Уважаемый читатель!

Я являюсь самодеятельным искусствоведом. У меня нет официального искусствоведческого образования. Только самообразование, руководствовавшееся только логикой. Оно проходило в советское время, при всевластии идеологических догм, чему логика естественно противилась. И ей помог случай. Наверно, в порядке инерции хрущёвской оттепели в 1965 году была опубликована «Психология искусства» Выготского, им написанная в 1925 году, но до смерти не публиковавшаяся. Тоталитаризм прошлёпал, её опубликовав. Она способна сделать искусствоведа аполитичным и внеморальным. Впрочем, искусствоведы успели хорошо подиспортиться к этому времени, и я до сих пор (даже и после краха тоталитаризма) не знаю из них ни одного, кто б использовал практически теорию художественности по Выготскому.

Недалёкое следствие из неё состоит в том, что художественным можно считать только то произведение искусства (обязательно неприкладного), которое содержит следы подсознательного идеала автора, которым автор был вдохновлён при его создании. Следы эти – странность некоторых деталей бо`льшая, чем обычный уровень экстраординарности деталей (без чего нет эстетического) во время, когда вещь создавалась.

В случае с Куинджи этой бо`льшей странностью являлся исключительный свет-цвет, приводивший зрителей в оцепенение.

«Иван Крамской писал… наслаждение… фантастическим светом» (Источник).

Репин:

«Орловский недосыпал, недоедал, как на огне горел, не мог понять, чем Куинджи достигает такой иллюзии света и такого общего тона картины, чем он так могущественно завладевает целою толпою зрителей и заставляет ее самозабвенно неметь от восторга перед его картинами… Иллюзия света была его богом, и не было художника, равного ему в достижении этого чуда живописи… из каких красок составлен этот свет: кажется, и красок нет. Просто дьявольщина какая-то!.. Отходить не хочется: все чего-то ждешь. Черт возьми, наваждение какое-то втягивает…»

artdosug.ru/archives/9585

Кандидатом в подсознательный идеал Куинджи по логике годится ницшеанство. Точнее – принципиально недостижимое метафизическое иномирие как антитеза потерявшему всяческий авторитет к концу XIX века христианскому тому свету Царства Божиего на небе с бесплотными душами прощённых. – Так мне велит писать моё эстетическое самообразование, развившееся свободно.

Как это можно проверить?

Вскоре после создания приведённой выше картины Куинджи стал затворником:

«…с 1882 года, и до самой своей смерти Куинджи ни одной картины уже не выставляет. Мало того: до 900-х годов он даже никому из близких, кроме жены, не показывает своих работ…»

kuinji.ru/gody_molchanija/

Чем это можно объяснить? Что если ощущением в глубине своей души упомянутого ницшеанства и его полной противоположности всему на свете? Или можно помыслить противоположное? – Ему пришлось самому породить то в живописи, что называется русским религиозным возрождением.

Для второго надо предположить, что Куинджи был религиозным, и что его не устраивало бедственное, не интимное, засушенное и формально-господствующее положение в России церкви и православия (из-за чего указанное возрождение и появилось).

«В конце жизни часть денег оставил на церковную школу» (Источник). Большой благотворительностью занимался. – Так Чехов тоже был большой благотворитель. Это не помешало ему в творчестве быть ницшеанцем.

Предположить повышенную религиозность Куинджи трудно из-за двух передёргов на сайте «Русская народная линия» (передёрги не от хорошей жизни делают). Там вместо фактов приверженности художника религии выдумано, что есть «слова великого русского писателя Федора Михайловича Достоевского, который в одном из своих выпусков «Дневника» назвал картины Архипа Куинджи «застывшей молитвой»» (Источник).

Я просмотрел все выпуски «Дневника писателя» нигде Find-ом не на нашлось  буквосочетания «застывш». И только в одном месте Find нашёл «Куинджи», так там речь шла о самой первой картине художника, принятой на выставку.

А если даже и есть где у Достоевского словосочетание «застывшей молитвой», то слово «застывшей» религии не потрафляет. Скорее ницшеанству.

Второй передёрг такой:

«…слова Ильи Репина, что, де, взирающие на картины Куинджи повергались в молитвенное состояние» (Там же).

На самом деле там так:

«Восторги зрителей переходят в какую-то молитвенную тишину: слышны только вздохи…» (artdosug.ru/archives/9585).

Характеристика тишины, а не переживания парения к Богу.

Но как ни трудно, давайте предположим, что Куинджи вера его подвигла на затворничество, чтоб в живописи сотворить пример русского религиозного возрождения.

