Сказка в двух действиях

В сказке действуют:

Казак Иван

Володьша (Лоча), его сын

Аинка из рода Бельды

Амур (Мангбо)

Боко

Змей Химу

Горный Человек Какзаму

Птица Кори

Птенец Кори

Тигр Амба

 Охотник Намека

Действие первое

1.

На реке. В лодке — казак Иван и сын его Володьша с трудом вытягивают сеть с рыбой.

ВОЛОДЬША (с восторгом). Вот это улов! То-то маманя обрадуется! Верно, батя, а?

ИВАН. Не токо маманя, Володьша,  а и весь наш острог-городок.

Оголодала ватага опосля зимы — вся добыча теперича в один котел!.. Вот проверим напоследок еще одну сетку и — домой!

ВОЛОДЬША. Может, хватит, батя, а? Всю рыбу не выловить, и так тяжело — супротив течения не выгрести…

ИВАН. Ничо-о, сынок! С Божьей помощью дойдем, али мы не казаки!..

Вот она, сетка-то, туточки. Ну-ка, потянем…

Тянут сетку в лодку, упираются.

ВОЛОДЬША. Тяжко, батя! Силенки маловато…

ИВАН. И мне — невмоготу. Уж не корягу ли зацепили…

Тянут сеть. И вдруг — выплеск, и над бортом лодки поднимается          

огромная остроносая, широкощекая морда.

ВОЛОДЬША (в ужасе). Батя, бросай! Чудище водяное!

ИВАН. Я те брошу! Я те брошу! Калуга это! Калуга!!

Морда скрывается за бортом. Лодка сильно раскачивается и подпрыгивает.

ВОЛОДЬША. Батя, давай отпустим. Неровен час – утопит…

ИВАН. Рехнулся, парень? Да одной такой рыбины всему острогу на месяц хватит…

Лодка снова подпрыгивает, задирает то нос, то корму.      

ВОЛОДЬША. Утопит! Отпусти, батя…

ИВАН. А вот я ей пулю в глаз — враз успокоится! (Хватает ружье.)

Над бортом лодки поднимается огромная волна, с шумом опадает, остается — по пояс — старик с голубой бородой. Это — Амур.

АМУР (гневно). Остановись, казак Иван! Убери ружье!

ИВАН. Никак сам Амур пожаловал! Почто гневаешься, батюшка? Али твою долю ухватили?

АМУР. Мало того, что вы, люди пришлые, тайгу рубите, зверя изводите, — теперь и рыбу хотите извести.

ИВАН. Да чо стряслось-то? Ведь не впервой ловлю…

АМУР. Мать-калуга попала в сеть твою хитрую. А ей скоро икру метать, калужат выводить. Ее дети всю жизнь тебя кормить будут. И внуков твоих, и правнуков… Отпусти ее, добром прошу!

ИВАН. Да чо там о правнуках думать, коли нынче еда надобна. И не мне — всей ватаге казачьей. А икра калужья, слышь-ка, от всякой хвори пользует…

АМУР. Недоброе у тебя сердце, казак Иван. Недоброе и глупое.

Пеняй теперь на себя. (Скрывается.)

ВОЛОДЬША. Батя, смотри, какие волны к нам бегут! Буря летит, буря!..

Нарастающий свист и вой ветра. Резко темнеет. Сверкает молния, волны бросают лодку.

ГОЛОС ВОЛОДЬШИ. Батя-а, берега не видать! Захлестывает! Где ты, ба-тяа-а?!

Лодка опрокидывается. Воет и свистит ветер, сверкает молния.

2.

Песчаный берег, ярко освещенный солнцем. Лежит Володьша, рядом — отцовское ружье. Тишина, только где-то кукует кукушка. Появляется нанайская девочка Аинка. Увидев лежащего, спешит к нему, тормошит, слушает, бьется ли сердце.

АИНКА. Живой, однако… (Тормошит.) Очнись, мэргэкэн! Очнись!

Володьша стонет, приподнимается, смотрит на Аинку. Она молчит.

ВОЛОДЬША. Где мой батя?.. Где мой батя?! (Вскакивает, бегает по берегу, кричит.) Батя-а-а!.. Батя-а-а!..

Аинка сидит в сторонке. Володьша падает на песок, плачет.

АИНКА (подходит, трогает за плечо). У тебя горе, да?

ВОЛОДЬША. Горе… У меня батя утонул!..

АИНКА. Настоящий мужчина-мэргэн никогда не плачет.

 ВОЛОДЬША. Много ты понимаешь, девчонка! Если бы твой отец пропал…

АИНКА (сурово). Мой пропал. Зимой пошел на охоту и пропал.

Люди говорят: его эндури-бог к себе в буни забрал.

ВОЛОДЬША (еще не успокоившись). Куда это — в буни?

АИНКА. На тот свет, на второе небо…

ВОЛОДЬША. А ты с кем живешь? С маманей?

АИНКА. Мама-эне давно в буни ушла, я еще маленькая была, не помню…

ВОЛОДЬША. Соседи помогают?

АИНКА. Наш род ушел. Одна живу. Рыбу ловлю, утку, зайца стреляю. Отца жду.

ВОЛОДЬША. Ждешь? Сама же говоришь — зимой пропал…

АИНКА. Я спросила свое сердце: оно не верит, что отец в буни ушел. Вдруг вернется, а у меня в балагане чисто, в очаге огонь горит, в котле мясо варится. Обрадуется отец, похвалит свою фудикэн.

ВОЛОДЬША. Тебя Фудикэн зовут?

