Эпиграфом к этой статье можно было бы поставить короткое стихотворение Михаила Анищенко:

Разбит мой мир, растоптан и подавлен

И, в ожиданье божьего суда,

Я, как свеча, над родиной поставлен.

Чтобы сгореть от вечного стыда.

У поэта много стихотворений, которые по меркам литературоведов относятся к разряду гражданской лирики. И каждое из них не может оставить равнодушным читателя. Рассмотрим  некоторые его стихи.

Вина

Над храмом менялись закаты,

И слышалось ночью и днём:

«О Господи! Мы виноваты!

Мы все виноваты во всём!»

—

Неслышно душа погибала.

Вина молотила людей:

Сначала к земле пригибала,

Потом превращала в червей.

—

«Покайтесь!» — лукавый мессия

Крестил механический лоб.

Мы падали ниц. И Россия

Ложилась живою во гроб.

—

Я проклял и храм, и Отчизну,

И понял в дырявой избе:

Вина – есть предательство жизни,

Ещё непонятной тебе.

—

Я вижу иную дорогу,

Где помнит моё естество:

Вина – есть пощёчина Богу,

За всё, что пришло от него.

—

В стране и учениях – ложно.

Темно за поповским плечом.

Божественно всё, что безбожно,

Никто не виновен ни в чём! 

Нас уже много лет призывают покаяться. В том, что совершили Великую Октябрьскую социалистическую революцию, на знамени которой было написано «Заводы и фабрики – рабочим, землю – крестьянам, мир – народам!» В том, что в сжатые сроки провели индустриализацию – и тем самым укрепили обороноспособность страны и спасли её от нашествия европейских варваров. В том, что открыли тысячи вузов, техникумов и ПТУ для детей рабочих и крестьян. В том, что победили немецкий фашизм, который англичане с французами не смогли одолеть. В том, что первыми вырвались в космос. Виноваты и в том, что вырастили Игоря Курчатова и Жореса Алфёрова, Георгия Жукова и Константина Рокосовского, Сергея Бондарчука и Эльдара Рязанова, Михаила Шолохова и Александра Твардовского.… Да всего тут не перечислишь, за что нам надо каяться.

Михаил Анищенко – поэт-гражданин. Он всегда чувствовал свою ответственность перед обществом, — что и отразилось в его творчестве. Переживания за всё происходящее были в его жизни самыми удручающими и горькими до физической боли в сердце.

Шпалы

Здесь зреют посевы невиданной злости,

Над партами всходит великий бурьян.

Мои одноклассники – кожа да кости,

Мы дети рабочих и дети крестьян.

—

Враждебные вихри кружатся над нами,

В деревне разруха, в полях недород;

И наши вожди, обнимаясь с попами,

Во тьму крепостничества гонят народ.

—

Я эту судьбу никогда не приемлю.

Не помня себя и не зная вины,

Родители наши ложатся на землю,

Как чёрные шпалы под рельсы страны.

—

И если убрать круговые завесы,

То можно увидеть сквозь слёзы и пот,

Как мчатся по ним золотые экспрессы,

Везущие в рай православных господ.

Поэт подчёркивает, что люди, имеющие власть и богатство, думают только о себе. Они предатели своего народа. Заметим, что достоинство стихотворения в психологически точном изображении чувств и переживаний лирического героя. Плохое питание — и результат «кожа да кости», потому что они «дети рабочих и дети крестьян». И это не остаётся без последствий: «здесь зреют посевы невиданной злости». При чтении строки «Враждебные вихри кружатся над нами» сразу вспоминается революционная песня «Вихри враждебные веют над нами, тёмные силы нас злобно гнетут…».

Современная «тьма крепостничества» — это понятие довольно широкое: нет денег – сиди безвыездно по месту жительства, не могут родители заплатить за учёбу – дорога в вуз тебе перекрыта, хочешь отдать детей научиться танцам – плати бешеные деньги, не хочешь в старости ходить беззубым – скопи миллион рублей … и этот список можно продолжать и продолжать. Для чего же «родители наши ложатся на землю»? (Учёные подсчитали, что в результате экономического геноцида общие демографические потери России с 1991 по 2010 год составили около 32 миллионов человек.) Ответ на этот вопрос сформулирован в стихотворении чётко и ясно: чтобы золотые экспрессы развозили православных господ по всему миру в райские уголки.

Злость «невиданная», бурьян «великий», завесы «круговые», экспрессы «золотые» — эти яркие эпитеты усиливают эмоциональность при чтении стихотворения. А метафора «родители наши ложатся на землю» и сравнение «как чёрные шпалы под рельсы страны» подчёркивают весь трагизм свершившегося.

Поэт уверен: до тех пор, пока актуальна тема страдания народа, художник не вправе её забывать. В этом отношении поэзия Михаила Анищенко и      Н.А. Некрасова – «родственные души».

День победы

День Победы. Смертная тоска.

Как вагон, Россию отцепили.

Подменили даты и войска,

И героев павших подменили.

—

Мир спасён. Америке – виват!

Для России – водка и корыто.

Что ты плачешь, маленький солдат,

За проклятым Одером зарытый?

—

Возрождайся, память, без обид

Под сияньем воинского флага!

Что Париж, Варшава и Мадрид,

Что весь мир без взятия Рейхстага?

—

Русский дом измазали смолой,

Оплели лукавыми словами.

Встань, солдат, над пеплом и золой,

Посмотри в утраченное нами.

—

Там, вдали, где праведники лбом

Бьются в пол святого каземата,

Спит Земля в сиянье голубом

Под пилоткой русского солдата.

