Пятница, 29.03.2024
Журнал Клаузура

Анатолий Казаков. «Отмотыжился». Рассказ

«Жизнь! Она разная. Колесит человек по ней, мотыжит, мотыжит, а и всё – укорот вмиг образовался. Жизненный укорот. Да и почему вмиг-то? Нет, брат, не вмиг, врёшь. Младенчество не выкинешь, родителев, армию, жену, детей… Вот и отмотыжился, стало быть», – вслух рассуждал о пролетевшей жизни Дмитрий Иванович Кислухин, лёжа на старой железной кровати.

Скрутило его сразу, да не только спина была тому виной. Куча разных болезней одолели, и вот лежит старик на железной кровати, рассуждает:

«Надо бы на печи лежать, а мне всё на маманиной кровати охота. Она, бывало, полежит маненько и отудбит. Снова работат. А я вот, видно, не в неё, слабее».

Когда развалился колхоз, Дмитрий Иванович, не получавший два года зарплату, забрал старенький трактор «Беларусь». В конторе никто не возражал: все, кто что мог, то и тащили, пили горькую, ругали власти, и в итоге колхоз прекратил своё существование. Всю жизнь Дмитрий Иванович опахивал на тракторе территорию колхоза. Случилось однажды – погорели сильно, вот пожарный и велел опахивать. Так продолжалось почти сорок лет. А когда колхоза не стало, Иванович всё одно опахивал. Шли тревожные новости о пожарах в соседних районах, старухи села боялись, скидывались на солярку, и старый тракторист на старом тракторе спасал своё село от пожаров. Порою, чего греха таить, не хотелось уже опахивать. Но придут в его дом старые, как и он сам, земляки и просят. Пуще всех всегда упиралась Пелагея Никандровна, обычно баяла так:

– Ну, чо, Дёмушка, удумал? Как это нам без пахоты-то, сгорим. Государство пенсию даёт, и всё, боле ему ничо не надобно. А ежели погорим, куда нам? Опять же, ежели живы останемся. В городах у детей своя жизня. Тогда внукам да правнукам молочка-то парного не отведать. Мы же живые люди. Христом Богом просим, Дёмушка!

Дмитрий Иванович и не думал отказывать старухам, но проскальзывало порой, что, мол, надоело опахивать, было это непонятно отчего, даже сам Иванович не знал. Нападёт тоска, язви её, куда деваться? Но покупалась солярка, и село было в очередной раз опахано от пожаров.

– Кто же ныне-то будет опахивать старухам? Я-то отмотыжился, – подумал Иванович и загрустил. Вспомнилось, как покинули родительский кров три сына с дочкой. Ни секундочки не забывал о них, маялся мыслями, как там они выживают в городах. Глядел на жену Любу и вовсе печалился: мать детей его кручинилась боле его. Материнская доля. Не отхлыснёшься от неё, материя жизни в ней, в доле-то материнской. У детей были давно внуки, у внуков правнуки пошли в ясли да в школу. Слава Богу, навещали стариков, деревенской еды внуки отведали, это дело с ними на всю жизнь останется. Эх, и аппетит, бывало, разыгрывался у внуков-то, а ёдово самое простое. Молочная лапша больно по вкусу им пришлась.

Когда мысли о внуках отлетели, снова думал о том, кто нынче старухам землю опашет. В дом быстрыми шагами зашла Пелагея Никандровна и с порогу:

– Ведомо мне, Дёмушка, захворал ты, сердешный.  Дочка из соседней деревни приехала, говорит, к ним пожар идёт, люди боятся, чего будет. У них давно не опахивали от пожаров, да вот и у нас нынче не опахано. Среди мужиков ты один у нас, Дёмушка.

Ушла Пелагея, а через день узнали, что соседнее село сгорело и пожар идёт к ним – всю округу затянуло дымом. Дмитрий Иванович и раньше к таблеткам относился плохо, а когда захворал, то Люба давай ими лечить своего мужа. Толку было от лечения мало. Иванович, поднявшись с материнской кровати, откашлялся, с трудом натянул на себя штаны, выглянул в окно. Было дымно, и пахло гарью. Подошёл к столешнице, раскрыл дверки, достал бутылку самогона. Люба всплеснула руками:

– Ну вот, я лечу его, лечу, а он.

Иванович тихо сказал:

– Попробую, Любаша, врезать стаканчик, допинг нужон, понять должна.

Налив стакан самогону, Дмитрий Иванович не спеша осушил посудину, откусил кусочек хлеба, затем встал и пошёл к трактору. Ноги его тряслись от слабости, но завёл трактор, сказал:

– Ну, Беларуська, выручай.