АИНКА (смеется). Фудикэн — значит девочка. Мэргэкэн ~ мальчик, а фудикэн — девочка. По-нашему, по-нанайски. А меня Аинка зовут.

ВОЛОДЬША. А меня — Володьша. Казака Ивана сын.

АИНКА (смеется). Во-лоча… Во-лоча… Лоча! Можно — Лоча?

ВОЛОДЬША. Можно. (Поднимает ружье.) Эх, только от бати и осталось, что мушкет с одним зарядом. Пальнуть, что ли? Вдруг батя живой — услышит?

АИНКА. Побереги заряд: еще пригодится. Отца-батю вместе искать будем. Лук и стрелы есть — мяса хватит. Острога-дебго есть — рыбы хватит. Балаган есть — места хватит. У тебя мама-эне есть?

ВОЛОДЬША. Есть. В остроге нас с батей ждет.

АИНКА. Подождет. Женщина должна ждать. У нас в роду так заведено.

ВОЛОДЬША. У нас, казаков — тоже. Только жалко маманю. Изведется она…

АИНКА. Сердце у тебя доброе — хорошо. Но у мужчины-мэргэна оно должно быть еще храбрым и умным.

ВОЛОДЬША. Откуда ты такая — все знаешь?

АИНКА (гордо). Из рода Бельды!.. (Помолчав.) Что Лоча решил — отца-батю искать или к маме-эне вернуться?

ВОЛОДЬША. Как я без бати вернусь! Живого, али мертвого — искать надобно.

АИНКА. Ты станешь настоящим мэргэном! Иди за мной, Лоча. (Уходит. Володьша — за ней.)

3.

Тот же песчаный берег. Появляются усталые Аинка и Лоча.

ЛОЧА (падает изнеможенный). Ох, ноги не держат! Сколь уж верст исходили, берега обшарили — нету нигде моего батюшки, нету нигде родимого… Семь ден ищем — и все без толку… Как я мамане на глаза явлюсь…

АИНКА (строго). Нет отца-бати на земле — значит, он в воде. Великого Мангбо просить надо, Отца Воды, пусть вернет его на землю.

ЛОЧА. Мангбо — это Амур, что ли? Не вернет. Я говорил бате: пусти калугу, Амур говорил — никого не послушал батя, вот и сгинул-пропал…

АИНКА. Спроси свое сердце: жив твой отец-батя или умер.

ЛОЧА. А как спрашивать-то?

АИНКА. Положи руку на грудь и слушай. Скажет сердце «да» — жив отец-батя. Скажет «нет» — сам понимаешь…

Лоча кладет руку на сердце, слушает. Сердце громко стучит: да! да! да!..

ЛОЧА (радостно). Живой батя! Живой!..

АИНКА. Тогда надо просить Великого Мангбо вернуть его на землю. Великий Мангбо ~ справедливый, никого понапрасну не обидит…

ЛОЧА. Рассердили мы его…

АИНКА. Хочешь, я попрошу? Он добрый ко мне: лучшую рыбу на острогу-дебго насаживает…

ЛОЧА (неуверенно). Попробуй…

АИНКА (на берегу). О Великий Мангбо, могучий Отец Воды! Слышишь ли ты меня, маленькую фудикэн Аинку из рода Бельды?

Заплескались вздымаясь голубые волны Амура, а вот и сам он возникает из-под воды.

АМУР. Слушаю тебя, фудикэн Аинка.

АИНКА. У меня друг есть, русский мэргэкэн Лоча. Его отец-батя, казак Иван, из лодки пропал. На земле искали — не нашли. Хочу спросить, Великий Мангбо: ты знаешь, где казак Иван?

АМУР, Другу помогаешь — молодец, фудикэн Аинка! А что же он сам молчит? Боится?

АИНКА. У него доброе и смелое сердце. Вчера он изюбренка от волка спас.

ЛОЧА. Я не боюсь, но стыдно мне, Амур-батюшка, что не послушали мы тебя, не отпустили сами мать-калугу. Прости нас, грешных, и скажи, где батя мой. Ежели знаешь, конечно…

АМУР. На тебя я не сержусь, русский мэргэкэн Лоча. А вот казака Ивана простить не могу. Наказал я его: пускай стережет детей матери-калуги, маленьких калужат, пока не вырастут, а там поглядим.

ЛОЧА. Слава Богу, живой батя!

АИНКА. Но калужата растут очень медленно! Сколько же лет придется Лоче ждать своего отца-батю?

АМУР. Да, калужата долго растут и врагов у них не счесть — так что работы у казака Ивана много. И времени хватит, чтобы о своей глупой жадности подумать.

ЛОЧА. Неправда, не жадный батя! Он для всех старался…

АМУР. Для всех стараться тоже надо с умом. Нельзя убивать рыбу с икрой, птицу и зверя с малыми детками. А люди пришлые убивают… Хуже того! Искали пришлые в горах серебро да золото и разбудили злого Змея Химу. А Змей слюну пускает ядовитую, все убивающую. И чувствую, слюна эта рано или поздно до меня доберется — по ручьям да по речкам, что с гор текут. И тогда умрет старый Мангбо-Амур, а вместе с ним умрет все живое.

ЛОЧА, Тебе впору самому на помощь звать…

АМУР. Я бы позвал, да некого.

АИНКА. А мы? Мы поможем тебе. Пойдем и убьем Змея Химу. Правда, Лоча?

ЛОЧА. А ты батю моего отпустишь?

АМУР. Вы — смелые ребята, но Химу убить невозможно. Давным-давно, когда я был совсем молодым, один богатырь усыпил его, но как это удалось, никто не знает.