Тогда представляется, что моё невежество в таком возрождении может быть использовано для проверки верности такого предположения.

Я ж не знаю, когда это возрождение началось. Значит, чтоб Куинджи им озаботился, надо, чтоб ни одна статья о нём или книга не была издана до 1882 года. Чтоб перед Куинджи была целина, для поднятия которой надо уйти в затвор.

Я собрался было проверять по датам издания книг деятелей этого возрождения, но наткнулся на короткую обобщающую заметку:

«Русская религиозная философия берет свое начало с издания сборника «Вехи» в 1909 году, где был обозначен переход от социально ориентированной мысли к религиозной. Философы рассуждали скорее не о человеке среди других людей, а о бытии и месте личности в нем. Главным стержнем такой философии является не интеллект, а метафизическое чувство, способное удерживать полноту смысла. Русский религиозный мыслитель Семен Франк писал о познании: «На долю активности индивидуальной человеческой душевной жизни приходится лишь стремление к познаванию и усилие познания, самый акт осуществленного познания есть чистый дар, обретаемый личностью извне, – акт приобщения личности к свету, сущему вне ее». Куинджи удалось предвосхитить этот поворот в своем творчестве. Картина «Христос в Гефсиманском саду» способна сообщить больше, чем слова— энергия света приводит нас к событию прикосновения со смыслом»

Чаковская

То есть с датами всё в порядке.

Но вот тот ли поворот осуществил Куинджи?

Верующего, конечно, не собьёшь.

Но я-то апеллирую к логике.

Не случайно ли он не писал тематические картины? Что если ему противен был этот скучный материальный мир с верно прогнозируемыми достижимостями, даже и с религиозной в том числе (покайся – и будешь спасён)?

И вот он одну тематическую написал. И показал её около конца затворничества.

И что мы видим? Воплощённый дух горечи о том, что плотское непобедимо, — дух, которым пронизана глава о Гефсиманском саде.

«³⁶ Потом приходит с ними Иисус на место, называемое Гефсимания, и говорит ученикам: посидите тут, пока Я пойду, помолюсь там.

³⁷ И, взяв с Собою Петра и обоих сыновей Зеведеевых, начал скорбеть и тосковать.

³⁸ Тогда говорит им Иисус: душа Моя скорбит смертельно; побудьте здесь и бодрствуйте со Мною.

³⁹ И, отойдя немного, пал на лице Свое, молился и говорил: Отче Мой! если возможно, да минует Меня чаша сия; впрочем не как Я хочу, но как Ты.

⁴⁰ И приходит к ученикам и находит их спящими, и говорит Петру: так ли не могли вы один час бодрствовать со Мною?

⁴¹ бодрствуйте и молитесь, чтобы не впасть в искушение: дух бодр, плоть же немощна.

⁴² Еще, отойдя в другой раз, молился, говоря: Отче Мой! если не может чаша сия миновать Меня, чтобы Мне не пить ее, да будет воля Твоя.

⁴³ И, придя, находит их опять спящими, ибо у них глаза отяжелели.

⁴⁴ И, оставив их, отошел опять и помолился в третий раз, сказав то же слово.

⁴⁵ Тогда приходит к ученикам Своим и говорит им: вы всё еще спите и почиваете? вот, приблизился час, и Сын Человеческий предается в руки грешников;

⁴⁶ встаньте, пойдем: вот, приблизился предающий Меня» (Мф.26).

Куинджи не спящими нарисовал сторонников Христа. Он их неискоренимую противоположность Христу выразил тёплым тоном, а Того (и весь мир Того) – холодным тоном. Единство – невозможно!

Я не великий знаток христианства, но, факт, ему, в общем, удалось себя внедрить в души миллиардов людей. В частности, оно пользовалось путём наибольшего сопротивления. Вот в этих трёх сценах, например. – Полный крах веры.

Так, наверно же, христианство использовало не только этот приём. И – удача налицо.

Но Куинжди-то для единственной тематической картины взял же выразить крах веры. Что соответствует его всегдашнему отказу от тематических картин, что противопоставляло его передвижникам, которые были ему скучны своей суетой о материальном.

Их суета, по большому счёту, была прихлопнута в 1881 году (разгром народничества). В гору настало время идти противникам передвижничества. Но Куинджи и этим не соблазнился, а ушёл в затвор. – Весь, весь Этот свет ему не мил. Мило иномирие. И совсем не религиозное, ставшее частью Этого мира.

Соломон Воложин