Стихотворение «Маркитанты» Ю. Кузнецова – мистика и метафизика русской поэзии – которым открывается новый номер альманаха «Арнамак», даёт силовое поле уровня: которому должны соответствовать представители современной поэзии.

И – «Аргамак» не разочаровывает: именно высоты звучания, равно чистота и индивидуальность, демонстрируются большинством поэтов, организовавших поэтическую область журнала.

Какое сквозное, ароматное чувство любви, переданное через детали, множественно и бережно собранные, демонстрирует Т. Грибанова:

О, Родина!

Штапельный ветер

и простенький ситчик небес,

и всклень, под завяз, в первоцветах

пропахший медушником лес.

Без памяти, до исступленья,

мир Божий всё крепче люблю:

и отчее это селенье,

и церкву на дальнем краю…

Кратко охарактеризованный лес ощущается, в него можно войти; но здесь – любовь к родине – словно ступень – к любви христианской, подразумевающей всеобщность, и хритианские мотивы, которыми пронизана поэзия Грибановой, создают особый колорит её творчества.

Любовь же определяет – пронизывающим колоритом – поэзию Б. Скотневского:

Пропадали огни. Становилось темно.

Но мерцала любовь всё равно, всё равно.

Подбирался белесый к душе холодок…

Только стать одиноким уже я не мог.

Любовь, как выход из одиночества, тихо и точно декларирует поэт: способный дать и сатирический реестр современности:

Одни пред самым аналоем

Стоят почти партийным строем

И свечи держат, как стаканы,

И морды их непокаянны.

Русская вера – особого покроя, как русское богоискательство, как таинственное ощущение Бога в себе…

…или идёт он бос, по снегу, сгибаем крестом из берёзовых досок, и бесконечно-кристаллическое, бело-синее небо сплошным взглядом отца наблюдает сыновний путь:

Мы век за веком ждём

Его схожденья в наш грешный сад,

и у Него мы просим снисхожденья…

А Он распят.

—

Прибит. Распят. Из-под гвоздей доныне

струится кровь.

Что нам известно об Отце и Сыне? —

Бог есть любовь.

Так поёт В. Хатюшин, стремясь пробраться – мыслью и чувством – в самую сердцевину феномена русской веры.

Через конкретику деталей, используя жёсткую, но и нежную фактуру мира, живописует внутреннюю тоску по святости В. Киляков:

За счастьем бегут огоньки-поезда,

весной не по-мартовски жарко…

Вечерня. Слезою стекает звезда

к застрехе церковной неяркой.

—

Обещанный праздник: причастием жить,

коль святости нет и в помине,

и верить, как верит голодный в коржи

горячего хлеба на тмине…

Осознание жизни, как глобальной тайны, как запредельных мерцаний, вдруг вмещённых в плоть, красиво и тонко демонстрирует Н. Мухади:

Человек рождается безгрешным —

Божью искру мы несём в груди.

Слава Богу!

Но себя утешим:

Жизнь прожить — не поле перейти.

—

Прожил я немало лет на свете,

Вот уже седая голова.

Сколько б миру ни было столетий,

Каждая ошибка в нём нова.

И детскою радостью бытия согретые строки нежно играют на культурологическом солнце.

Мощная поэзия А. Кутилова рокочет и взрывается, потом, спускаясь с высот, крадётся по земле – тихо, как будто виновато, оставаясь не менее мощной, яркой, пересыпанной золотыми и серебряными огнями:

Вновь я там, где простился с детством.

В милом детстве теперь я гость…

Синий воздух ломая с треском,

выйди из лесу, чёрный лось!..

—

Напугай меня белым рогом,

бей копытом в трухлявый пень,

закружи по лесным дорогам,

но верни мне из детства день.

Тяжёлая кутиловская судьба обернулась посмертным признанием: не таким широким, как хотелось бы, но всё же…

Ажурная лёгкость дебютной подборки в альманахе Д. Родионова красиво серебрится, и есенинские отзвуки, переработанные в недрах собственного дара, придают стихам дополнительное обаяние:

Брось! Да как же это бросить?

И, в поэзию влюблённый,

Ухожу в большую просинь

Молодым кудрявым клёном.

—

Подскажи стишок крылатый,

Беззаботная кукушка,

—

Чтоб на сердце лёг заплатой…

Не кричи, шепни на ушко!

…альманах содержательно густ, как мёд, как благородный янтарь: в нём представляется поэзия молодых, и голоса вибрируют искренностью и поисками себя; разнообразно раскрывается миру проза и литературоведение; но душа народа прежде всего раскрывается в слове, прошедшем сквозь поэтические каналы, связующие с метафизическим небом, поэтому и обзор данный, посвящён поэзии, представленной альманахом.

Александр Балтин

Самый популярный литературный журнал

Самый авторитетный литературный журнал