ЛОЧА. Нам нечего терять. А вдруг — победим и всех спасем? Тогда отпустишь батю?

АМУР. Отпущу. Но вам будет очень тяжело, а чем помочь — я не знаю.

АИНКА. Меня отец учил: если тебе плохо — спроси свое сердце, если тебе трудно — спроси свое сердце, если не знаешь что делать — спроси свое сердце. Доброе сердце всегда ответит, умное сердце всегда подскажет, смелое сердце всегда поможет.

АМУР. Правильно тебя учил отец.

ЛОЧА. А где же мы найдем Змея Химу?

АМУР. Идите в горы. Ручьи и речки подскажут вам. Как увидите мертвую землю — значит Змей близко… А я буду ждать вас.

АИНКА. Я возьму свой лук и стрелы.

ЛОЧА. А я — мушкет батин. Пускай один заряд, а вдруг да пригодится.

4.

Болото. В рассветных сумерках (которые затем постепенно рассеиваются) видны кочки, редкие деревца, камыши, осока… Громко хлюпает вода, где-то ухает филин, квакают лягушки. По болоту прыжками прошныривает какая-то тень, несущая синий огонек. За ней спешат Аинка и Лоча. Все трое исчезают и снова — тишина.

Через некоторое время слышится треск сучьев, вновь ухает филин, взрывается хор лягушек, хлюпает вода. Снова с синим огоньком

прыгает серая фигура. Следом появляются сильно отставшие измученные Аинка и Лоча.

ЛОЧА. Давай малость передохнем…

АИНКА (в отчаянии). Бежать надо, Лоча! Бежать! Догонять!

ЛОЧА. Да почто бежим-то? Скажи хоть, на кой нам тот огонь болотный?

АИНКА. Догоним до рассвета – скажу…

ЛОЧА. Да уж светает… Смотри-ка, мы, кажись, уже были тута: вон береза кривая… и камыш поломанный… По кругу нас огонь болотный водит, по кругу!

АИНКА (со слезами). Не догнали… не догнали!

ЛОЧА. Ничегошеньки не пойму!

АИНКА (успокаиваясь). Лоча, ты только огонь видел?

ЛОЧА. Мелькало еще кой-чего — не разглядел.

АИНКА. А я, однако, ама, отца своего, видела. Догнала бы,

схватила за руку – вернула бы… Так старые люди говорят.

ЛОЧА. Чего ж не окликнула?

АИНКА. Нельзя. Окликнешь — исчезнет и больше не появится.

Из камышей выпрыгивает Боко, уродливый, страшный и забавный одновременно. Он ни минуты не стоит на месте – прыгает, дергается.

БОКО. Хо-хо! Ты не отца — ты Боко видела, духа болотного. (Прыгает.) Черный Дракон Сахари Дябдян, повелитель зла и несчастья, приказал Боко завести вас сюда. Скоро солнце взойдет, проснется Сахари Дябдян, дохнет Черный Дракон, и вырастут цветы Симбир. Кто понюхает их, тот становится духом болотным… (Прыгает.)

ЛОЧА. Стрельну-ка я, Аинка, попрыгунчика этого, духа поганого…

БОКО. Хо-хо! (Прыгает высоко и далеко — в камыши.) Хо-хо!

(Возвращается так же.)

ЛОЧА. Ты у меня допрыгаешься. (Поднимает ружье.)

БОКО. Хо-хо! Духа застрелить невозможно: Боко уже бессмертен. Вы тоже станете бессмертными. Скоро! Скоро!

ЛОЧА. Аинка, ежели он правду говорит, бежать надо…

БОКО. Хо-хо! Боко правду говорит. Только правду!

АИНКА (медленно). Тогда скажи, Боко: ты был человеком?

БОКО. Хо-хо! (Прыгает.) Боко был человеком, пока не

понюхал прекрасный цветок Симбир…

ЛОЧА. Время теряем, Аинка! Пропадем!

БОКО. Проснулся Черный Дракон Сахари Дябдян! Слышите его дыхание?

Раздается как бы подземный гул, сгибаются деревья и травы, шатает Аинку и Лочу.

Хо-хо! Растут, уже растут цветы Симбир!.. (Прыгает.)

Среди камышей поднимаются стебли с ярко-желтыми бутонами. Они быстро увеличиваются в росте.

ЛОЧА. Бежим, Аинка! Я не хочу быть духом! Бежим!..

Ребята бросаются то в одну, то в другую сторону, но всюду перед ними встают желтые бутоны.

БОКО (прыгает). Хо-хо! Скоро-скоро они распустятся, вы вдохнете самый лучший запах и станете бессмертными…

Аинка и Лоча пытаются ломать стебли цветов, но это бесполезно.

АИНКА. Однако пропали мы! Ничего не сделали, а пропали!

ЛОЧА. Сердце! Вспомни про сердце!

АИНКА. Да, да! Боко, если ты был человеком, значит — у тебя

есть сердце?

БОКО (перестает прыгать). Сердце? Хо-хо… Что это такое – сердце?

АИНКА. Оно всегда стучит, вот здесь, в груди. Без него никто не может жить.

БОКО (щупает себя). Что-то стучит. У духа не должно стучать, а у Боко стучит… Зачем стучит?!

ЛОЧА. В тебе осталось что-то человеческое. Помоги нам!

АИНКА. Боко, спроси свое сердце: ты можешь помочь людям, по-павшим в беду? Положи руку на грудь и спроси.

