Эссе. Размышления по существу

Я не знаю и не хочу знать, были ли у Владимира Путина какие-то обязательства перед кем-либо при его вступлении в должность российского президента в 2000-м году. Ибо объективно следует признать, что его правление Россией более 20 лет получилось не заказным или «техническим», а вполне миссионерским. Владимир Даль под «мисiонером» подразумевал духовного посланника, законоучителя, просветителя, проповедника. Каждый на свой вкус может примерить любое из этих определений к лидеру нашей страны, но с обязательным учётом провиденчества. История показывает, что только провидению доподлинно известно кого, куда и с какой целью поставить. 20 лет – слишком большой срок для простой случайности.

В течение всего путинского правления Запад тщетно пытался «раскусить» этот миссионерский феномен Путина, сравнивая лидера России с разными российскими историческими фигурами. При этом, на мой взгляд, ближе к истине были те, кто сопоставлял его с Петром Первым. Но и они ошибались, когда уподобляли Владимира Путина «авторитарной» личности Петра, ибо личностно он и Пётр представляют собой больше антиподы, чем схожие натуры. В этом нетрудно убедиться, приняв во внимание царское происхождение Петра, его ожесточённую борьбу за власть, буйный темперамент, открытость, решительность и сумасбродные причуды.

Разумеется, Пётр Первый с Владимиром Путиным имеют некую символическую общность. Единожды посетив Европу в ранней молодости, Пётр буквально заболел ею и вознамерился посвятить жизнь превращению «дикой» России в цивилизованную европейскую державу. В качестве практического жеста сближения с Европой он решил построить с нуля город на крайнем западе России, превратив его в российскую столицу и придав ему символ «окна в Европу». Путин родился в этом городе, получившем имя своего основателя, впитал в себя его европейский и державный дух и даже в какой-то мере пошёл по стопам Петра, посвятив Германии большой кусок жизни в ходе длительной служебной командировки в ГДР.

Но быть крепким «питерцем» и уподоблять себя Петру  Первому – это совершенно разные вещи. Во всяком случае, для самого Владимира Путина они были таковыми. Феномен Путина как миссионера надо, на мой взгляд, связывать не с историей России и с её великими деятелями, а искать его в ассоциации со знаковыми российскими литературными образами. Мне, например, ключ к пониманию феномена Путина видится в образе другого питерца — Семёна Давыдова из романа «Поднятая целина» Михаила Шолохова. Путина тоже символически можно причислить к «двадцатипятитысячникам» по числу виртуальных кандидатур на пост президента России. Он тоже «матрос» — служивый человек, выросший у самого моря. В качестве «слесаря» он из породы тех, кто привык всё мастерить своими собственными руками. Думается, что и в «честности» и «принципиальности» Путин не уступит Давыдову, хотя и при разной трактовке ими этих понятий.

Не только личностно, но и по характеру стоявших перед ними задач Владимир Путин и Семён Давыдов тоже символически весьма схожи. Партия направила большевика Давыдова в нелояльный советской власти казачий хутор Гремячий Лог, поставив перед ним две почти невыполнимые задачи – раскулачивание и организация колхоза. Стиль и методы он должен был определять сам, но изменить характер и смысл целевых установок был не в силах. Выбора у него, по сути, не было. Он героически погиб при выполнении возложенной на него высокой миссии, но мог быть расстрелян и в случае отказа от исполнения спущенного с самого верха  приказа.

У Владимира Путина тоже выбор был не столь уж велик. Те люди, которые способствовали его продвижению на президентский пост (ныне слишком многие приписывают себе эту заслугу), действовали по циничному принципу: твои успехи – это наши успехи, твой провал – под личную ответственность. Они даже не подозревали, что сами они при этом выступали лишь в качестве марионеток, ибо, по Булгакову, кто-то «уже пролил своё масло». Не они, а провидение поставило перед Путиным две, по сути, невыполнимые задачи: возрождение с нуля российской державы («организация колхоза») и оздоровление донельзя загаженной нравственной атмосферы в стране (моральное «раскулачивание»).

Для возрождения державы требовалось, в первую очередь, обезопасить Россию со стороны США, почувствовавших себя в роли владыки мира. Миллениум США встречали как свой великий праздник и как безусловное и безраздельное торжество эталонной для всего мира «американской демократии». Для России же «нулевые годы» означали ПОЛНЫЙ НОЛЬ в политической, экономической, социальной, культурной и духовной жизни. От России в  это время  осталось одно название, её былая тень, жалкое подобие государства, страна «перекати-поле». Все, кому не лень, особенно прибалтийские страны, с презрением вытирали о неё ноги. Сама Россия тоже презирала себя, стыдилась своей истории, занималась самоедством.

Спасение виделось Владимиру Путину (или реально заключалось?!) в мимикрии России, в её внешнем уподоблении Европе, в её демонстративном западничестве. С горбачёвских времён считалось, что, докажи Россия свою европейскость, свой «демократизм» Западу, и тот примирится с ней, простит её былую своенравность и с радостью примет её в своё благородное лоно. Это стало задачей номер один в миссии Путина. В целях скорейшей европеизации России он в качестве ядра своей управленческой команды избрал питерцев. Это были люди, которых он хорошо знал и считал, что вполне может им доверять. Более того, они были с ним «одной крови» и одного духа – питерской крови и западнического духа. Они были на этом первом этапе его единомышленниками.

