именовать её нынче проза исчезла, образовала и зияющую и по сей день, дыру. Журналы, вослед за издательствами тоже кинулись публиковать романы с продолжениями, также бросив жанр рассказа как «неперспективный», на произвол судьбы.

«Исчезновение» целого направления в русской литературе сказалось на общем уровне и образования, и на оскудении ментального уровня населения.

Непонятно только почему вызывают удивление заоблачные тиражи и социологические опросы, где первые места занимают представительницы именно детективного жанра.

С наступлением 21 века все мы, хотели этого или нет, оказались в виртуальном пространстве. Социальные сети, интернет журналы, интернет издательства, электронные книги…

Современная реальность сильно изменилась. Повлекла за собой иные ритмы жизни, иные отношения между людьми, иные представления абсолютно обо всём…

В этом, новом «прибое времени» даже «телеграфный стиль» Хэмингуэя не кажется уже «современным», теперь бы современный редактор, нынешний «Максвел Перкинс», схватился бы именно за первый Хэмовский сборник рассказов «В наше время», а не заставил бы его писать «Фиесту»!

А как воздействует на сознание ныне живущих, феномены СМС или Твиттера?! Именно короткие сообщения, ограничение даже на количество букв, вырабатывают в человеке стремление к минимализму. Да именно короткая, сверхкороткая проза, с ограничениями по объёму, предполагаю, востребована в наши дни!

Начала я писать прозу давно. И меня с самого начала мучило то, что для того, чтоб высказать то, из-за чего написан рассказ, этот абзац «откровения», я должна написать десять страниц как бы «предуведомления»?! Эдакого нагромождения, из слов!

Эти мои размышления приводили к тому, что я пыталась находить «ограничения» для словесного потока, и мои повествования становились короче и короче, пока не пришли к формату «былей» и «рассказцев».

Сокрушённые Новым временем образование, научные исследования, гуманитарная сфера, самая важная для человека, сознание, ещё и понукаемое к изменениям виртуальной реальностью требует и других литературных форм, новых жанров.

Проза, в отличие от богодухновенной поэзии, краткой самой по себе (даже поэма – это краткая запись), нуждается в краткости! Но не в ущерб содержанию! Поэтому ей не обходима не импрессия (впечатление) как это есть в миниатюрах, не экспрессия (выражение чувства), а отображение жизни в её многообразии, но выраженное кратко и ёмко!

Думаю, что и роман как жанр не отомрёт. Исчезнут лишь многостраничные, совершенно ненужные, диктуемые «листажом», десятки, а то и сотни страниц. Он станет компактным, и плотным в своей структуре. Иначе выжить он не сможет. Когда-то Максвелл Перкинс, будучи редактором Томаса Вулфа, сократил его роман на 90 000 слов! Не знаков! И теперь мы читаем гениальный роман!

Чтобы проиллюстрировать, что лично я понимаю под «короткой прозой», обращусь к обыденному. Вспомните, как часто в разговорах или полемике к концу их мы вопрошаем друг друга: «Так что же у нас в сухом, (твёрдом остатке) остатке?!» Так вот, короткая или сверх короткая проза, и есть этот «сухой остаток»!

Инна Иохвидович

Иллюстрация с сайта: www.cluber.com.ua