Боко кладет руку на сердце, долго слушает. Бутоны цветов Симбир начинают распускаться.

ЛОЧА. Скорее, Боко! Скорее!..

БОКО (лирически). Стучит… Хорошо стучит!..

Слышится стук сердца: да!.. да!.. да!.. А цветы распускаются все больше, наклоняют головки к Аинке и Лоче. Несколько цветков наклоняются над Боко. Сердце его стучит громко и неровно и вдруг… останавливается.

(Подпрыгивает.) Хо-хо! Стучи! Еще стучи!

Сердце начинает стучать и снова замолкает. А Лоча и Аинка уже задыхаются.

(Стучит себя в грудь.) Молчит! Совсем молчит! Спасать надо! Прыгать надо!

ЛОЧА. Боко, спаси Аинку… Она маленькая, легкая, ты ее унесешь… Ты хорошо прыгаешь..

АИНКА. Лочу, Лочу унеси…

Они опускаются под низко склоняющимися над ними головками цветов.

БОКО (встряхивается). Всех спасу!

Он подхватывает Аинку и Лочу и выпрыгивает из окружения

цветов, которые все одновременно вытягиваются вслед за ним и, не дотянувшись, бессильно роняют головки.

Под летящим Боко проносится земля, и вот он уже опускается среди деревьев и кладет на землю еще неподвижных Аинку и Лочу. Прыгает вокруг, иногда останавливаясь и слушая свое сердце. Ребята приходят в себя.

АИНКА. Боко, ты настоящий Большой Мэргэн!

ЛОЧА. Ну, здорово! Ай да болотный дух! Постой-постой, а как же ты к своему дракону вернешься? За такой прыжок он по головке не погладит.

БОКО (удрученно). Хо-хо! Не погла-адит… Захочет — в дым развеет. Хоть не возвращайся…

ЛОЧА. А ты не возвращайся!

АИНКА. Пойдем с нами, Боко? Твоя прыгучесть нам, однако, очень пригодится.

БОКО. Хо-хо! Моя прыгучесть… Сахари Дябдян ее мне дал, он же и отнимет… А куда и зачем вы идете?

АИНКА. Надо Змея Химу победить. Великий Мангбо тогда отпустит отца-батю Лочи.

БОКО. Змей Химу — родной брат Черного Дракона. Они непобедимы!.. Хо-хо! Но я все равно пойду с вами: я хочу, чтобы сердце мое стучало. (Хватается за грудь, слушает — сердце громко стучит.) Оказывается, это очень хорошо, когда сердце стучит!

5.

Голая вершина сопки, а вокруг — тайга. На вершине — гнездо огромной птицы, из которого выглядывает Птенец. Он широко разевает здоровенный красный клюв, покрикивает противным голосом:

«Кор-ри!.. Кор-ри!..»

У подножия сопки появляются Аинка, Лоча, Боко.

ЛОЧА. Ого! Вот это птичка так птичка!

БОКО. Хо-хо! Ти-хо! Это — птенец Птицы Кори. Спрячьтесь, а я побегаю погляжу, нет ли поблизости его мамы. Она тоже по головке не погладит. (Убегает.)

ЛОЧА. Жалко, прыгать Боко перестал…

АИНКА. Он уже не дух болотный, но еще не человек. Прыгать не может — бегает быстро.

ЛОЧА. Смотри-ка: тигр!

Пока они разговаривают, к гнезду подбирается Тигр Амба.

ПТЕНЕЦ. Кор-ри! Кор-ри! Куда лезешь, дур-рак? Я клюнуть могу. Брысь отсюда, брысь!..

АМБА. Я тебе покажу «брррысь»! (Лезет к гнезду.)

АИНКА (бросается к нему). Стой, Амба! Стой! Не смей трогать Птенца!

Тигр оглядывается на ее крик. В тот же миг Птенец, изловчив-

шись, бьет его клювом по лапе. Взревев от боли, Тигр скатывается вниз, поднимается, разъяренный, и видит перед собой мальчика с ружьем.

АМБА. Прррочь с доррроги, черрвяк!

ЛОЧА (поднимает ружье). Вот и пригодится батин заряд.

АИНКА. Подожди. Человек не должен убивать зверя, пока  трижды не попросит его уйти. (Тигру.) Амба, ты нарушил закон тайги: тигры не охотятся на птиц. Уходи!

АМБА. Я хочу есть и прррежде ррразорррву этого куррренка!

АИНКА. Второй раз прошу: Амба, уходи!

ЛОЧА. Скорее говори третий раз, и я его стрельну. Батин мушкет бьет наповал.

АМБА (приближается, заметно хромая). Ну дерржись, хррабррец!

ЛОЧА (отступает). Говори, Аинка! Нето – стрельну!

АИНКА. Нет, Лоча, нет! Амбу нельзя убивать: Амба в беде! Он ранен, поэтому не мог охотиться на зверей. (Идет к тигру. Тот пятится рыча.) Амба, Аинка из рода Бельды может помочь. Дай лапу!

Тигр, помедлив, поднимает лапу, из нее торчит большая заноза. Аинка выдергивает ее.

Во-от… Теперь смажем лечебной мазью… (Смазывает, гладит Тигра.) Скоро будет небольно, совсем небольно. Амба снова пойдет на охоту, Амба будет сытый, толстый, красивый… (Гладит.)

Тигр громко мурлычет, ластится. Птенец молча смотрит на них сверху вниз и вдруг поднимает голову.

ПТЕНЕЦ. Кор-ри! Мама Кор-ри летит! Убегайте! Прячьтесь!