Дымка к тому времени обуяла всё село, видимости окрест было мало, если глядеть на дорогу, то четвёртую избу было уже не видать. Дмитрий Иванович ехал по селу, а старухи крестили его в дорогу, плакали. Завидев крестивших его в дорогу милых нутру старух, Иванович и сам чуть не заплакал, но дал себе укорот. И его трактор скоро исчез  в дымке…

Спасаясь от гари, кто-то из старух залез в подпол, кто-то молился на иконы, кто-то обливал себя водою. Тревожно мычали коровы, молчали собаки. Больше всего тревожились те старухи, к кому приехали погостить внуки и правнуки.  Пожарные в этот раз поспели вовремя, пожар был потушен. Дымка стала развеиваться. Пелагея Никандровна обошла те избы, где её землячки прятались в погребах, и вскоре всё село высыпало на улицу. Радовались, обнимали пожарных. Приехал главный среди пожарных, обвёл уставшим взглядом жителей села и сказал:

– Мы-то, конечно, сделали своё дело, но, милые бабушки, вас ведь дед на тракторе спас – он успел опахать ваше село, тем и спас вас.

Пелагея Никандровна спросила:

– А Дёмша наш где?

Главный пожарный посуровел лицом, сказал:

– Главное дело, дед ваш, опахав село, отъехал от опашки, тем самым спас не только село, но и трактор.

Затем пожарный помолчал немного:

– Крепитесь, сельчане. Прямо в кабине трактора геройски умер ваш дед.

Люба упала на колени, завыла по-бабьи. Пелагея Никандровна бросилась к ней, обняла:

– Люба! Милая! Храни тебя Христос!

Пока пожарный сообщал тяжёлую новость, Дмитрий Иванович сидел в своём тракторе, словно живой, опершись спиной об сделанное им же удобное сидение. И казалось со стороны, что окрикни его, и он скажет своё привычное:

– А я ить, старухи, не отмотыжился ишшо, спас вас…

Анатолий Казаков


комментариев 6

  1. Казаков Анатолий

    Дорогая Римма! У меня ведь с глазами беда случилась, вот и выдал рассказ недоработанным, но поверьте всё от души…

  2. Римма Кошурникова

    Присоединяюсь к отзывам коллег — рассказ очень добрый, не оставляет равнодушным читателя, и автор прекрасно знает то, о чем пишет, но для меня, сибирячки, особенно дорог и понятен язык, которым говорили наши бабушки и деды. Ну а замечания, высказанные коллегами, справедливы и полезны, мы все, чего грешить, подчас не видим свои огрехи, поскольку срабатывает известный всем пишущим эффект — «глаз замыливается». Поэтому полезно дать «отлежаться» свежеиспеченному» творению и уже свежим глазом прочесть и выловить «блох», которых не заметил прежде. А вообще Анатолий Казаков — талантливый, интересный и самобытный автор, со своим почерком, большим сердцем — и дай ему Бог долгой жизни в творчестве и любви его читателей!

  3. Дмитрий Станиславович Федотов

    Рассказ явно имеет в основе реальную историю. Вот только правдивость повествования всегда кроется в деталях, а они-то как раз и не складываются в цельную картину. Такое впечатление, что автор не вычитал свое произведение, или его не читал редактор. Досадно, потому что чуть доработав текст, можно было бы получить на выходе сильную, эмоционально заряженную вещь.

  4. Анатолий Казаков

    Инга и Александр! Огромное вам спасибо за то, что читаете мои рассказы.

  5. Инга

    Добрый рассказ, прав Александр, но если он и придуман автором, то на основе реальных событий, очень даже всем нам знакомых из истории наших колхозов, а теперь умирающих русских деревень. На фоне просторечной лексики жителей может показаться форма отчества Иванович как бы не вписывается в контекст, согласна. Но в рассказе главное — правда жизни и автор эту жизнь хорошо знает и понимает: в беде село и люди — и Дмитрий Иванович мог поступить только так.
    Рассказу веришь и сопереживаешь.

  6. Александр

    Добрый рассказ. Но такое ощущение, что он попросту придуман. Не из реальной жизни он. И вроде бы есть моменты, которые цепляют, но в целом не то что-то, не то.И не Иванович зовут , а Иваныч. И если несколько старух осталось в деревне, то и мычания коровушек не слышно уже.Это только в рекламе»Домик в деревне» бабуля шустрая, да молодая.

Добавить комментарий для Анатолий Казаков Отменить ответ

Ваш email адрес не публикуется. Обязательные поля помечены *

Копирайт

© 2011 - 2016 Журнал Клаузура | 18+
Любое копирование материалов только с письменного разрешения редакции

Регистрация

Зарегистрирован в Федеральной службе по надзору в сфере связи, информационных технологий и массовых коммуникаций (Роскомнадзор).
Электронное периодическое издание "Клаузура". Регистрационный номер Эл ФС 77 — 46276 от 24.08.2011
Печатное издание журнал "Клаузура"
Регистрационный номер ПИ № ФС 77 — 46506 от 09.09.2011

Связь

Главный редактор - Дмитрий Плынов
e-mail: text@klauzura.ru
тел. (495) 726-25-04

Статистика

Яндекс.Метрика