Редакция литературного портала и журнала «Клаузура» представляет новый роман автора нашего портала, молодого критика Ирины Барановой, а также опыт медленного чтения этого произведения в лице критика и участника объединения художников «ХХ» Осипа Фуфачева.

Размышления о романе Ирины Барановой «Чудеса без уведомления»

Роман молодого критика и прозаика Ирины Барановой «Чудеса без уведомления» (2023) читается легко, радостно и приятно, начав его читать, ты понимаешь, что, вроде бы, за чтением такой книжки можно отдохнуть, а еще —  что это тот самый текст, из рода насквозь прозрачных и по-своему изящных авторских текстов, который задолго до финала сообщает, к чему все изображенное в книге приведет. Читательский горизонт оправдывается. И читатель обычно рад такому исходу дел: все сюжетные ниточки приведут, в этом сомнения нет, к лучшему. Такие тексты даже по-своему лечебные, исцеляющие: они ободряют, утешают, показывают тем, кто находится на жизненном распутье, куда в этой жизни идти. И в этом, да, смысл таких сочинений. А теперь попытаемся рассмотреть, что же находится внутри этой правильной и положительной книги.

Судьбы трех героинь, молодых женщин, жительниц столицы России (Вари, Нади и Арины) перекрещиваются в Италии, там девушки проводят летний отпуск, и там же они знакомятся с весьма интересной итальянской бабушкой по имени Мария. Вот эта симпатичная старушка Мария и становится, по сути, главной героиней романа, потому что она начинает, в бесконечных беседах за завтраком, обедом и ужином, всячески наставлять русскую молодежь, в лице нежданных гостей из России, на путь истинный, учить уму-разуму, и всячески объяснять девушкам, в чем же смысл жизни:

«— Это ручная работа? — поинтересовалась Варя у Марии.

— Да. В молодости увлекалась рукоделием.

— Ух ты! Как же здорово! — воскликнула Варя.

— Чем ты увлекаешься сейчас? — спросила ее Мария.

— Да ничем особенным. Времени не хватает. Все время забирает работа.

— Ясно… а ты знаешь, что в жизни любой женщины должно быть место творчеству? Творчество помогает раскрыть потенциал женщины, наполнить ее новой энергией. Да и, в конце концов, процесс творчества делает женщину счастливее. Этим ни в коем случае нельзя пренебрегать.

— Как же быть тем, кто не умеет вязать или шить?

— Творчество — не только вязание и шитьё. Творчество для женщины — это то, к чему лежит ее душа. Это может быть и рисование, и приготовление еды, и написание стихов, и создание украшений из бисера. Разновидностей творчества очень и очень много. Увлечённая творческим процессом женщина подключается к невидимому источнику силы и черпает оттуда энергию и вдохновение. Мы, женщины, как никто другой знаем, как важно находиться в состоянии вдохновения. Такая женщина способна создавать новые миры, быть более умиротворённой, несущей в мир любовь и добро.

— Надо же, как интересно! Нужно подумать насчёт творчества. Ведь я всегда считала, что для занятия творчеством нужен определенный талант. У себя особых способностей я не находила. Видимо, нужно более внимательно понаблюдать за собой.

— Каждому человеку, явившемуся в этот мир, даны талант и способности. Правда, каждому свои, но однозначно могу заявить, нет неталантливых людей».

Как это по-русски! Говорить, изливать душу за столом! И в этом есть некоторая высокая семиотичность.

Наверное, и правда бесталанных людей нет. У каждого своя одаренность. И, между прочим, это тоже талант автора романа — думать о людях хорошо, светло, и вкладывать это свое мировоззрение в речь героев. Все это исполнено добрых чувств, похвально. И даже интересно читать эти диалоги, погружаться во все эти оживленные разговоры москвичек и итальянской бабушки. Но все равно лично меня не отпускает ощущение некой недоделанности, недосказанности книги. Дополнить текст можно было бы несколькими художественными штрихами. Он стал бы живее, ярче, убедительнее — именно с художественной точки зрения.