За первые  семь лет пребывания Владимира Путина во власти Россия оевропеилась в максимальной степени. Это Болонский императив в российской системе образования;  реформирование российской медицины в строгом соответствии с установками ВОЗ; господство нравов шоу-бизнеса в российской культуре; встроенность российского Центробанка в систему МВФ; законодательное участие России в структурах Общего рынка; верховенство прав человека и частной собственности в Конституции РФ; либеральная система судопроизводства с сохранением моратория на смертную казнь и многое другое, что сущностно противоречило истории, традициям и духу России.

Однако к 2007 году стало ясно, что, несмотря на все старания российского руководства и реальные достижения России на пути её максимальной европеизации, Запад в лице США продолжал рассматривать нашу страну в качестве изгоя и демонстративно предпринимал практические шаги к продвижению НАТО на восток и к окружению России враждебно настроенными государствами. В связи с этим Владимир Путин выразил, по сути, официальный  протест от имени российского руководства на мировом уровне. В речи на Мюнхенской конференции по безопасности (2007-й год) он воззвал к разуму и достоинству европейских государств в связи с циничным нарушением США принципов демократии и надменным попранием ими суверенитета государств – членов ООН.

Результат этого российского демарша был обескураживающим. В августе 2008  года Грузия, при подстрекательстве США, развязала военные действия в Южной Осетии, обстреляв, в том числе, позиции российских миротворцев. Одновременно Соединённые Штаты активизировали свою провокационную деятельность на  Украине, по сути, превращая эту братскую страну во враждебное государство и потенциальный плацдарм для будущих военных действий против России. Так задачей номер два в миссии Путина стало укрепление безопасности нашей страны на её внешних рубежах с целью возвращения России статуса державности.

Демонстрацией нашей страной несомненных успехов в этой области стали события 2014 года, приведшие к демократическому воссоединению подаренного Украине Крыма с Российской Федерацией. За этим последовали недвусмысленная поддержка Россией самопровозглашённых Донецкой и Луганской республик и ввод российских войск в Сирийскую Арабскую Республику по приглашению её руководства и для фактического противодействия планам США по оккупации этого государства. Цепь этих драматических событий на фоне жёстких санкционных действий и пропагандистского давления в мировых СМИ свидетельствовала о том, что Россия в реальной суровой борьбе и наперекор ожесточённому противодействию США и их боевым союзникам возвратила себе фактическую суверенность и восстановила своё державное достоинство.

Ныне, в 2021 году, спустя 7 лет после Крыма и 14 лет после мюнхенского демарша Владимира Путина Россия вплотную подошла к выдвижению на первый план и решению самой трудной и самой ответственной третьей задачи в миссии Путина – задаче «раскулачивания» России. На её неотложность указывает зияющая пропасть, образовавшаяся ныне между кучкой сверхбогатых частновладельцев, гребущих всё под себя и тратящих миллиардные состояния исключительно на свои нужды и в своих корыстных интересах, и всё более нищающей многомиллионной массой простого люда, вынужденно подпитываемого по минимуму из скромного государственного бюджета.

Здесь мы сталкиваемся с феноменом не столько европейского, сколько чисто российского происхождения. Когда исчезнувший сегодня с политического и культурного горизонта Марат Гельман лет десять назад с издёвкой говорил о русском капитализме, он, при всей собственной одиозности, был не так уж далёк от истины. Дело в том, что, хотя в результате либерально-буржуазной «революции» 1991 года под её знамёнами к власти в России поначалу пришли прозападные капиталисты, победа, в конечном счёте, осталась не за ними, а за нашими доморощенными жадными, безжалостными и мстительными кулаками.

Зарождение кулачества в России пришлось на пореформенное время XIX века. Уже народный подвижник Владимир Даль (1801-1872) в своём «Толковом словаре» (1863-1866) характеризовал русско-российского кулака как человека без собственного состояния, живущего обманом, обсчётом и обмером. Лев Толстой (1828-1910), в свою очередь, выразил суть кулака в «Анне Карениной» (1873-1877) в образе купца-вырожденца, «барышника» Рябинина, человека без чести и совести, для которого смысл жизни состоял лишь в том, чтобы дёшево купить и дорого продать. И довершил картину  Антон Чехов (1860-1904), со знанием дела выписав в пьесе «Вишнёвый сад» (1904) образ Ермолая Лопахина – «кулака» и «хама», хищного зверя, съедающего всё, что попадается на его пути.

Прекрасно сознавая хищническую природу кулака, Пётр Столыпин (1862-1911), выдвинутый царём в премьер-министры для спасения России от революции, всё же решил сделать ставку именно на кулака для раскола крестьянского монолита и ослабления общинного духа. После подавления революции 1905 года по инициативе Столыпина 9 ноября 1906 года был издан закон, разрешающий оборотливым крестьянам выходить из общины, создавая собственные отруба и хутора. Именно в это время российский кулак получил второе своё название  — «мироед», подчёркивавшее его асоциальную сущность. Самодержавно-дворянскую Россию Столыпин не спас, но кулаческая мина замедленного действия сработала уже в Советской России («антоновский мятеж») и дала повод властям к развязыванию репрессивной кампании «раскулачивания».