АМБА. Я ухожу, Аинка из рода Бельды. Если надо будет помочь — зови. Громко зови. (Исчезает.)

ПТЕНЕЦ. Кор-ри! Мама Кор-ри! Прячьтесь, пока не поздно!

Нарастает свист крыльев. Заметно темнеет. Аинка и Лоча прячутся. На край гнезда садится огромная Птица Кори — блестящие черные перья, красный клюв, огненные глаза. В клюве торчит что-то крупное.

КОРИ (бросаает это «что-то» в гнездо). Сынок, я принесла тебе немного поесть. Попался только один человечек.

БОКО (высовывается из гнезда). Хо-хо! Меня есть нельзя: я – дух болотный.

КОРИ. Когда ничего другого нет, можно и духом питаться. Ешь, сынок. Не подавись только: он костлявый.

БОКО. Хо-хо! Я локти расставлю и в горле застряну.

КОРИ. Придется клювом долбануть, чтоб не мешал.

ЛОЧА. Это же Боко! Они съедят его! (Выскакивает из укрытия, Аинка за ним.)

АИНКА и ЛОЧА (вместе). Подождите!

КОРИ. Еще два духа. Будет и мне закуска.

ЛОЧА (поднимает ружье). Подавишься! Вот я тебя пощекочу…

БОКО. Не стреляй, Лоча! У Птицы Кори железные перья,

КОРИ. Клюв тоже не деревянный. Пускай стреляет, пускай щекочет, если хочет. А потом я его пощекочу. Клювом.

ПТЕНЕЦ. Мама, не трогай маленьких людей. Они мне помогли избавиться от Тигра Амбы.

КОРИ. Амба лез к тебе? Ему что, жизнь надоела?

ПТЕНЕЦ. Нет, он жить хотел – потому и лез. Он был раненый и голодный.

КОРИ. Но ты тоже голодный и мог его убить…

ПТЕНЕЦ. Я его предупреждал… Но эти маленькие люди помогли Амбе, и он ушел в тайгу.

КОРИ. Давно тут не было людей…

ПТЕНЕЦ. Отпусти их, мама Кори.

КОРИ. А чем я тебя покормлю? Ты ведь растешь, тебе есть надо. Одним духом сыт не будешь.

ПТЕНЕЦ. Потерплю, И духа тоже отпусти: мне что-то не хочется его есть.

БОКО. Хо-хо! Правильно, птенчик! Я – костлявый.

Кори тюкает его клювом, и Боко замолкает.

АИНКА. Великая Птица Кори! Отпусти Боко. Он идет вместе с нами, чтобы победить Змея Химу…

КОРИ. Что?! Вы хотите победить моего злейшего врага? Он захватил места моей охоты, и даже я не могу его выгнать оттуда. Я, могучая Птица Кори! А вы, жалкие человечки, что можете вы?!

ЛОЧА. Мы попробуем.

КОРИ. Ха-ха-ха! Лучше бы мы с сыном попробовали… вас! Но сын не хочет, и я не только отпущу — я отнесу вас к Горному Человеку Какзаму. Он давно  борется с Химу, да победить не может. Глядишь, вместе что-нибудь придумаете.

Действие второе

6.

Сумерки, почти ночь. Горы. Всплески молний, гром, грохот падающих и катящихся камней — это Горный Человек Какзаму сражается со Змеем Химу. Змей — огромный, переливчато-серебряный — то распадается на куски (или капли), то опять соединяется. Какзаму -весь из каменных глыб — малоповоротлив, и Змей ускользает от него, пышет желтой пеной-слюной, громко со свистом шипит… Потом все стихает. Исчезает Змей, уходит Какзаму.

Светает. Груды камней — мертвая земля. Голые деревья — мертвая тайга. Каменные фигурки марала на скале и глухаря на ветке. Мертвая тишина.

Совсем рассвело, но солнца нет — серое небо. Нарастает тяжелое хлопанье крыльев. На камни опускается Птица Кори, стряхивает с себя Аинку, Лочу и Боко.

 КОРИ. Вот они — владения Горного Человека Какзаму. Видите:

все каменное. Вон марал стоит, вон глухарь сидит… Ну и остальное — тоже.

ЛОЧА. Даже мышка под ногами, и та каменная!

АИНКА. Почему? Почему такая мертвая тишина? Какзаму не любит пенья птиц, криков зверей?

КОРИ. Змей Химу не любит. (Кричит.) Эй, Какзаму! Это я, Птица Кори! Помощников тебе принесла. Слышишь?

ГОЛОС. Слышу! Иду!

КОРИ. Прощайте, бедные человечки! Мне вас жаль: погибнете понапрасну. Лучше бы мы с сыном съели вас. Ха-ха-ха!.. Но если вам удастся победить Химу, позовите меня — я прилечу и отнесу вас куда захотите.

(Улетает.)

БОКО. Хорошая птичка. И сердце у нее хорошо стучит.

Слышны тяжелые шаги. Шатается земля. Появляется Какэаму, каменный великан с грохочущим голосом.

КАКЗАМУ. Кто тут пришел мне помочь? Не вижу.

ЛОЧА, АИНКА, БОКО (вместе). Мы пришли.

КАКЗАМУ. Эхе-хе-хе-хе! Козявки, собрались драться с Химу?! Да вы знаете, что никто живой с ним бороться не может? Даже брызги его слюны смертельны! Видите марала? Я превратил его в камень, и Змей Химу ему не страшен. Я и вас могу сделать каменными. Станете вечными. Только двигаться не сможете.