Сама идея романа довольно простая, узнаваемая, часто используемая в так называемой эзотерической литературе: как грамотно построить свою судьбу. Но эзотерика — это одно, а живые люди, их жизни — это другое. Роман есть роман. Он — тоже жизнь. В нем должно быть ружье Чехова, которое должно выстрелить внутри сюжета, а здесь, видимо, на стене висит ружье Бондарчука, которое в романном «фильме» в результате не стреляет. Но, может, эта книга написана под хороший легкий фильм для вечернего семейного просмотра? Такое тоже может быть…

Но вернемся к архитектонике романа. Вот вы представьте себе любой из романов. Мы все их много читали. Любых героев представьте. За чем в романе мы следим? Правильно, за переживаниями героев! Героям «Чудес без уведомления» надо было дать именно переживания. Наградить их этими сокровищами, целыми сундуками переживаний. Наполнить текст чувствами и событиями. Ведь что-то в сюжете должно происходить! Ну правда! А тут ощущение, что персонажи, несмотря на их изощренные и подробные разговоры за итальянским столом у синьоры Марии, идут в никуда. Но, может, русский герой и следует сегодня в никуда…

Как в никуда, скажете вы, ведь когда девушки возвращаются в Москву, каждая из них, наученная умной Марией, начинает менять свою жизнь! Но как-то вяло, туманно они ее меняют. Арина удочеряет детдомовскую девочку. Мы догадываемся: это потому, что внутри Арины сидит нереализованная любовь к детям, а детей нет, а любой женщине детей хочется. Откуда берется этот ребенок? Из решения Арины взять ребенка на воспитание? Она начинает помогать детским домам, понятно, что именно в детдоме происходит встреча с будущей дочерью. Почему Арина, поддаваясь эмоциям, удочеряет девочку так внезапно? Или мы опять должны догадываться, что вся ее жизнь вела ее к этому удочерению? Хочется, вместе с Ариной, испытать новые для нее чувства, толкнувшие ее на этот поступок — стать матерью детдомовскому ребенку. Хочется, вместе с Ариной, прожить это новое время в ее судьбе, разделить ее переживания. Но про удочерение нам заявлено в самом конце романа, и эта, начавшаяся было история с дочкой, зависает в воздухе, нить судьбы обрывается. Нам сообщили это как факт, а о дальнейшей жизни Арины с новоиспеченной дочкой мы снова должны догадываться. Эта новая судьба остается за бортом корабля. Впрочем, возможно, так и задумано автором — создать недоговоренность, тайну.

Но мы задаем себе резонный вопрос: как, за счет какого движения души, какого потрясения (или мучительного раздумья), какого внутреннего, духовного события Арина так кардинально поменяла свою жизнь? Этого в тексте нет.

А есть вот такое отстраненное повествование, констатация факта:

«Нюансов и подводных камней возникло немало. Попечительские органы требовали от нее уйму документов и даже свидетельство о заключении брака, но она смогла доказать, что в силах воспитывать малышку одна, поскольку имела собственную просторную квартиру и вполне достойную заработную плату.

Всё это время, пока оформлялись документы, Арина регулярно навещала Лизу, привозила ей игрушки и разные лакомства, подолгу гуляла с ней в парке рядом с интернатом. 

Благодаря ее энергии и неравнодушию друга-юриста, процесс удочерения удалось завершить меньше чем за два месяца, хотя по регламенту это обычно занимает от трех месяцев и больше.

Наконец-то настал тот долгожданный день, когда Арина забрала белокурую Елизавету домой. Счастью обеих не было предела. Так много и так громко они давно не смеялись. Арина не понимала, как всё это время жила без этой очаровательной девчушки, а Лиза, пребывая в состоянии спокойствия и умиротворения, была самым счастливым ребенком на свете, который обрел маму, свою маму».

Правда, автор преподносит нам здесь сюжетный подарок — дает почувствовать радость будущего материнства: в финале романа из одной лаконичной, деликатной фразы мы узнаем, что Арина ждет ребенка:

«Арина всегда была привлекательной, но сейчас она стала выглядеть особенно женственно: ее лицо озаряли невероятная лучезарная улыбка и искрящиеся глаза.