В ходе жёсткого (с перегибом) его «обуздания» и благодаря насильственной коллективизации кулачество как класс в СССР было уничтожено. Но оказалось, что его дух его не вышел вон, а затаился. Его прорыв произошёл много позже — в  горбачёвскую и ельцинскую эпохи. В конечном же счёте он уродливо воплотился в явлении российского олигархата. Здесь асоциальная сущность российского кулака усугубилась ещё и крайней его аморальностью. Современный российский кулак-олигарх представляет собой уникальное явление. Его характеризует кащеевское безумие от самого процесса обогащения, опьянение им, полное отсутствие тормозов и какого бы то ни было удержа. Он жаждет абсолютистской власти прежде всего ради унижения «батраков», к  коим относит всех тех, кто хотя бы в малейшей степени зависит от него. Пример  тому — перевод российских учителей и  врачей в разряд батраческой обслуги.

Владимиру Путину в определённой мере удалось нейтрализовать влияние российского олигархата в  политической сфере. Но это лишь подтолкнуло кулака-олигарха к усилению господства в экономической, социальной и духовной сферах. Судя по давосскому и петербургскому экономическим форумам, российский олигархат ныне выступает единым фронтом с западными «санкционерами», спекулируя на ковидной эпидемии и добиваясь смены политического курса России. Драматизма ситуации добавляет тот факт, что бывшие питерские соратники президента, сами превратившись в олигархов, подобно гоголевскому Андрию из «Тараса Бульбы» «продались ляхам» и тоже легли в оппозицию «режиму».

Во внешнеполитическом плане они требуют от российского лидера «замирения» с Западом на условиях возвращения Украине Крыма, сдачи Новороссии, отказа от стратегического партнёрства с Китаем и смены тональности в общении с Америкой. Другими словами – полной сдачи державных позиций и повторной капитуляции перед Западом. Это неоднократно обозначенная линия Анатолия Чубайса. Во внутренней политике России их не устраивает обозначившийся в недавних поправках к Конституции РФ крен властей в поддержку российской бедноты. Вслед за Эльвирой Набиулиной, но даже более категорично, чем она, уже Алексей Кудрин выступил против политики правительства по сдерживанию цен на товары первой необходимости и за безграничную «свободу рынка». Эта линия Кудрина ведёт к капитулянтскому возврату к «святым» 1990-м годам и к  подмене прав человека абсолютистским правом кулака.

Тем самым российский олигархат, а с ним и ренегаты-питерцы демонстрируют себя активными сторонниками малой России – России жалкой, униженной, остающейся на обочине истории и полностью зависимой от США и теряющей суверенность Европы. Именно такая Россия нужна им для собственного властного самоутверждения и морального оправдания своей кулацкой сущности. И именно с этой целью они используют своё мощное политическое влияние для давления на российского лидера и принуждения его к отказу от собственной исторической миссии.

Но Владимир Путин всей своей предыдущей деятельностью уже вписал  себя в историю Большой России. Эта Россия ГРОМАДНА по своей территории, беспредельной разнохарактерности населения, бесподобному богатству языка, безграничному простору человеческого общения, многоборческому историческому наследию, своему мягкому нраву и крутому норову, своей мощной одухотворённости и собственной исторической миссии. Для этой России важны не рывки и метания из стороны в сторону, а сосредоточенность в самой себе и органическая целеустремлённость в будущее с опорой на суммарный ресурс настоящего и с использованием общего потенциала, накопленного нашим прошлым.

Большая Россия сегодня ставит каждого из нас перед весьма ответственным выбором: остаёмся ли мы в малой, кулацкой России или двигаемся дальше вместе с ней —  традиционалистской, общенародной Россией. Если мы делаем выбор в пользу Большой России (но, говоря по чести, другого выбора у нас, по сути, и нет), то должны принять её суровые и исторически обоснованные законы. Они требуют от нас бескомпромиссной борьбы  и жертвенности во имя Отечества. Ибо Большая Россия исторически создавалась и более тысячелетия существовала только благодаря борьбе и лишь в силу жертвенности.

В этом выборе многое сейчас зависит от российского лидера и его решимости выполнить до конца свою историческую миссию. По логике времён и явлений, именно 2021-й год должен стать судьбоносным событием в истории России, связанным с борьбой с культом денег и развенчанием духа кулачества. Никакие силовые методы здесь ничего не решат. Потребуется длительная, упорная и кропотливая работа, но начало ей должно быть положено именно сегодня и именно на пике кулаческого засилья. Упустим момент, и российское и мировое кулачество, словно громадный удав, задушит и проглотит Россию, —  всю целиком, со всеми её потрохами.

Здесь и сейчас всё решат отвага и бесстрашие, которыми искони славилась Большая Россия.

Александр Афанасьев

Использовано фото с сайта tvoy-bor.ru