Рецензия на книгу

Ксении Состиной

«Истории про Сашу, Славу и Антона»

Белгород: Издательские решения, 2018. 266 с.

В отечественной литературе немало книг о детях, детских играх, детских шалостях, так что тематикой нас будто бы не удивишь. Однако… И здесь мы делаем многозначительную паузу и после прочтения последней страницы спросим себя: чем привлекательна эта книга, что отличает её от остальных?

Во-первых, речь идёт об одной семье, но семье многодетной. Старшая девочка Саша и два её брата в центре внимания каждой «истории». Бытовая жизнь многодетного семейства не столь частотна в плане тематики детских книжек. Литература следует за обществом, а в обществе чаще всего в семье сейчас царит один-единственный ребёнок, сидящий за компьютером. Здесь же перед нами настоящее расколосье событий: хоронить майского жука, пускать многочисленные бумажные самолётики с балкона, залить в квартире каток, разрисовать тамбур… И это не самые-самые истории. Появляется ещё дедушка-оптимист, Настя – тётя ребят, свою лепту вносит Бим – собака любимая… Но мы уже приближаемся к «во-вторых».

Во-вторых, этих историй пятьдесят четыре, и все они разные, и у каждой своя кульминация, но всё это именно истории, не рассказы. История про грибы, про комнату страха, про комаров, про изысканную драку, про Сашу и коллектив прекрасных принцев, про прессу, про Деда Мороза… Покоряет чёткость описания будто бы незатейливых ситуаций, точнее чёткость их рассказывания. Здесь всё построено по модели. Начало обычно «никакое»: «Однажды Саше было скучно», «Однажды Слава был маленький», «Однажды Антон взглянул на мир широко открытыми глазами», «Однажды у дедушки Саши, Славы и Антона случился отпуск», «Однажды в жизнь Саши, Славы и Антона пришёл Международный женский день», «Однажды Саша, Слава и Антон стояли в углу» и т.п. История закручивается буквально со второй строки, а заканчивается фразами: «Это был настоящий успех», «Если внуки решат, что дедуля всё придумывает, то Саша, Слава и Антон будут точно знать, что это абсолютно правдивая история», «Но Антон пообещал, что настоящее «главное зрелище» рано или поздно обязательно случится. Уж он об этом позаботится». Нет смысла пересказывать содержание, книгу надо читать, потому что все истории выполнены в едином русле при очаровательном богатстве «незатейливых» бытовых сюжетов, почему и возникла у автора идея целой книги внутрисемейных событий.

Наконец, в-третьих, это удивительная интонация книги. Конечно, истории пишет мама, но пишет их от лица своих детей, прежде всего от лица дочери, и интонация меняется внутри историй, а роль родителей, мамы и папы, прописывается мельком, «формально». Редко-редко упоминаются углы, валерьянка для мамы, чаще всего звучит: «А поскольку других подходящих углов в квартире не обнаружилось, пришлось искать новые пути исправления Саши, Славы и Антона. Но это уже совсем другая история».

Как будто не в этом главное. Главное – семья, жизненная совместность, когда каждому бывает трудно найти угол, чтобы в данную минуту никто тебе не мешал, но зато всегда есть, с кем поделиться, кого подвигнуть на новые приключения. Интонация достаточно выразительна, хотя не сразу заметна. Автору помогают в этом деле старинные слова, детские словоупотребления, цитаты из художественных текстов, но поданные так, что мы, следя за сюжетом, почти не замечаем языкового ландшафта. Попробуем выделить курсивом такие обороты речи. «Однажды Саша и Антон вышли на променад. Долго и уныло бродили вокруг дома. Лениво думали, чем бы заняться. Солнце садилось, идей не возникало, прогулка стремительно теряла привлекательность. И вот, когда Саша решительно собралась домой, в отдалении образовалась девочка Маша. Знакомство с девочкой Машей состоялось на заре туманной юности, так давно, что никто не помнил точно, как именно это произошло» (с. 84).

В историях немало своеобразных точек, характерных для страны, города, времени повествования. Например, в «Истории про Бима» есть два описания «пития» мужчин 23 февраля и при попытке узнать дорогу задавания ими вопросов не по существу:

«А вам зачем?». «На площади у магазина прогуливались разные весёлые люди. Увидев микроавтобус, все подтянулись поближе. Папа, стоя на подножке, неожиданно стал походить на Ленина, выступающего с броневичка  перед революционными селянами» (с. 162).

Такое узнавание встречается и в других повествованиях. А начинается эта история с интриги: «Однажды мама Саши, Славы и Антона сошла с ума». Это о желании завести дома животное.

Будни перемежаются с праздниками, но для детей любой день – крупное событие, и надо его встретить, как подобает. Несколько историй опрокинуты в прошлое, когда мама и папа были ещё Ксюшей и Пашей, когда Настя была маленькой девочкой. И тут же игра с Серёжей, которому было за двадцать лет, и был он «немного пожилым»! Детские фразы так органично вплетены в повествование, что и не знаешь порой, кто говорит: Саша ли, или её мама, или посторонний взрослый.

Есть художественная, есть документальная проза, литература fiction и литература non fiction. Кажется, что писать документальную, реальную прозу легко, расцвечивая её словами и оборотами из художественной литературы, однако лёгкость эта кажущаяся. Надо сначала прожить то, о чём пишешь, пережить все эти страхи и родительские подвиги, только в этом случае повествование станет действительно правдивым и привлечёт читателей.

Так о чём эта книга? О ценности семьи, о ценности сегодняшнего дня, о ценности детей, да-да, нескольких детей в семье, об умении не придавать большого значения их проказам, а значит, о любви к жизни.

Вера Харченко