А причиной тому стали не только перемены, упомянутые выше, но и новая маленькая жизнь, зародившаяся в ней».

Рыжая и конопатая Варя на протяжении всего повествования вызывает у нас максимум положительных эмоций. Уже при первой встрече с Варей на страницах книги хочется, чтобы она оказалась творческим человеком, это напрашивается само, это ясно ощущается: вот девушка стоит перед зеркалом и смешно огорчается из-за того, что она толстая (а как девушке хочется быть красивой и тоненькой!), а мы хорошо представляем, что именно из таких вот «гадких утят» в результате получаются прекрасные лебеди. Вернувшись из Италии домой, Варя пытается раскрепоститься, расслабиться, вызвать в себе пьянящее чувство творчества. Она ведет дневник, записывает туда стихи, а еще танцует перед зеркалом, наблюдая себя, рассматривая себя и замечая, что у нее красивые пухлые губы, щечки с ямочками. Это «самовлюбление», мы догадываемся, девушке необходимо, чтобы сделать из состояния «гадкого утенка» широкий шаг к настоящему творчеству и настоящей свободе. Но… она ничего не умеет, кроме записывания в дневник полудетских стихов, да еще танцев перед зеркалом. Правда, она посещает танцевальную студию, ходит «на танцы», но об этом сказано вскользь и как-то довольно равнодушно, опять же отстраненно: «На уроках танцев Варя завела новые знакомства, и, как оказалось, у ее новых друзей много общего с ней: мироощущение, понимание ситуаций и людей, взгляды на жизнь. От этого общение стало еще интереснее, а пребывание в кругу единомышленников еще больше воодушевляло на перемены. И ей уже не хотелось пропускать занятия». А ведь танец — это первое, самое свободное творческое высказывание Вари. Через танец хочется увидеть ее как художника. Да и как человека! Танец — это очень яркое выражение эмоций, когда человек показывает их всем телом…

Изначально Варя мечтала о прекрасном принце. А принца все не было. Но вот ближе к финалу книги он замаячил, его зовут Егор. Что же, судя по всему, ребята поженятся. Но… Варя как жила, так и будет жить. Надолго ли ее увлечение танцами, не бросит ли она писать стихи в дневник? Выйдет замуж, как обычно, как все, родит ребенка или нескольких, и забудет и танцы, и стихи…

А если она и правда художник, автор должен бы показать нам этот взлет. Эту перспективу…

Я, когда читал, на мгновение почему-то вообразил Варю художницей. Представил, что она пишет этюды. Или развил бы танцевальную линию, показал бы, как Варя становится яркой танцовщицей. И вот на этом фоне она находит наконец принца. Как бы он отнесся к Варе — одаренному человеку? Возникли бы сложности? Или это был бы единомышленник? И он бы поддержал ее? Вот такая линия сработала бы. Хочется, чтобы искусство дало Варе настоящий смысл существования, а так — немножко стихов, немножко танцев, для удовольствия, вроде пирожного в кафе, а смысла-то жизни все равно нет. Впрочем, может быть, в этом и заключается скрытая драма Вари, по замыслу автора.

Вот героиня Надя. Это единственный персонаж, у которого жизнь изменилась мощно: она ушла из своего надоевшего бизнеса и открыла булочную. Она о пекарне мечтала давно и осуществила свою мечту. Уроки итальянской бабушки не прошли даром. Перед нами настоящий крутой поворот судьбы. Ее муж, военный, живет с мамой. Это о многом говорит. Он изображен в романе как некий мамин подкаблучник, хотя и хороший человек. Детей Надя не родила, а ей хотелось. Но она хотя бы начинает заниматься любимым делом! И здесь читатель (например, я) доволен. Вот оно, переустройство судьбы.

«Надя с горящими, как у ребенка, глазами ждала дня открытия. И, как оказалось, не напрасно. От дразнящих ароматов свежей выпечки, которые быстро заполнили собой округу, в первый же день не было отбоя от посетителей. Всего того, что было приготовлено, едва хватило до вечера.