ЛОЧА. Черный Дракон Сахари Дямдям уже собирался сделать нас бессмертными.

БОКО. Не Дямдям, а Сахари Дябдян.

ЛОЧА. Все равно у него ничего не вышло.

КАКЗАМУ. А у меня – выйдет.

АИНКА. И сердце будет каменным?

КАКЗАМУ. Конечно!

БОКО. И перестанет стучать?

КАКЗАМУ. Совсем перестанет.

ЛОЧА. И я не смогу ни о чем спросить его?

КАКЗАМУ. О чем можно спрашивать сердце? Оно же глупое!

БОКО. Уж у тебя-то и верно — глупое! Зачем превратил в камень

зверей и птиц?

КАКЗАМУ. Ты сам глупец! Я их спас от Змея.

АИНКА. Лучше бы они убежали и улетели.

КАКЗАМУ. Ага-а! А вдруг я одолею Химу? И мне захочется услышать рев марала или чуфыканье глухаря? А мне обязательно захочется! И я тут же их оживлю!.. Мне без них скучно.

БОКО. Ему скучно! Что ж до сих пор Змея не одолел?

КАКЗАМУ. Уж больно ловкий! Схвачу, а он между пальцев вытекает. Скалу в него брошу — на мелкие брызги разлетится, но оглянусь — он снова целый. И все дальше ползет! Каждую ночь! Днем прячется, а ночью ползет.

ЛОЧА. Да, братцы! Как бы не вернуться нам к Амуру несолоно хлебавши…

БОКО. Или — не вернуться.

АИНКА. Думать надо! Крепко думать! Силой Змея не одолеть – хитрость нужна. Посидим до утра — подумаем.

ЛОЧА. Да уж, верно: утро вечера мудренее…

7.

Ночью » снова схватка Горного Человека со Змеем: молнии, гром и грохот, шипение Химу и крики Какзаму. К утру все стихает.

Утро. Появляются Лоча, Аинка и Боко.

АИНКА. Какой, однако, ужасный Змей!

ЛОЧА. Вот это — битва! Куда тут с батиным мушкетом!..

БОКО. Надо Какзаму позвать.

КАКЗАМУ (поднимаясь из-за камней). Тут я, жду вас.

БОКО. Устал, сражаясь-то?

КАКЗАМУ. Горный Человек устать не может. Драться надоело. Если вы  ничего не придумаете, уйду в другое место. Где нет змеев, где птицы поют, зверюшки бегают, где листья зеленые, небо голубое… На моих плечах березки росли, тонкие, под ветром звенели… Химу их слюной забрызгал, сжег! Жалко!..

ЛОЧА. А ты можешь бросить горы на пути Химу?

КАКЗАМУ. Могу. Только Химу не ждет, пока я горы набросаю. Да и между камней просачивается, Я уже пробовал…

АИНКА. А ямы-ловушки? Мой отец делал…

БОКО. Подожди-ка, подожди… Хо-хо! Однако я придумал, как Змея перехитрить. Скажи, Какзаму, нет ли тут поблизости в горах крепкой пещеры с двумя выходами?

КАКЗАМУ. Есть. Медведь жаловался, что Химу его из такой пещеры выгнал. А зачем она тебе?

БОКО. Наклонись, я скажу потихоньку. Чтобы Змей не услышал.

Великан наклоняется. Лоча и Аинка подступают ближе, слушают, что говорит Боко.

ЛОЧА. Здорово!

КАКЗАМУ (выпрямляясь). Эх-хе-хе-хе! А ты хитер, человечек!

БОКО (гордо). Хо-хо! Затычки должны быть очень плотные, чтобы ни одна капля не просочилась.

КАКЗАМУ. Постараюсь. Для такого дела труда не жалко. К вечеру управлюсь. (Уходит.)

АИНКА. А как заманим Змея в ловушку?

БОКО. Хо-хо! Это совсем нетрудно. (Отводит ребят в сторонку, говорит тихо.) Я раздразню его и побегу в пещеру. Он вползет следом. Тогда главное — вовремя заткнуть выходы.

ЛОЧА. Батя мой говорил: надо обязательно что-то иметь в запасе. Вдруг ты споткнешься или ногу подвернешь?

АИНКА. Тогда побегу я.

ЛОЧА. Еще чего! Мы пошли спасать моего батю, значит я и должен Змея заманивать. Казаки за чужой спиной не отсиживаются. А ты — просто девчонка!

АИНКА. Я — не девчонка! Мой отец тоже пропал, я охотником стала, рыбаком стала…

ЛОЧА. Зато я бегаю быстрее.

АИНКА. Я позову Амбу и сяду верхом. Он бегает быстрее тебя.

ЛОЧА. Это нечестно! Я должен заманивать…

АИНКА (зовет). Амба! Амба! Амба!

Из очень большого далека слышится рев Тигра.

8.

Те же горы. Вечерние сумерки. Лоча, Аинка, Боко, Какзаму.

АИНКА. Какзаму, у тебя все готово?

КАКЗАМУ. Давно готово. Скоро Змей поползет.

ЛОЧА. Что-то Амбы долго нет…

БОКО. Нет и нет. Справимся. Заманивать буду я. Ты, Аинка, сядешь Горному Человеку на плечи и будешь следить. Как только Змей вползет в пещеру, скажешь Какзаму, чтобы закрыл за ним вход. А когда я выскочу — закроете выход. И Змей окажется в ловушке.

Рев Тигра. Появляется Амба. Аинка бросается к нему, обнимает. Лоча тоже подходит, гладит по голове.

