Новый сезон 2024 года был отмечен в галерее библиотеки В.В. Вересаева экспозицией картин художника, члена Петровской академии наук и искусств Юрия Валерьевича Чурилова. Он пишет маслом, акрилом, акварельными красками, у него есть и графика. Работы художника находятся в частных коллекциях Москвы, Лондона, Мюнхена, Сан-Марино.

И если в театре открывается простая истина о том, что взгляд на предмет и отношение к нему может опоэтизировать даже бытовое понятие, сделав его высокохудожественным, то Юрий Чурилов придерживается похожих взглядов, но только в живописи:

«В любой, даже самой обычной вещи можно увидеть много интересного: преломления света, игры цвета, отброшенной тени… Всё это хочется донести до зрителя. Важно передать чувства, всколыхнуть эмоции, сделать так, чтобы картина притягивала, заставляла возвращаться к ней, подталкивала к мыслям…»

На выставке Юрия Чурилова из представленных тем и техник художника можно сложить мозаику. А ещё можно заметить, что перед нами мастер парадоксов, он показывает подтекст, изнанку, оборотную сторону явления, это сюжеты-перевёртыши, где образы бывают подчас ироничны.

Если солнце, то чёрное – как во время затмения.  А звуки извержения древнего вулкана переданы на картине словами восклицаний: «Вау» и «Оу», присущими многим нашим современникам!

Картина «Лондон» – что это, как не тонкий английский юмор: разделить изображение Тауэрского моста на две части – вот тебе и диптих. Но сам мост – смыслово уже прообраз диптиха. Комбинированный мост – подвесной и разводной, двух цветов, серого и голубого, мост, где две башни и ещё два пролёта – два уровня моста (верхний и нижний). И наконец, это мост, связывающий два берега реки Темзы (северный и южный и две станции метро). Чем не диптих по-английски!

«Зима. Я шагаю по Москве» – есть брусчатка, дымящие трубы заводов – а где же снег?! Его нет в центре Москвы. Но такова современная экология города; климатические выверты природы из-за активной деятельности человека, климатическая игра природы с техническим прогрессом человечества.

На картине «Москва златоглавая» – золотая глава Москвы давно затерялась где-то внизу среди монолитных тел безголовых высоток. На их фоне «Стамбул» кажется более златоглавым, он явился на холсте как призрак «золотого века» Византии. …Призраком православного Софийского собора в центре Стамбула.

Грехи человечества никогда не искупить – и распятие Спасителя и ныне истекает кровью Христа на картине «Искупление». Картины «Адвокат» и «Прокурор» для меня сложились в диптих. Адвокат – в образе святого, а прокурор – в образе книжника и фарисея. Вот святой – его суть защита. Мы всегда просим у святых защиты. А суть прокурора в том, чтобы обвинять, не отступая от буквы закона. Самый известный пример – из Библии: книжники и фарисеи, обвинявшие Христа.

Наиболее парадоксальной и символической мне кажется картина «Голгофа». Мы видим – восходящий путь на голгофу. А фон картины, её пространство – это цветовой спектр, все семь цветов, на которые вдруг так ощутимо распалось наше бытие. Это наше существование, что в известный момент на грани между жизнью и смертью, на этом страшном пути на голгофу обретает разом все краски, все оттенки радости и печали, обострение всех чувств, нечто экзистенциальное. И в центре этой экзистенции, в конце этого страшного пути – возникают два символа, две возвышенности с крестами: купол храма и холм голгофы. И там крест, и там крест… хотя символы абсолютно противоположны: вечная жизнь и смерть. Они выступают как две равновеликие по значимости для человека высоты. Одну нужно преодолеть, другую достичь. И здесь понимаешь, что на картине не два креста, а три: два нереальных и один реальный – крест распятия. Длинная чёрная тень от этого реального креста легла на холм голгофы, будто перечёркивая его. Призрачен купол храма с крестом, и сам храм будто тает в воздухе. Тающий призрак и чёрная тень … призрак креста и тень креста. Призрак вечной жизни и тень смерти… А между ними и есть та самая грань, то распавшееся бытие, реальный крест – место казни и мучений, к которому ведёт по воде и по суху серебрящейся тропой путь, такой явственный и в то же время неземной. Для меня эта картина умещается в одной парадоксальной мысли, которая выражена в стихотворной строке поэта Юрия Богданова:

«Мысль о божественности смерти»…

В изображениях цветов на картинах Юрия Чурилова читается более привычная мысль: «Мысль о божественности красоты». Но и здесь есть тайная сторона. За красотой скрывается нечто большее. Его цветы таинственны, подобно руке, которая к ним прикасается, как на картине «Цветы №1». Интересно их причудливое отражение, которое может быть не только реальным. Ведь это и образ, отражённый мужским сознанием: чего-то нереального, прекрасного, фантазии, мечты, как на картине «Цветы №2». А «Пионы» – это разноцветная масса, в которой приятно потеряться взглядом, и возникает физическое ощущение, что в пион  можно нырнуть. И он укроет тепло и ласково. Защитит от тягот мира своими густыми лепестками. Мудрецы напоминают нам о «добротолюбии» – старинное слово, в котором и выражался божественный смысл красоты – истинная красота добра и умна. Кажется, что и цветы, изображённые художником, добры и умны… Они духовны!..

Вот два условных изображения: «Небо» и «Сакура». Из чего складывается образ и ощущение неба? Из нескольких движений кисти… Голубое полотно. Белый мазок как белое облачко, пролетающее в этом воздушном океане и отбрасывающее глубокую тёмную тень на далёкую невидимую Землю. А на заднем плане едва заметно прорисовывается образ величественных высоких гор. Тонкий бестелесный контур, почти неуловимый абрис.

А из чего складывается образ и ощущение сакуры? Так же – из нескольких движений кисти… Белое полотно. Алый мазок и серый…

«Сакура» – её белые лепестки, как море белой сакуры, как необъятная Вселенная белой цветущей сакуры, и её алая сердцевина подобна огненной комете, пролетающей над этими лепестками… и отбрасывающей скользящую тень на это живое бушующее белое пространство…

Цветение сакуры заключает в себе целое философское учение. Для каждого японца это не просто вишнёвое дерево, это символ и ритуал. И прежде всего – это мысль о самом главном: что есть человеческая жизнь…

Картины Юрия Чурилова ведут нас от мысли к мысли:

«А что это? Почему тоска или любовь во взгляде? Где это место?» 

И вот уж следующая мысль витает рядом, и кажется, что с холстов раздаётся шёпот:

«Нужно, чтобы картина манила, завораживала, вызывала огромный  интерес. В общем, это и есть полный импрессионизм!»

И хочется отыскивать новые парадоксы, не правда ли?..

Светлана Волошина-Андрийчук,

почётный деятель искусств России,

действительный член, профессор Петровской академии наук и искусств,

почётный деятель Международной академии современных искусств

На фото к статье: Юрий Чурилов «Цветы № 2», холст, масло, маркер, 50х70, 2023

Фото из библиотеки В.В. Вересаева