Это был один из самых счастливых дней, которые Наде довелось пережить за последние годы. Она просто валилась с ног, когда пришла домой, но радость оттого, что она наконец нашла дело по душе, позволяла не ощущать этой усталости».

Надя счастливо воссоединяется с мужем Сашей, с которым рассталась, и воссоединение это происходит прямо как в сказке (впрочем, жизнь вполне может оказаться фантастичнее любой фантастики), и нам остается только порадоваться за супругов, сумевших после разлуки найти новые пути друг к другу:

«- Если бы я только знала… — прошептала Надя и бросилась на шею Саше. – Если бы только знала!

— Все хорошо, любимая! Я с тобой! И теперь всегда буду только с тобой!

— Но я не хочу возвращаться к Елизавете Павловне.

— Я и не настаиваю. Дураком был. Я отчего-то так привык жить с мамой, и считал это в порядке вещей. Она заботится о нас, мы о ней. Все счастливы и довольны. Но спустя годы я осознал то, как тебе на самом деле было тяжело с ней говорить о детях, да и обо всем остальном! Там, в зоне боевых действий, на все смотришь по-иному. Там абсолютно другие ценности, более важные и значимые, что ли, нежели то, с чем мы сталкиваемся в обыденной жизни. Прости меня! Я так сильно люблю тебя!

— И я люблю тебя! – ответила Надя, и они поцеловались.

…Как же порой мы бываем глупы, и за одним-единственным деревом не видим леса! А ведь всего-то и нужно, что вглядеться в близкого человека и довериться своему сердцу. Тогда и жизнь в удовольствие, и каждый новый день в радость, и на душе становится так спокойно и уютно».

Конечно, добрые советы (вернее, добрые раздумья) автора можно счесть банальными, а можно и нужно принять к сведению любому человеку. Нам всем, быть может, в определенные минуты недосуг посмотреть близкому человеку в глаза, поговорить с ним по душам, и мы часто боимся прислушаться к своему сердцу. Как бы ни были традиционны эти советы, они несут в себе вечные смыслы. Ну и надавала же этих нравственных советов итальянская бабушка Мария московским гостьям! Мудрая старушка, вроде бы все знает о жизни. Девушкам старательно объясняет, как надо жить. Очень добрая, радостная, гостеприимная, ласково и радушно встречает русских девушек, ведет с ними бесконечные разговоры «за жизнь», раздает всем житейские рецепты — просто как мама родная…

Но в итоге далеко не все мудрейшие наставления старой синьоры девушки применяют в собственной жизни. Хотя советы, надо сказать, загляденье: светлые, ясные, справедливые, радостные, значимые, верные, со всех сторон прекрасные:

«- Очень символично, Мария. Но я всегда думала, что куда важнее над душой работать, чем над внешней оболочкой…

— Над душой обязательно работать нужно! Причем это должен быть непрерывный процесс. Но и про храм, в котором живет душа, мы не должны забывать! Ведь что такое красота? Красота – это когда внешнее соединяется с внутренним, когда то, что мы чувствуем и переживаем, отражается в том, как мы выглядим, и наоборот. Иными словами, красота – то самое состояние, когда мы даем своей душе проявиться через тело. И поскольку рисунок души у каждого человека свой, неповторимый, то не может быть и речи о каких-либо шаблонах и пресловутых стандартах красоты. Всё уникально и аутентично, — улыбнулась Варе Мария…»

В начале книги мы узнаем, что Мария — бабушка знакомого итальянца. О себе молчит, но доходит дело и до исповеди. Однажды Мария начинает рассказывать москвичкам историю своей жизни. Про своего мужа Альберто, который уже умер (Мария живет одна в своем окруженном роскошным садом замке). У Марии и Альберто, судя по рассказу, была настоящая любовь. Арина вздыхает: какая романтичная история! И тут читателю действительно хочется услышать (прочитать) романтичную и увлекательную историю. Жизненную, исторически верную и яркую. А ведь старушка, когда молодая была, жила при фашизме. И можно было внутри заявленного сюжета, в этом рассказе Марии о своем прошлом, сделать нечто сильное, интересное! То, что потрясло бы читателя! Ну, например, рассказать, как Альберто шел в те годы против системы. Как спасал бы от преследований властей Марию (если бы она, например, была еврейского происхождения). И появилась бы яркая, притягательная новая сюжетная линия романа. А так вообще-то непонятно, зачем и почему в романе эта бабушка. Для того, чтобы транслировать девушкам общеизвестные вещи о правильной хорошей жизни?