ЛОЧА. Успел-таки!.. Молодец!

АМБА. Позвали — Амба пришел. Но здесь – плохая земля, пло

хая тайга. Все – мертвое… Что скажешь, Аинка из рода Бельды?

АИНКА. Нужна твоя помощь, Амба. Лоча расскажет, что делать, а мы с Какзаму идем к пещере. (Залезает на плечо Какзаму, и они уходят.)

ЛОЧА (вслед). Спасибо, Аинка!      Ты — настоящий друг!.. Амба, ты знаешь Змея Химу?

АМБА. Не встррречался. Но – знаю.

ЛОЧА. Скоро встретишься. Вон видишь вход в пещеру? Туда мы должны заманить Змея…

АМБА. И там умеррреть?

ЛОЧА. Не хотелось бы. В пещере есть другой выход…

БОКО. Хо-хо! Лоча, не морочь Амбе голову. Могучий Амба! Заманиваю Химу я, а вы будете наготове, на всякий случай…

ЛОЧА. Боко! Это нечестно!

БОКО. Не спорь со старшими, мальчик. Я не мог победить Сахари Дябдяна — попробую одолеть его брата Химу. Давайте лучше прячьтесь и следите за нами, а я пошел… (Уходит.)

Лоча и Амба скрываются за камнями. Боко неподалеку начинает дразнить Змея.

ГОЛОС БОКО. Хо-хо! Химу! Где ты прячешься, драная кишка? Боишься света, старый гнилой червяк? Выползай, я оторву тебе хвост и голову!..

Слышится как бы подземный гром. Грохочут камни. Сверкает молния. Над сопками взлетает страшная голова Змея.

ХИМУ. Кишшшка, говоришшшь⁹ Чччервяк?! Ты сссмеешшшь надо мной сссмеятьсся?

БОКО. Хо-хо! Ты даже не червяк, а длинный кожаный мешок, надутый глупостью. Такой же, как твой брат Сахари Дябдян…

ХИМУ. Ссссаххххари Дябдян, ты ссслышшшал?

ГОЛОС (издалека). Слышал, брат! Убей его!

ХИМУ. Ну, козззявка, держисссь! (Поднимает свои кольца, пышет пеной.)

БОКО. Хо-хо! Попробуй догони!.. (Бегает.) Попробуй догони!.. (Пробегает мимо спрятавшихся Лочи и Амбы и вдруг падает./

ЛОЧА. Боко, что с тобой?!

БОКО. Не могу бежать… Кто-то отнял силу у ног… Это Сахари Дябдян! Лоча, Амба, бегите!..

Голова Змея уже над Боко.

ХИМУ. Попалссся! (Пускает желтую пену.)

Боко барахтается под пеной, потом затихает.

Кто ещщще сссмеет сссказззать, чччто Хххиму кишшшка? (Крутит головой.)

ЛОЧА (появляясь верхом на Тигре/. Кишка! Червяк! Мешок! (Скрывается за камнями.)

ХИМУ (плюет вслед). Не уйдешшшь!

Голова Змея скрывается, но огромные дуги бело-серебристого чешуйчатого тела с большой скоростью перекатываются вслед за умчавшимися Амбой и Лочей. Грохочут камни, свистящее злобное шипение уже далеко, вдруг свист прерывается.

ГОЛОС АИНКИ (издалека). Какзаму, затыкай вход!.. (Через несколько секунд.) Выход! Выход затыкай! Камни наваливай, чтоб не выскочил…

Слышится грохот. Шатается земля — это Змей пытается вырваться из ловушки. Еще одна попытка! И еще одна! Дальше грохот и шатание земли будут повторяться в течение всего эпизода.

Эге-гей! Лоча! Амба! Химу попался! Мы победили Змея!..

Медленно светлеет. И — оживают деревья, трава, цветы. Голубеет небо. Неожиданно проливается короткий дождь, потом слышатся мерные удары капель по траве, по камням…

Там, где упал Боко, поднимается густая трава, закрывая ос

татки пены.

Вдруг, как по команде, запели птицы, где-то проревел марал, чуф-фыкнул глухарь — оживает земля. Появляются победители.

КАКЗАМУ. Как все просто! Вот что значит — всем вместе! (Кланяется.) Какзаму не забудет вас, и тайга не забудет. Видите, как красиво? Слышите, как весело?!

ЛОЧА. А Боко умер! Химу его слюной убил. (Всхлипывая, показывает.) Вот тут он упал.

АМБА (нюхает воздух). Боко ушел — Намека верррнулся.

ИНКА (встрепенулась). Намека? Ты сказал: Намека?! Моего отца звали Намека-охотник.

Шевелится трава на месте гибели Боко. Из нее появляется не уродливый болотный дух, а красивый молодой Охотник.

ОХОТНИК (потягиваясь). Однако, долго я спал. Уснул — снег был, зима, болото было, проснулся — лето кругом, горы… (Оглядывается, видит Аинку. Видит он, конечно, всех, но сначала — Аинку./ Аинка?! Фудикэн моя ненаглядная!

АИНКА. Отец! Мой ама! (Бросается к нему.)

Охотник хочет ее обнять, тут Химу снова шатает горы, и Охотник едва не падает, но все-таки ловит дочку.

ОХОТНИК. Прости, дочка, что-то ноги не держат…

АМБА. Это земля дрррожит. Змей Химу ррррвется на волю…

АИНКА (отцу). Мы одолели злого Змея. Лоча, Амба, Какзаму и

ты… когда был болотным духом.

