Что есть искусство? Случайно оставленная на стене клякса от колера, что приняла необычайно красивые формы? Или, может быть, вырванный из тетради много лет назад пожелтевший кусочек бумаги с любовным стишком для Оли Трёшкиной, сидевшей, кажется, за третьей партой среднего ряда? Возможно, искусство – это едва заметный из окна пятого этажа контур солнышка на асфальте, который смыл первый весенний дождик? Для нас всё просто – если вещь дорога нашему сердцу, её образ застывает в памяти на всю жизнь, в отличие от портрета Пушкина, написанного Кипренским, или же «Бурлаков на Волге» Репина. Или Репнина?..Или Репейникова?..Вы уверены в том, что помните?

Для искусствоведов всё ещё проще. Картина обязательно должна отвечать критериям искусства, выполнять его функции. Но как быть, когда для половины населения страны «Чёрный квадрат» Малевича — повод лишний раз ткнуть в репродукцию пальцем с выкриком: «А я ещё лучше могу! Хотите чёрный круг? Или красный квадрат?» А ведь такие люди, вероятно, так никогда и не узнают, что «Чёрный круг» и «Красный квадрат» уже существуют. Но как быть, когда неизвестные перечёркивают граффити-портреты Бодрова с Эйнштейном словом «Потрачено»? Словом, которое не пришлось бы рисовать, будь они сами способны творить или хотя бы ценить это.

Однако всё сводится к одному выводу – с древности люди не мыслили свою жизнь без искусства. Будь то роспись глиняных горшков, рисунки животных на стенах пещер или же неотёсанные фигурки из слоновой кости. И так сквозь века: от Фидия с Поликлетом до Дали с Пикассо. Мы одержимы, порой до безумия, как Врубель и Федотов, желанием оставить что-то после своей смерти, подарить бесконечному миру маленькую частичку маленького себя. К сожалению, далеко не все способны на это, только единицы могут найти, опознать и вытащить наружу тот зачаток уникальности, который придётся по душе избранным.

Так что же всё-таки такое искусство? Слово из девяти букв, трёх слогов и двойной «с» во втором случае, что было так сложно запомнить на диктантах по русскому в начальной школе? Искусство – это универсальный язык для всех времен, не требующий знания транскрипции, сложных правил для чтения или письма. В большинстве своём он понятен всем: с первого взгляда, первых нот, возможно, с первой строчки…Конечно, Шнитке и Феллини были  бы рады узнать, что человечество достигло того уровня культуры, когда каждый маленький мальчик во дворе, каждый работяга, возвращающийся с завода с алкоголем в руках, знакомы с их творчеством. Однако такой расклад событий, конечно, был и остаётся утопией. Как говорится, каждому своё – было бы желание.

И, как ни печально признавать, искусство медленно, но верно отходит на второй план, погружаясь в ту часть жизни, о которой принято вспоминать только раз-два в месяц; посмотрев новый фильм в кинотеатре или прикупив в лавке какой-нибудь пейзаж за бесценок, только что отпечатанный в типографии, где уже лет десять как не помнят имени его автора. А потом повесить масляный отпечаток около шкафа, во время генеральных уборок протирая с рамки пыль, если ещё не забыть, приговаривая: «Ну а что…красиво же?»
Искусство не практично, но даже здесь есть удачный пример синтеза духовной и материальной сторон.  Древний Рим. Колизей.  Невероятной красоты и масштаба архитектурное сооружение, построенное для смерти и развлечения смертью. А ведь римляне так стремились возобладать эстетикой, что даже все скульптуры у бедной завоеванной Древней Греции из Афин понатаскали. И получилось же. Из обломков культуры старой империи родилась новая, ещё более богатая. Искусство не обособлено, искусство – это единая, мощная, сметающая всё на своём пути река, имеющая множество притоков, которые способны затопить даже самую сухую и жаркую пустыню.

Что же касается нашей родины? Столько раз мы всё ломали обточенными дубинами, отстраивали заново, но потом снова ломали уже арматурами – цензура, репрессии, ссылки на протяжении практически семидесяти лет. Искусство – оно всё чувствовало. Каждый удар и каждую ссадину после него. В этом и самое душераздирающее его преимущество. Сегодня историки критикуют и поощряют одно, завтра  — совсем другое. Искусство же в этом плане остаётся аполитичным, но, к сожалению, не всегда. Почему повесилась Цветаева? Застрелился Маяковский? Бродский вынужден был коротать жизнь вдали от родины и родных? Об этой стороне, цене искусства даже сейчас редко принято говорить… А что спорить, если правда спрятана где-то там, в глубине их прожженных временем строк?

И, несмотря ни на что, река бежит и развивается. Появляется бесконечное множество новых видов искусства, художественное образование становится доступным практически каждому. Снимают ценз с запрещенных когда-то книг, знаменитые произведения искусства начинают «гулять» по всему миру, уличных музыкантов можно встретить в  каждом переходе метро. И, по моему мнению, вопреки всё больше меняющемуся укладу жизни, эту реку осушить будет сложно. Для многих искусство – синоним саморазвития, возможность расписать свою жизнь такими яркими красками, что серость повседневности никогда не сможет омрачить их сочные тона.

Наперекор тому, что культура сейчас развивается повсеместно, в любой точке земного шара есть её незаменимые центры. Для России это, безусловно, Санкт-Петербург. Недавно мне удалось побывать в этом исключительном городе, но я не вижу смысла рассказывать о монументальности произведения Воронихина, изящности творений Росси или о великолепии архитектуры Монферрана. В День народного единства здесь произошло незабываемое для жителей и гостей города событие – Фестиваль света. Великолепное художественное решение в синтезе с будоражащими кровь историческими событиями, подачей и трансляцией на фасады Исаакиевского собора и Мариинского дворца вряд ли смогли оставить кого-нибудь равнодушными. Последнюю деталь грандиозности светового полотна, на мой взгляд, привнёс тёплый, разнообразными хлопьями танцующий снег, который и вовсе погружал всех в таинственную атмосферу сказки. Сюжет тоже был выбран символичный: страшные наводнения 19-го века, кровавые революции и ужасающие сцены блокады. Однако главной темой оставалось одно – единство и неделимость людей перед лицом угрозы. Так и искусство века остаётся цельной, быстротечной рекой, устремлённой далеко за горизонт наших дней.

К какому же выводу можно прийти? Искусство многолико: его не волнует ваша национальность, взгляды на жизнь или возраст. И пусть не все способны найти достаточно времени, чтобы мастерски изучить его, не каждый обладает талантом к чему-то творческому, и не у всех в конце концов есть желание жить им. Но одно остаётся неизменным: искусство – это диалог сквозь века и расстояния, посредник между людьми, посредник того, что нельзя высказать.

Полина Пудова