Первое правило любого писателя — уметь рассказывать интересные истории. Да, да, интересные истории! Вроде бы так просто. А это на самом деле самое сложное. Получается, что здесь мы, как ни крути, имеем чуть недоделанных персонажей. Чуть недосказанные истории. Без каких-либо интересных и сильных сюжетных линий. А у героев ведь должны быть, за спиной, в прошлом, необычные, волнующие истории, которые внезапно в этой самой Италии и пересекаются. Опытный романист вообще сделал бы так, что эти истории — бабушки Марии и девушек (или хотя бы одной из них!), имели бы общие точки соприкосновения! Вот тогда все завязалось бы в плотный романный узел. В настоящий сюжетный узел! И узел этот символично связал бы в книге Россию и Италию. Но, может, каждый из героев идет своей дорогой…

Мне лично непонятно, что будет с Варей, что будет с Ариной. Быстро и лаконично, почти официально, как будто автор торопится завершить книгу, констатируются жизненные факты. Только с Надей, с ее пекарней и возвращением к мужу, все понятно. А общая, кардинальная мысль романа стара, как мир: жить надо не туманом прошлого, а сегодняшним днем. И ведь что грустно. Героини бабушку-то послушали, а целой вереницей ее правильных советов так и не воспользовались. Хотя, конечно, какие-то «подземные толчки» в них происходят. Если уж весь роман в целом такое эзотерическое моралите, какова же тут заключительная мораль? Какой вывод из всего этого? Как звучит финал? Но, может, будет, как это модно сегодня, часть вторая? И тогда все чудеса, душевные метаморфозы обязательно сбудутся…

Автор, мы это чувствуем, любит своих героинь, нежно относится к ним, пытается проследить их изменившуюся жизнь. Конец романа словно пытается убедить нас в том, что теперь все будет хорошо, да, именно теперь все будет хорошо… Девушки вечно чем-то в романе восхищаются, вечно улыбаются, улыбаются друг другу, бабушке Марии, улыбаются просто так, будто бы они в возрасте детей, всем восторгаются, всему умиляются. Ну ладно, пусть умиляются, может, они, все три, просто такие восторженные девушки, но главное, главное — финал! К чему мы пришли? Книга, для меня, ничем не кончается. Ни радикальной перемены жизни, ни яркого поворота сюжета, но ведь в романе и сюжета как такового нет…Хотя и это очень русская черта нашей литературы.

Есть улыбки и разговоры, беседы и улыбки. А ведь можно было бы на этом жизненном материале сделать крепкую книгу, яркую, если бы в нее щедро добавить экстрима жизни, смерти, правды, сюжета, живого драматизма, боли, победы, открытий, греха, прощения, смеха, слез, борьбы, живой любви. Той самой правды жизни, на которой вся русская литература и держится. И только ею и жива. Но этого не произошло. Все осталось на уровне сентиментального нежного умиления и произнесения прописных истин о том, как надо хорошо жить. Но, знаете, нам ведь часто очень не хватает в нашей суровой и деловой реальности этого самого нежного умиления. И вот за этот свет нежности автору большое спасибо:

«Любовь многолика.

А счастье, оказывается, так близко…»

И вот сейчас, оглядываясь на прочитанную книгу в целом, понимаешь, что самый главный герой в ней — чудесная, обаятельная синьора Мария. Несмотря на то, что она неустанно глаголет московским гостьям все эти прописные истины, мы осознаем — она заплатила за них всей своей жизнью, и ей невольно симпатизируешь. И даже запоминаешь ее улыбку в беседах за столом. Улыбка старушки Марии солнечная и ясная, как вся Италия. И она же — самая счастливая, и самая живая, и, что парадоксально, но закономерно, самая молодая женщина из всех женских персонажей романа.

Осип ФУФАЧЁВ