ОХОТНИК. Я был болотным духом? Подожди, фудикэн… что-то помнится, как во сне… На болоте я попал в лапы Черного Дракона, потом цветы расцвели… (Виновато.) Ничего не помню!

КАКЗАМУ. Вспомнишь еще. Главное — вернулся… Ну, вам пора обратно, а мне отпускать вас не хочется.

ЛОЧА. Мы забыли про птицу Кори. Она обещала нас отнести в любое место.

АМБА. Я ухожу. Мне с Птицей Коррри лучше не встррречаться. Прррощайте!

ЛОЧА. Спасибо тебе, Амба! Не сердись, что я хотел тебя подстрелить. (Всем.) А ружье-то батино так и не пальнуло!

Аинка и Лоча обнимают Амбу, он рычит и исчезает. Свист крыльев, заметно темнеет — это прилетела Птица Кори.

КОРИ (усаживаясь на скале). Какзаму, старый приятель, неужто и вправду Химу кончили?

КАКЗАМУ. Не кончили, а одолели. А ты как узнала?

КОРИ. Голубая сорока на хвосте новости принесла. Где же этот Змей?

ЛОЧА. В горной пещере в своей слюне купается.

Снова грохот и шатание земли. Птица Кори едва не падает.

КОРИ (испуганно захлопав крыльями). Что это?! Землетрясение?!

КАКЗАМУ. Эх-хе-хе-хе! Это Змей на волю рвется.

КОРИ, Не вырвется?

КАКЗАМУ. Сам не вырвется. Но трясти землю будет еще долго: силы у него много накопилось, покуда спал.

КОРИ. А вдруг снова найдутся глупцы и выпустят его на волю?            ЛОЧА, Не найдутся. Мы всем расскажем про злого Змея.

АИНКА. А его брат Сахари Дябдян? Не поможет Химу?

ОХОТНИК. Сахари Дябдян силен только на болотах и в пустынях. Там, где земля цветет, он ничего не сделает,

КОРИ. Это что еще за человечек?

АИНКА. Великая Птица Кори, это мой отец, Намека-охотник. Он нашелся!

ЛОЧА. Кори, ты обещала отнести нас куда нам надо…

КОРИ. Великая Птица Кори!

ЛОЧА. Да, прости, пожалуйста. Отнеси нас троих к Амуру…

АИНКА. Туда, где была деревня-иргэн рода Бельды. Там

мой балаган…

КОРИ. Кори обещала — Кори. выполнит обещание. Садитесь!  Прощай, Какзаму! Как-нибудь прилечу. Когда будет на кого поохотиться.

КАКЗАМУ. Прилетай. Прощайте, победители Змея Химу!

Лоча и Аинка с отцом залезают на спину Кори. Птица улетает. Какзаму машет вслед рукой.

9.

Берег Амура. Появляются Лоча, Аинка и Охотник.

ОХОТНИК. Наконец-то я дома! В балагане — чисто, под котлом хворост, моя фудикэн ждала своего ама! (Обнимает Аинку.)

АИНКА. Надо звать Великого Мангбо.

ЛОЧА. А вдруг обманет — не отпустит батю? Или — тогда

обманул: послал на Змея, а бати, может, и в живых уже не было?

ОХОТНИК. Спроси свое сердце, мэргэкэн.

ЛОЧА (слушает сердце, оно стучит: да! да! да!). Слава Богу, жив батя! Пойду звать. (Выходит на берег.) Батюшка Амур, а батюшка Амур! Выдь к нам!

Поднимается в реке волна, из нее появляется Великий Мангбо, Амур-батюшка.

АМУР. Слышал я, слышал ваш разговор. Одолели, значит. Змея Химу?

ЛОЧА. Одолели, Амур-батюшка. Никогда из ловушки он не выползет, не просочится. Если только…

АМУР (тревожно). Что?

ЛОЧА. Если только кто-нибудь по злобе или по глупости не освободит его.

АМУР. Злобных надо учить добру, а глупым не давать силы. Тогда и опасаться не придется… А-а, Намека-охотник вернулся…

ОХОТНИК. Сердце мое не успело остановиться, а их сердца, добрые, умные и храбрые, помогли мне. (Обнимает ребят.)

АМУР. Что же ты, Лоча-мэргэн, за отца не просишь?

ЛОЧА. Ты, батюшка, слово давал, тебе и выполнять. Мы свое исполнили.

АМУР. Верно говоришь. Получай своего отца.

Амур вздымает волну, и на берег выскакивает казак Иван.

ЛОЧА (бросаясь к нему) Батя! Живой!

ИВАН. Сынок! Володьша!

Они обнимаются.

АМУР. Ну, что скажешь на прощание, казак Иван? Научилось чему-нибудь твое сердце?

ИВАН. Научилось, Амур-батюшка. Уму-разуму научилось, доброте и терпению. Беречь буду все живое на земле, лишнего выстрела не сделаю.

ВОЛОДЬША (подает отцу ружье). Возьми, батя. Мы так и не стрелили. Без него обошлись. Как был заряд в стволе, так и остался.

ИВАН. Вот и хорошо, сынок! Будем к острогу подходить — выстрелим. Чтобы мать услыхала. Как думаешь, Володьша, ждет она, али поверила уже, что пропали мы?

ВОЛОДЬША. А ты, батя, спроси свое сердце. Положи на него руку и спроси.

Иван кладет руку на сердце, слушает. Сердце громко стучит: да! да! да! И все стоят и слушают, как оно стучит.

КОНЕЦ.

Станислав Федотов

фото взято из открытых источников