Драматизм содержания первой строфы определяет всю последующую тональность стихотворения.

Есть такая профессия: бороться с Правдой. «Историки-демократы» сегодня вбивают в головы молодёжи мысль, что героями Великой Отечественной войны были вовсе не такие, как Александр Матросов или Зоя Космодемьянская, а такие типы, как генерал Власов, который, якобы, «боролся с тиранией Сталина». И, к сожалению, кто-то, в том числе и среди взрослых людей, уже «клюнул» на эту «наживку».

Рассказывая о создании стихотворения «Я убит подо Ржевом», А.Т. Твардовский отмечал: «…неизбывное ощущение как бы себя в них, а их в себе, — так приблизительно можно определить эту мысль и чувство». То же самое мы видим и в этом стихотворении. Поэт обращается к «маленькому солдату» как к живому. Этот солдат «за проклятым Одером зарытый», лучшего эпитета «проклятый» к слову «Одер» и придумать невозможно. «Мир спасён. Америке – виват!» Михаил Анищенко совершенно верно заметил, как беснуются некоторые политики и лжеисторики, переписывая историю типографской краской; ту историю, которая писалась кровью наших дедов, отцов и матерей.

«Для России – водка и корыто», «Русский дом измазали смолой», — в этих строках и щемящая любовь поэта к России, и мучительные переживания за её судьбу, и упрёки в её адрес. Обратим внимание ещё на одну особенность лирики Михаила Анищенко: он хорошо знает историю своей страны, обычаи и нравы и часто использует это. Раньше по деревенскому обычаю дёгтем или смолой мазали ворота того дома, в котором живёт девушка, не отличающаяся нравственным поведением. Бывали случаи, когда таким образом пытались оклеветать человека. Вот и сегодня измазавшие «ворота» России живут в надежде, что в нашей стране найдутся те, кто тоже будет презирать и оскорблять её.

Михаил Анищенко с горечью предлагает павшему солдату посмотреть на «утраченное нами», — тем самым бросая упрёк и всему нашему поколению. К счастью, наш президент «услышал» призыв поэта, что надо возрождать память «под сияньем воинского флага» — отсюда и Крым, и Сирия.  И как бы подводя черту, поэт констатирует, что «спит земля в сиянье голубом» именно «под пилоткой русского солдата», а не под пилоткой английского, американского или, уж тем более, французского солдата.

Есенину

Пора в последнюю дорогу.

Пришла повестка – не порвёшь.

И мы уходим понемногу

Туда, где ты теперь живёшь.

—

Глаза прищурены до рези…

Во тьме, за линией судьбы,

Мы тоже жили в «Марсельезе»

И Русь вздымали на дыбы.

—

Мы тоже видели с пригорка

Погосты, храмы и кресты.

И золотой закат Нью-Йорка

Мы ненавидели, как ты.

—

Но снова сумрак над землёю,

Народец холоден и сер;

И свято место под петлёю

Свободным держит Англетер.

—

Давай, Серёжа, громко свистнем

И, в ожидании весны,

В одной петле с тобой повиснем,

Как герб утраченной страны.

Интонация стихотворения такая, как и должна быть: в тексте звучит что-то личное, казалось бы, не для огласки. Но даже здесь, в этом личном послании, слышен голос поэта-гражданина. Да, уже сломленного обстоятельствами жизни, но ни на сантиметр не сошедшего с дороги Чести, Совести и Правды. Почему именно к Сергею Есенину обращается поэт, а не к А.С. Пушкину или другому классику? Видимо, потому, что Михаил Анищенко чувствовал свою «поэтическую»  и житейскую близость именно с Сергеем Есениным. «Новый» Есенин верит, что он тоже останется в анналах русской литературы. В одном из стихотворений Михаил Анищенко пишет: «Ухожу.… Но, словно Пушкин, весь я тоже не умру». Именно поэтому и готов вместе с Сергеем Есениным сунуть голову в петлю, чтобы все наглядно увидели, как выглядит «герб утраченной страны».

«Мы тоже жили.… И Русь вздымали на дыбы». Этими строками поэт говорит от лица своего поколения, когда одни вздымали на дыбы Россию, а другие, и их было подавляющее большинство, безропотно молчали. В стихотворении мы наблюдаем предельную искренность и ясность мысли. Виртуозно созданные метафоры помогают не только глубже понять идейное содержание произведения, но и получить читателю эстетическое наслаждение. Каждая строфа поражает остротой восприятия мира поэтом. И метафоры, и удачно подобранные эпитеты усиливают чувство безысходности, тоски.

Русская поэтическая традиция создала два устойчивых образа поэта: поэт-пророк и друг-стихотворец. Как поэт Михаил Анищенко выступает и в той, и в другой ипостаси. Одно из его стихотворений, где он выглядит как поэт-пророк, начинается словами:

Оказалась мёртвой Родина.

Как ни взглянешь – всё тоска.

А заканчивается так:

Всё предсказано, измерено.

Как всегда под свод оков,

Крысы выстроят империю,

Гимн напишет Михалков.

Всё случилось так, как и предсказал поэт. У простых тружеников — оковы бедности и нищеты, умственной и духовной деградации, болезней и преждевременной смерти. Сергей Михалков написал «какой нужно» гимн. «Крысы» уже лет десять как строят империю.

Через несколько дней после смерти Михаил Анищенко получил от читателей звание «народный поэт». Пройдут годы и он, без сомнения, станет народным поэтом не только на портале Стихи.ру, но и таким же народным, как Сергей Александрович Есенин.

Валерий Румянцев